Колонист

Поселягин Владимир Геннадьевич

– Стой! Кто такие?! Стоять, а то стрелять буду!

Сразу же всё стихло и пропало, как будто и не было никого. Видимо мой окрик был неожиданным, но ответили быстро, и десяти секунд не прошло.

– Капитан Смольный, разведка пятьдесят четвёртой дивизии. Кто таков?

– Красноармеец Некрасов, водитель автобата той же дивизии. Оставлен на пост для охраны вверенного имущества старшиной Баженовым.

– Боец Некрасов, мы преследуем группу финнов. Они сегодня утром напали на наш медсанбат, большую часть мы уничтожили, но несколько из группы прикрытия, ушло.

– Трое их было, тащ капитан? Если трое, то вот они, рядочком, у задних колёс моей машины лежат.

– Мы подойдём посмотреть?

– Куда?! Может вы финны переодетые? Ща как гранатами закидаю. Они по-нашему

балакать тоже горазды. Один ко мне, остальные на месте. И документы готовим.

Вскоре раздался скрип и один из разведчиков подошёл к машине. Винтовка за спиной, двигался на лыжах. Тот с удивлением осмотрел ряд обнажённых тел солдат противника, перешёл дорогу и приблизился, с любопытством изучая меня.

– Лейтенант Озёров, - лениво козырнул тот, и протянул удостоверение, с интересом изучая позицию.

Та явно произвела на него впечатление. Снежный бруствер, пулемёт слева от дерева на сошках стоит, я справа, гранаты в рядок уложены, запасные диски, я был готов бою и тот это видел. Изучая удостоверение, при этом старательно укрываясь за деревом, мало ли у них снайпер, изучил, и как бы между делом спросил:

– И что, теперь командирам и винтовки выдают?

– Трофей. С оптическим прицелом, - коротко ответил тот.
– С одним пистолетом не набегаешься.

– Ясно. Ну всё в порядке, вроде свои, - возвращая документы, сказал я.
– Можете осмотреть тела.

Жестом подзывая своих, на дорогу начало выходить четыре десятка бойцов, лейтенант спросил:

– Дорога давно появилась? Вчера тут были, и ничего.

– Часа четыре назад трактор проехал и проложил, вот мы колонной и за ним. Говорят, вроде разведчики нашей дивизии этот путь предложили.

– А там что дальше горит, тоже машина? Почему горелым мясом тянет? Водитель?

– Водитель вроде погиб, точно не знаю, предполагаю. А почему мясом горелым тянет, так там мороженные говяжьи туши в кузове были. Вот они и горят.

Тут к нам подошёл ещё один командир, вскочив, я вытянулся. Это и был капитан. Вообще бойцы были из разведбата пятьдесят четвёртой дивизии, а капитан их командир. Как мне лейтенант пояснил, раньше тот начштаба был, но как майора убил снайпер, тот принял командование. Тот тоже с интересом изучил мою позицию, лёжку, и хмыкнув, вдруг спросил:

– Боец, есть желание перевестись в мой батальон? Нам такие хлопцы нужны.

– Ох и хитрец же вы, товарищ капитан, уж извините за фамильярность. Хотите отличного стрелка, уже фактически подготовленного разведчика получить, у меня дед пластуном был, обучил, и мои трофеи тоже. Я временно призванный, мне вообще восемнадцать лет, а в армию сейчас с двадцати берут. Удостоверение водителя есть, повестку в зубы и вот я здесь. Военкомат план по призывникам перевыполнил. Я слышал, как хвастались они в кабинете. А вообще, товарищ капитан, я за бой, уничтожение финнов и трофеи рассчитывал награду получить.

– Будет тебе награда.

– Тогда я согласен. Машины нет, а вернутся с войны героем-разведчиком, гораздо престижнее чем тыловым водителем. Только старшину нужно дождаться, тот обещал вернуться, груз с машины забрать. Там снаряды, а они нашим артиллеристам очень нужны.

Услышав про снаряды, бойцы стали держатся от грузовика подальше. Мало ли ещё одна группа финнов, до случайного выстрела может дойти, а после взрыва, тут мало что останется. Также я отметил что бойцы битые, под обстрелом бывали не раз. Так как выставили наблюдателей, да и сами не расслаблялись. Капитан же, кивнув на мои слова, сказал:

– Он может и не приехать.

– Старшина из тех, дал слово, в лепёшку разобьётся, но выполнит. Знакомы мы немного, но убедится в этом успел.

