Колонисты Пандоры 3
Шрифт:
— Неужели мы победили? — спросила она и в этот момент память импланта опять воспроизвела образ деда, несогласно качающего головой.
— В первом тайме, возможно, мы и победили. А вот дальше будем посмотреть, — про себя выругавшись на старика, обломившего такой момент.
— А куда мы полетим, и что будем делать дальше? — прошептала девушка.
— Первым делом надо попытаться поменять положение дел в системе, — я догадался, что прямо сейчас Ветке нужно указать чёткую цель, иначе она сорвётся. Поэтому решил выложить часть своих задумок. — Если всё получится,
— А если мы не сможем?
— Да куда мы денемся. Обратного пути у нас нет.
— А дальше?
— Затем я намерен наведаться на орбиту красной луны и навестить висящий в космосе эвакуационный корабль.
— Ты надеешься, что находящихся в криогенной заморозке землян, ещё можно оживить?
— Мой дед верил. А я, как выяснилось, от него не сильно отличаюсь, — отвечаю девушке, а мои пальцы самопроизвольно сжались в кулаки.
— Если вместе с тобой, то я готова проверить покинутый эвакуационный корабль. Только у наших друзей космотехов, могут быть совсем иные цели. И разморозка нескольких миллионов землян, их не особо интересует, — едва слышно произнесла девушка и прижалась ко мне.
— Понимаю, но им придётся пойти мне навстречу, — указываю на проекцию космоса, где на низкой орбите, над планетой нависала имперская станция. — А сейчас нам надо срочно наведаться вон на ту ржавую развалюху, пока имперский комендант не сбежал.
Глава 3
Челнок
— А это не опасно? — спросила Нейла, когда я активизировал процесс расконсервации пультового отсека.
— Нет. Я всё проверил. Кроме ремонтных ботов, на этом уровне никого не осталось. Система жизнеобеспечения, конечно, барахлит, но утечек дыхательной смеси не зарегистрировано.
Получив ответ, девчушка недовольно покачала головой.
— И всё равно я не пойму, зачем нам уходить? Ведь тут всё работало нормально, — заявила она, а находившиеся поблизости мать с отцом как по команде закатили глаза.
— Нейла, ну ты же не хуже меня знаешь регламент работы в реакторном отсеке, — вмешался Акос. — Эти инструкции написаны кровью наших предков. Не зря они отправляли на вахту в пультовой только одного дежурного оператора. Долгая близость с активной частицей антиматерии приводит к мутации организма и постепенно сводит с ума любого оператора. А мы провели здесь более десяти часов.
— А там, куда мы направляемся, имеются нормальные нейроинтерфейсы, — добавил я и, не дождавшись, когда многометровая бронеплита поднимется, оттолкнулся от переборки и выплыл в коридор. — В резервной рубке управления попробуй подключиться к процессору дредноута напрямую. Там ты сможешь откалибровать движение частицы и заставить антиматерию начать вырабатывать энергию. К тому же у меня появится возможность сделать всех космотехов нормальными членами экипажа, а не
Доплыв до выхода, я осмотрел внешний туннель, на котором осталось множество следов яростной перестрелки со штурмовиками. Я знал, что военные ретировались сразу после того, как мы проникли в реакторную, поэтому не опасался засады. Плюс, ремонтные боты прочесали весь уровень и не обнаружили никаких оставленных сюрпризов. Одно плохо — энергии критически не хватает, из-за чего все станции подзарядки роботов отключены. А это значит, что использовать механических помощников надо аккуратно.
Оказавшись наружи, я жестом показал, чтобы остальные следовали за мной. В гарнитуре коммуникатора снова зазвучал голос Нейлы.
— А какое военное звание получу я? — неожиданно спросила она.
— Как только заставишь капсулу с антиматерией снова бегать по активной зоне и вырабатывать энергию, станешь нашим адмиралом. Я думаю, здесь никто не будет возражать, — ответил я, а в эфире послышались смешки зарканцев.
— Не-е, адмиральского звания процессор дредноута присвоить не сможет, — проговорила девчушка, вылетев из прохода вслед за Веткой и парой бойцов, облачённый в полный сегментный доспех. — На дредноутах такого типа высшее звание — это командор зарканского флота.
— Нейла, да замолчи ты, наконец! — не выдержав, рявкнул Акос и появился рядом с младшей дочкой. — Давайте обойдёмся без болтовни в рабочем канале связи. Прибудем на места назначения и наговоритесь там вволю.
Когда все зарканцы выбрались из пультовой, я запечатал её и, хватаясь за специальные скобы, отлетел от терминала. Дальше наша группа поднялась над лабиринтом из вспомогательных систем и, растянувшись в цепочку, поплыла в сторону бронесферы, находящейся в дальнем конце реакторной зоны между уровнями.
Из-за отсутствия энергии гравитационный контур дредноута был выключен. Поэтому на всех уровнях царила невесомость.
Когда-то очень давно, на космических верфях в туманности Зарканы, появился скелетный корпус нашего дредноута. Судя по той информации, что я нашёл, специальные аппараты буквально сплетали его из десятков тысяч, расплавленных потоков особого материала, в условиях космического вакуума. Получившаяся конструкция имела немалый удельный вес. И пятьдесят пять процентов этой массы сейчас концентрировался под нами, на практически цельнолитом нижнем уровне. Там помещались только ускорители подскока и двухсотметровая гравитационная плита.
Из-за этого слабая тень притяжения присутствовала внутри и, если зависнуть в пространстве, она постепенно притягивала тело к палубе. Мне понравилось состояние невесомости. Зарканцев тоже всё устраивало. И только паук Мары цокал по поверхности, используя электромагниты.
Следуя впереди, я периодически получал порции свежей информации с терминалов, мимо которых проплывал, и делал это не из праздного любопытства. Если честно, то чувство нависающей опасности никуда не делось. И подтверждение этого предчувствия пришло на полпути к резервной рубке управления.