Колонист

Форчунов Вик

Пришла интересная мысль — сразу занялся ее осуществлением, пока еще было хоть что-то видно. Прикинул размеры опор под шашлык и стал снова нарезать прутики — настрогал таких около десятка, потратив еще пару минут на тщательную зачистку одного из концов. Затем стал медленно пропихивать заостренные с одной стороны палочки через кусок печени с таким расчетом, чтобы палочка вышла с противоположной стороны, и весь кусок оказался нанизанным на десяток этих импровизированных шампуров. Таким образом, в результате филигранной работы, у него получилась одна большая заготовка под отбивную для жарки на весу — после приготовления сердца решил водрузить этот шмат на продольные опоры импровизированной шашлычницы. Десять прутков, торчавших с двух сторон печени, должны были удержать ее над костром, по мнению повара.

Так как консистенция продукта была весьма деликатной, то

работал медленно и нежно, проворачивая прутики вправо и влево в пальцах и постепенно двигая внутрь куска. На один пруток тратил около двух минут, так как боялся, что от слишком быстрого движения печень лопнет и растечется жижей. Закончив работу, стал ждать, когда, по его мнению, приготовится сердце — отсутствие часов немного сбивало с толку, так что пытался внутренним чутьем определить течение времени — с этим выходило плохо. Ведь в прошлой «жизни» часы были везде: на руке, в телефоне, на экране компьютера, на щитке автомобиля — практически всегда рядом и под рукой. Некоторое время сидел, не двигаясь, наблюдая за костром и прислушиваясь к окружающим звукам: саванна жила своей жизнью — было довольно шумно, что он посчитал хорошим знаком — значит опасных охотников, наподобие этих странных кошек-хамелеонов рядом нет, иначе все бы, скорее всего, затихло. Так реагируют мелкие животные на присутствие опасного или большого зверя — хотя так было на Земле, а здесь могло быть и не так…

Когда от первой порции горячей жареной пищи пошел приятный аромат, Виктор почувствовал жуткий голод и приятные спазмы в желудке. Тут он вспомнил о своих приступах и немного удивился: очередность таких наскоков боли сократилась, ведь последний был еще с утра, когда он съел разогретую консерву. А ведь до того, еще буквально вчера, у него было по три приступа за день, да и ночью тоже… Хотелось верить в чудо и для себя решил, что непонятное путешествие через фиолетовый омут света пошло его организму на пользу. Сразу бросаться на горячее угощение поостерегся: сцепив зубы, и пуская слюну, решил дать ему еще немного времени на жарку, на всякий случай, так сказать — продукт все-таки новый для его кулинарных навыков.

— Еще два раза переверну шашлычки — и все! — твердил он сам себе — больше не стоит, еще пересохнет, оно и так достаточно жесткое,… да и дольше терпеть нет почти сил, кишки марш играют — сейчас бы мамонта съел!

Наконец дошла очередь и до деликатеса, как назвал печень наш повар: снял все шампуры с запеченным сердцем, сложил на чистый участок травы, а на опоры шашлычницы положил кусок эксклюзива и добавил немного топлива для костра — благо упавшие балки довольно неплохо разламывались ударами топорика. Сердце кошака оказалось так себе: жестковатое, но вполне съедобное, тем более что было посолено перед жаркой — нашего туриста это не остановило, пока не сжевал один целый шашлычок. Потом пару глотков воды — драгоценной жидкости оставалось всего пол-литра, следовало терпеть, ведь пока никаких вариантов раздобыть ценную влагу не было. Между тем кусок печени шипел над огнем и постепенно уменьшался в размерах, что не укрылось от внимания повара.

В принципе, ничего необычного — под воздействием высокой температуры основная часть продуктов сжимается в объеме, теряя влагу, но конкретно этот ингредиент терял объем слишком быстро. Зная по опыту своей жизни, что печень жарится не более десяти-пятнадцати минут, чтобы не затвердеть, новоявленный кулинар внимательно следил за процессом, мысленно отсчитывая время. Дав небольшой запас на толщину «заготовки», вскоре перевернул кусок на другую сторону, начав новый отсчет. К этому моменту кусочек ссохся почти на треть, обильно капая своим соком на угли костра, чем немного озадачил повара.

— Такими темпами тут останется килограмм всего — на два раза подкрепиться молодому организму — огорчался турист, беспомощно наблюдая за усушкой нежного продукта. Какая-то неправильная печень, неправильная тигруля и неправильная природа!

Ждать приготовления долго не пришлось — отмерив себе еще пятнадцать минут, как крайний срок, снял полегчавший ужин с шашлычницы и с благоговением принюхался: пахло просто волшебно.

— Надеюсь, и вкус будет не хуже запаха — стал резать уменьшившуюся порцию деликатеса — теперь резалось нормально.