Я и договорить не успел как со стороны дивизии послышался гул моторов, грузовики шли в сопровождении танка, так что уже через десять минут мы начали споро перекидывать ящики со снарядами в два грузовика. Разведчики помогли, справились быстро. Я не работал, санинструктор из разведчиков обрабатывал ранки на лице, из одной мелкий осколок стекла достал. Всё йодом смазал, испятнав меня. Старшина, узнав, что капитан меня сманил, между прочим, разведчики трофеи мои уже прибрали, и лишь рукой

махнул. Мы же отправились в штаб. Разведка пешком, а мы с капитаном на машинах нашего автобата. Въехав в небольшую финскую деревеньку, штаб дивизии был тут, на окраинах артиллерийские батареи и позиции пехоты, мы с капитаном прошли в штаб и там быстро всё было решено, меня перевели в разведбат, во взвод того лейтенанта, Озёрова. Причём капитан поступил хитро, сначала перевёл, а потом написал представление к награде за уничтожение диверсионной группы в одиночку. А комдив подписал, более того вызвал к себе, и тут же при нескольких командирах штаба и наградил, он имел на это право. Мне вручили коробочку с медалью «За Отвагу» и с оформленным наградным удостоверением. После этого капитан отправил меня к дому, где стояла вторая рота нашего батальона, там же квартировал и мой теперь взвод. С другой стороны деревни тянуло гарью, именно там медики стояли, которых обстреляли, довольно серьёзные потери нанесли. Сам я, двигаясь по деревне, карабин на плече, вещмешок за спиной, с интересом осматривался. Войск в деревушке хватало. При мне было только то что я из машины достал, всё остальное разведчики забрали, и сейчас на себе прут, хе-хе, планшетку с картой и документами финнов капитан прибрал, только пистолет трофейный при мне остался. Заметив полевую кухню, у которой собирались бойцы, заторопился встать в очередь, достав свой котелок. Не такой как у всех, круглый красноармейский, а плоский, с крышкой для второго. Редкость сейчас. Выбил у ротного старшины.

– Ты ещё кто?!
– возмутился повар, черпаков отодвигая мой котелок в сторону.
– Я тебя не знаю.

– Из разведбата я. Трёх финнов уничтожил, которые ушли от наших после нападения на медсанбат. Полковник только что наградил меня медалью за их уничтожение.

– Покаж медаль, - сразу потребовал тот.

Достав коробочку, я показал её. Бойцы, собравшись вокруг, тоже с интересом изучали её.

– Новенькая, - с придыханием сказал повар.
– Раз разведчик, давай, накормлю.

– Пожирнее ему, - выкрикнули из толпы

– Сам знаю, - сердито буркнул повар, и положил не скупясь.

В котелок гороховой похлёбки на мясе, я на её запах и отреагировал, дурман, а в крышку гречневой каши. Два куска хлеба. Ну и чай в кружку. Отойдя, я присел на ствол бревна, тут их целая куча, видимо хозяин дома заготовил на зиму для дров, а бойцы смахнули снег и использовали чтобы сидеть. Вокруг звякали ложки, бойцы питались. Я сначала кашу одолел, пока тёплая, потом за суп взялся, тот подостыл, и вкусным был, отлично пошёл. Ну и чайком закончил. Живот полный, как барабан, что ещё бойцу нужно, так что став очищать посуду тряпицей, и снегом, я спросил у бойцов:

– А чья кухня-то?

Те засмеялись, и один, с сержантскими треугольниками на шинели, пояснил:

– У нас у штаба дивизии две полевые кухни, а мы комендантская рота.

– Ого. Это я из котла комдива позавтракал? А почему был полный обед? На завтрак же обычно только каша с чаем бывает.

– Это для нашей роты специально, всю ночь не спали, поэтому приготовили полный обед, - пояснил тот же сержант.

Закончив с чисткой посуды, оттёр кое-как, но хоть так, я поблагодарил за угощение и направился к тому дому где на постое наша рота стоит. Тут вообще тесно, спят чуть ли не друг на друге. В доме взвод один пока квартировал, спал, ещё один на подходе, тот что мой, а где третий не знаю. Представившись командиру роты, тот тут же был, у печки что-то писал за столом, говорил тихо чтобы бойцов не разбудить, описал как я во взвод Озёрова попал, ну и получил разрешение от капитана разместится, дождаться своих. Найдя свободное место, я снял шинель, телогрейку и свитер, после чего стал прилаживать награду на грудь. Положено носить, значит буду. Где носили такую награду другие бойцы, у двоих видел в запасном полку, я помнил, там же и прицепил. Ротный, поглядывая, с интересом за этим наблюдал. Дальше я расстелил телогрейку на полу, свитер скатал в тючок, убрал за сидор, это неуставная форма, накрылся шинелью и вскоре уснул. У меня ночь бессонная выдалась, спать сильно хотелось. Как пришёл взвод, и как меня двигали, уплотняясь на полу, я уже не чувствовал, крепко спал.