Колонисты Пандоры 3
Шрифт:
На всех присутствующих мест не хватило. Но обладатели зарканских доспехов с системой синтетических мышц, могли закрепить себя с помощью точек примагничивания на стенах и полу.
– Жаль, что пока придётся управлять дредноутом отсюда, – недовольно произнёс Зар, – Здесь одновременно самое защищённое и самое опасное на корабле. Всё из-за возможных мутаций организма. Жаль, что мы сейчас не в одном из центров управления.
– А какая разница? – спросил я.
– Большая. В центрах управления есть специальные коконы, подключающиеся напрямую к мозгу операторов при помощи нейроинтерфейса,
– Ничего, я при помощи импланта и отсюда смогу подключиться к системе, – сказал я, но парень покачал головой.
– Ты-то сможешь, но управлять таким большим кораблём в одиночку практически невозможно. Систем слишком много. И даже находящихся здесь операторов, нам на всё не хватит. Обычно на таком корабле, одновременно задействованы две сотни различных техников и несколько высших офицеров-координаторов. Ещё столько же составляют команда дублёров, готовых в любой момент взять на себя управление. В боевых условиях количество операторов в одном таком отряде увеличивается до трёхсот. А самих команд дублёров может быть до восьми единиц.
– Так вот зачем на дредноуте десяток центров управления, раскиданных по всему кораблю? В случае уничтожения одного из них, функции управления берёт резервный, – я вывел схему корабля в информационное поле импланта, и пометил все рубки управления, – Кстати, одна из рубок находится не так уж и далеко – на два уровня выше. Вход всего в километре от нас.
– Нет уж, там небезопасно, – возразили Ветка с Заром практически хором.
А я сразу догадался, что по пути сюда космотехи столкнулись с чем-то чрезвычайно опасным.
Меня это заинтересовало, поэтому, оценив показатели двух уровней, я сразу обнаружил аномальную биологическую активность, распространившуюся по вспомогательной палубе, находящейся прямо над нами. Показываю собеседникам трёхмерную модель и замечаю, как они нахмурились.
Космотехам удалось повторно откалибровать траекторию движения капсулы за двадцать минут. Работа отвлекла людей от происходящего, а когда она закончилась, на всех снова навалилась окружающая реальность.
– Ярослав ты готов? – спросил Акос, отвлекая меня от рассматривания практически опустевших улиц города.
– Как говорил мой дед, «Всегда готов!», – ответил я и показал главе клана пионерское приветствие.
– Тогда устраивайся в центре, а то, кроме тебя, процессор корабля больше никому не отвечает. Поэтому пока управление в твоих руках.
Отказываться от предложения я не стал. И уселся в разложенном кресле, сразу почувствовав, как мягкая поверхность начала подстраиваться под мою фигуру.
Подошла Ветка и указала на соседнее место.
– Я буду рядом. Как только откроешь интерфейс, можешь перекинуть на меня часть обязанностей.
Чувствую, что, несмотря на происходящее, девушка хочет продолжить начатый ранее разговор. Благо она понимает, что сейчас не время. Но, тем не менее, Ветка быстро подскочила и чмокнула меня в губы, пока никто не
Справившись с порывом, я улыбнулся Ветке и, посмотрев на разменявший последние минуты таймер, отдал приказ импланту войти во взаимодействие с каналом прямого доступа с процессором.
После чего информационное поле паразита, удалило из обзора стены отсека управления, и раздвинуло виртуальное пространство, перенеся меня совсем в другое, вполне узнаваемое место.
Сейчас зал заседаний совета мудрейших был пуст. У стен лежало несколько мёртвых тел, оставшихся после военного переворота. Осмотрев их, я не обнаружил никого из членов совета, и это меня почему-то порадовало. А потом стены мостика начали становиться прозрачными, и я смог увидеть город, как бы нависая над ним.
К этому моменту только семнадцать процентов блоков процессора смогли перезагрузиться. Этого не хватало для стабильного взаимодействия с половиной вспомогательных систем, но вполне достаточно для ручного управления всеми процессами.
Если честно то, когда процессор подтвердил степень допуска и вокруг появился сложный интерфейс управления дредноутом, я немного струхнул. Но после того, как увидел развернувшуюся до орбитального уровня привычную сетку координат, пришёл в себя.
– Всем занять свои места, начинаю двухминутный отчёт, – объявляю, когда выставленный Акосом таймер обнулился.
А потом я с запозданием сообразил, что не всё сделал и начал передавать операторам часть функций.
Маре досталось энергообеспечение. Нейле, контроль над реактором. Ветка с Заром, получили внешние оборонительные системы. Акос взял на себя системы жизнеобеспечения и связь. Остальным достались вспомогательные службы. Многие элементы интерфейса были недоступны, продолжали моргать красным, оранжевым или жёлтым. Но судя по просмотренным отчётам, корабль готов попытаться подняться над поверхностью долины.
– Ярик, пока дредноут под землёй, используй только центральный антигравитационный модуль. Если врубишь вспомогательные, то в долине может начаться настоящее землетрясение. И давай пошевеливайся, ибо теперь я уверен, что нас заметили.
Воспользовавшись советом Акоса, я врубил огромную антигравитационную плиту, прикрывающую днище дредноута, и сразу почувствовал толчок. В тот же миг, покинутый город начал разрушаться, превращаясь в груды развалин. При этом торчавшие над поверхностью башни плазменных турелей, продолжали непоколебимо возвышаться над клубами пыли.
Затем послышался душераздирающий скрежет, производимый выходящим на поверхность массивом дредноута. Его сопровождал визг воздушных масс, засасываемых в образовавшуюся снизу пустоту. Космический корабль трясло и дёргало как раненого зверя, но он продолжал неуклонно подниматься, словно очнувшийся от спячки стальной великан.
А когда все уровни до последнего освободились от оков Пандоры, по корпусу прошлась волна, похожая на стон. После этого корабль перестало трясти. А у всех находящихся внутри появилось чувство, похожее на облегчение. И чем выше поднимался корабль, тем сильнее оно перерождалось в ощущение свободного полёта.