Решил отрезать порционно, по одному прутику. Первый, дегустационный кусочек проглотил на одном вздохе:

— О!!! Вот это шик! Какое наслаждение — это в несколько раз лучше моей любимой жареной куриной печени с пассированным резаным лучком и майонезом… мням-мням.

Съев половину от целого, немного огорчился —

как-то маловато будет для молодого парня в расцвете сил на свежем воздухе. Пришлось с сожалением отложить остатки вкусняшки на завтра, и добить желудок до полноты шашлыком из сердца. Оставшийся после ужина провиант сложил в рюкзак — там было пару кульков — до завтра с ним ничего не случится. Подкинув еще одну балку в костер, стал устраиваться на ночлег — тут особых проблем не было: трава была мягкой и высокой, лег в одежде, под голову уложил рюкзак. На ночь решил надеть потрепанную безрукавку, проверил пистолет — вроде все нормально, улегся и стал размышлять над прошедшими событиями. Понятно, что его куда-то перенесло, но вот куда — местность была похожа на Африку, или на любую страну с похожим климатом. Смущали только эти два хищника, вернее их шкура — очень необычно. Разглядывая чистое, безоблачное небо над головой, ловил себя на том, что чего-то не хватает: звезд было много, но рисунки созвездий были не знакомы ему,… хотя, если признаться, то по виду он помнил только ковш Малой медведицы,… смутно.

— Если я в районе Африки, то рисунок созвездий должен быть другим, бесполезно пытаться что-то узнать, поэтому… — тут его осенило, и он хлопнул себя по лбу — а где Луна, Витя, какие созвездия — где спутник Земли? Его-то ведь должно быть видно в любом случае, раз небо чистое и безоблачное — хоть в виде серпа, хоть в виде полного диска,… а это значит, Витя, что ты попал — хотя об этом можно было догадаться и раньше, если подумать об этих кошках-хамелеонах!

Размышляя на тему собственного попандоса, турист продолжал разглядывать небо над собой, где немного позже обнаружил несколько непонятностей: сначала его внимание привлекла яркая сверкающая точка, медленно плывущая по темному небу справа налево. Двигалась она с одной скоростью и в одном направлении, потом обнаружилась вторая такая же, но более тусклая — та двигалась перпендикулярно первой, но также медлительно и прямолинейно.

— Не понял? — удивился наш герой — мне на ум приходят только две аналогии из жизни: или это спутники, какие-то слишком большие, отражающие свет солнца, и потому такие яркие, или это самолеты на высокой траектории,… а что тут еще может летать? Но в любом случае это означает одно: здесь есть цивилизация, и остается ее только как-то найти, Витя!

Полный желудок, отсутствие приступов, теплый, ароматный воздух планет с легким запахом костра постепенно склонили попаданца в сон и он задремал. Спалось плохо, снились всякие кошмары, где его пытаются запитать разные нехорошие существа — он от них убегал, куда-то прыгал, прятался, потом появлялись новые страшилки, и все повторялось снова и снова. Проснулся посреди ночи, весь в поту и на нервах — приснившиеся монстры не дали нормально отдохнуть. Организм вел себя как-то странно: в районе желудка и печени Виктор чувствовал сильный жар, хотя болей или чего-то неприятного не ощущал. Кроме того, в этих местах как будто что-то пульсировало, что немного напугало парня — он снял с себя безрукавку и потянул вверх рубаху, желая осмотреть свое тело — увиденное вогнало его в панику. В тех местах, где ощущалась пульсация и жар, кожа слегка светилась — почти неразличимо, как два слабых световых темно-красных пятна в районе живота и под правым подреберьем — там, где расположена печень у человека. Мужчина с большой долей страха, перемешанного с интересом, прикоснулся к тем местам поочередно — на первый взгляд никакой разницы с остальной кожей рядом — не горячее, не холоднее, не болит, а просто подсвечивается как бы изнутри.

— Чудеса, что тут еще сказать,… днем, скорее всего, не увидел бы ничего, а вот так в темноте,… и почему в этих двух местах, а на кистях рук, например, ничего не светится?

Заснуть еще долго не мог — все-таки внутренние ощущения жара и пульсаций не проходили и не давали погрузиться в сон, как он не пытался. Выдвинул сам себе гипотезу, что эта жареная печень и сердце кошака как-то действуют на его больные органы — с желудком это на 100 % точно, а вот печень,… хотя пиво и так далее,… все может быть. Снова взгляд зацепился за новую летящую светящуюся точку в ночи — что-то там определенно летает, как пить дать… Не заметил как заснул, и также незаметно для себя проснулся — начинался новый день новой жизни в новом мире. Так как до вечера зажаренные вчера печень и сердце гарантированно испортятся в такой жаркой атмосфере, то первое, что предпринял, это доел вчерашние остатки пира. Естественно, холодным есть не стал — снова развел костер, благо, что угли еще оставались горячими — просто добросил хвороста и немного поработал вентилятором, раздувая пламя.