Колонисты. Хруст. Дилогия

Лей Влад

И где ходит лаборант? В прошлый раз меня выпустили сразу, как только я очнулся. Сейчас что? Обед?

Я поерзал в капсуле. И сколько мне тут лежать? Что вообще с этой планетой не так? Гарнизон мышей не ловит, расплодили маров, забили на службу. Лаборанты даже не удосужатся выпустить колониста из капсулы, приходится тут лежать и ждать черт знает чего…

Минут десять я терпеливо ждал. Но затем мне это надоело. Какого черта, собственно? Если не удосужились откупорить меня сами – их проблема.

Я принялся искать способ открыть капсулу.

И нашел. Всего-то нужно было нажать небольшую клавишу на стене справа.

Дверца ушла вверх, а я поднялся и сел в капсуле.

Оп-па…

Я ошарашенно оглядывался по сторонам, стараясь убедить себя, что мне это все не кажется: проснулся я в своем форте.

Ну да, вот ведь и медстанция в центре. А клон-капсула, получается, пряталась в стене, поэтому я ее и не заметил раньше. Получается, не в этой самой мед станции дело. Ничего я в чип не накачал, я просто очнулся в клон капсуле, которая ранее принадлежала другому человеку.

Хо! Так выходит, что я не в Речном? И деньги мои на месте?

«Статус: колонист.

Системный модуль: АСИ

Ранг 6: трапер.

Опыт: 23/70

Навыки:

Владение огнестрельным оружием: 43 %

Владение Энергетическим оружием: 41 %

Ружья/дробовики: 21 %

Умения:

Свежевание: 82 %

Кожевничество: 17 %

Дополнительные умения: Сушка в полевых условиях с использованием «НКВД»

Основы работы колонизаторских сетей и ИИ-контролеров

Основы использования легкой брони

Обнаружено более 50 различных баз. Идет идентификация.

«Полезность»: 0,3

Цена активации клона: 1290 кр

Счет: 1330 кр

Карма: 0»

Вот это повезло! Действительно, ожил я в своем форте. И за оживление не пришлось платить.

Так! А это еще что за 50 баз? Наследство от неизвестного мне бывшего владельца форта? Похоже на то. Ладно, пусть идентифицируются – вдруг чего полезного обнаружится.

Я вылез из капсулы и замер, раздумывая над сложившейся ситуацией. Я не в Речном. Это хорошо? Наверное, да. А почему это хорошо? А потому, что я могу вернуться к лагерю маров, где остался всего один противник. Я могу успеть туда раньше подкрепления, которое он наверняка вызовет. А что просто отлично – есть шанс получить назад свои вещи, которым я уже мысленно помахал ручкой и даже успел смириться с их потерей.

Естественно, я освобожу Кийко.

Мне стало стыдно, что в первую очередь я подумал не об освобождении пленного товарища, а о своих шмотках. Меркантильный жмот…

Вот это жлобство, чувствую, до добра меня не доведет – встрял в весьма сомнительное сотрудничество с Гринбергом, подставил всех колонистов, ограбив маров, сломя голову собираюсь бежать к месту боя, где остались мои вещи…Ой, когда-то мне это аукнется…

Не, ну а что? Не бросать ведь все и не махать рукой? Это уже идиотизмом называется.

Я одернул себя – хватит шутки шутить. Время работает против

меня. Схватил ИВу Шендра, шмотки, висящие на вешалке, оставшиеся от прошлого хозяина, влез в свои собственные боты, с которыми расстался ради того, чтобы напялить на себя найденную броню.

Вот, вроде нормально. Ну, почти – штаны мне несколько жали и были короткими. Да и хрен с ними. Не голый – уже хорошо.

Я выскочил наружу, запрыгнул на лестницу и дернул ее вниз. Она со свистом спустила меня на твердую землю.

Подняв ее вверх (мало ли, кто тут шастает – вдруг турели его проворонят и он сможет залезть на террасу моего форта?), я бросился по уже знакомому маршруту.

В этот раз весь путь я преодолел намного быстрее. То ли за счет того, что на мне не было брони, то ли меня подстегивала мысль и надежда успеть получить все свое назад.

Я вышел к знакомой поляне и затаился за деревом, пытаясь остаться незаметным и при этом разглядеть, где кто находится.

Раненого мара видно не было. Зато обнаружились трупы остальных – кто-то аккуратно их сложил рядком.

Этот кто-то обнаружился достаточно быстро – тот самый раб, которому я «подарил» свободу. Он вышел из палатки, подошел к костру и помешал похлебку, бурлящую в котелке.

Я вышел из-за деревьев, двинулся к нему, держа бывшего раба на мушке и не забывая оглядываться по сторонам.

Когда до бывшего раба оставалось всего-то метра три, я окликнул его, и он обернулся.

– О! Твоя жить! – обрадованно заявил он.

– Где мары? – спросил я.

– Тать уйти к предкам, – ответил бывший раб, – Мундалабай помочь ему.

Я удивленно уставился на него. Если я правильно понял…

– Ты убил его, что ли? – наконец спросил я.

– Тать говорить: «Мундалабай - раб». Мундалабай не хотеть стать раб. Мундалабай отправить Тать к предкам.

– И где труп?

– Тать там, – Мундалабай, не пожелавший вновь стать рабом, указал в сторону рядка трупов.

Я, не отводя от него взгляда и не опуская оружия, двинулся в указанном направлении.

Ну да, тот тип, что пристрелил меня, пока броня обновлялась, нашелся среди усопших. Вот только опознал я его с трудом – по одежке и простреленной ноге. Вместо лица, да и вообще, вместо головы, было самое настоящее крошево – осколки костей, мозгов и крови вперемешку.

– Ты что, на нем прыгал, что ли? – спросил я у бывшего раба.

– Мундалабай бить камень, – бывший раб поднял камень, лежавший у его ног, и протянул мне на вытянутой руке.

– Брось! – приказал я. – Брось камень, мать твою! Или отправишься к предкам.

Мундалабай испуганно уронил камень и тут же поднял руки вверх.

– Мундалабай не хотеть к предкам, Мундалабай жить!

– Где пленник? – спросил я, а затем уточнил, так как бывший раб явно не понял, о чем я спрашиваю. – Где человек, привязанный к бубалу?

– Брось оружие! – приказали уже мне со стороны палатки. – И не вздумай дернуться – сразу завалю!