Колонисты. Хруст. Дилогия
Шрифт:
Я, увидев, как следует подходить к противнику, чтобы проверить, жив он или мертв, так же, аккуратно и не спеша, держа ружье в руках, готовый выстрелить в любой момент и на любое шевеление, продвигаюсь в сторону. Туда, где лежит тварь, попытавшаяся зайти к нам сбоку.
Я пинаю заднюю лапу твари и тут же отскакиваю назад, готовый выстрелить в нее, если волк дернется. Но нет, он лежит и не подает признаков жизни. Земля и помятая трава вокруг животного залита кровью. Ее много. Точно, сдох.
Сзади раздается короткая очередь. Я обернулся – Иваныч, целясь куда-то чуть впереди
– Все! – объявил Иваныч, когда мы вновь вернулись к месту, где и оборонялись, где сейчас лежали наши рюкзаки. – Хотя мне казалось, их все же пятеро… – Ложись!!!
Я не пытался оглянуться, не пытался переспросить у Иваныча, я просто послушался, отреагировал на его команду и рухнул на землю. Незачем спрашивать у человека, который с безумными глазами уставился на что-то у тебя за спиной «Что случилось?» или «Что там?».
Я слышу несколько коротких очередей, за ними длинную, затем переворачиваюсь на спину, и по моей спине пробегают мурашки. Огромная тварь, раза в два больше тех, что мы завалили, стоит всего в метре от меня. Я вижу ее раны и понимаю, что даже очередь на весь рожок из автомата Иваныча меня уже не спасет. Тварь, конечно, сдохнет, но дотянуться до меня успеет.
Я слышу, что Иваныч, который находится позади меня, начал отступать шаг за шагом, не переставая стрелять. Наверняка он уже понял, что я обречен, что мне не выжить, что тварь успеет меня достать. Стало обидно и как-то мерзко. Вот тебе и напарник. С другой стороны – а что он мог сделать? Предупредить успел, попытался завалить противника. Не его вина, что мне конец…
Я замер и обреченно уставился на приближающуюся смерть. Тварь оскалилась и распахнула пасть. Я вижу, я чувствую – еще секунда и она бросится на меня.
Внезапная злость окутывает меня. Да вот хрен! Не получится! Не выйдет! Ружье в моих руках, и там есть патроны!
Я выцеливаю распахнутую пасть и стреляю. Неудобная поза, сильная отдача приводит к тому, что ружье очень больно толкает меня в плечо. Но это мелочи, это можно пережить. Боль уйдет, синяк исчезнет.
Мой выстрел оказался удачным – он просто снес башку этой твари и уже мертвое тело, сделав пару шагов, осело на землю, орошая все вокруг кровью из превратившейся в кровавое месиво головы.
Но я, не останавливаясь, не сводя глаз с уже мертвого тела, снова и снова дергал спусковой крючок. Лишь после третьего подряд щелчка до меня дошло, что кончились патроны.
– Ну, все, молодец! – Иваныч подошел, нагнулся и вырвал из моих оцепеневших рук оружие.
Я же, глубоко дыша, продолжал пялиться на громадную тушу, лежащую совсем рядом с моими ногами. Секунда-две и эта тварь вцепилась бы в меня, порвала.
Я откинул голову, распластавшись на мягкой траве, глядя в серое небо, чуть не ставшее свидетелем моей смерти. Я разглядывал проплывающие облака, стараясь унять дрожь, бившую меня, расслабить одеревеневшие мышцы, расцепить плотно сжатые челюсти.
Как это ни удивительно, но в себя я пришел достаточно быстро, даже лечебная пощечина или затрещина от Иваныча не понадобились.
Я поднялся на ноги
– Иваныч! – позвал я приглушенно, а затем, словно испугавшись, что остался один, повысил голос. – Иваныч!
– Да не ори ты! – послышалось неподалеку. – Здесь я.
Я на негнущихся ногах побрел к нему. Как и ожидалось, напарник снимал шкуру с одной из мертвых тварей.
– Очухался? – поинтересовался он.
Я молча кивнул головой.
– Ладно. Погуляй минут пять, в себя еще приди. А потом давай, снимай шкуры с той твари.
Его кивок указывал в направлении, где лежал здоровенный волк.
– Только здоровую тушу не трогай, – догнали меня его слова, когда я отправился в указанном направлении.
Я замедлился. А кого тогда трогать? Тут до меня дошло, что рядом с огромным монстром, застреленным мной, лежит еще один. Тот волк, который шел к нам в обход, и которого я положил первым.
Идти работать ножом, резать шкуру мне не хотелось. Поэтому я сначала подошел к нашим с Иванычем рюкзакам, лежащим рядом, и поднял с одного из них свое ружье. Судя по всему, Иваныч положил его сюда сразу после того, как забрал у меня. Ну, правильно, я тогда был в таком состоянии, что если бы до меня дошло, что кончились патроны, вполне мог начать избивать дохлого волка ружьем. И вполне возможно, что оружие такого обращения не потерпело бы. Так что благодарность Иванычу.
Теперь же, когда я уже немного успокоился и взял себя в руки, следовало вернуть оружие в боевую готовность. Не дело это, что я тут брожу с пустыми руками. Ведь мы не ожидали, что нарисуется пятая тварь? А вполне могло бы быть, что у меня к тому моменту, когда она появилась, закончились бы патроны в ружье, и что тогда? Сдох бы, что еще! И сейчас не стоит расслабляться – а что если где-то поблизости ходит еще один волк? Или вообще целая стая?
Поэтому я достал из кармана патроны и принялся заряжать ружье. Первый – щелк. Нужно вбить себе в голову, что если патронов мало, а ты находишься в относительной безопасности, нужно всегда перезаряжать оружие. Второй – щелк, и стал на место. Это мне сегодня повезло, что был еще один патрон. Третий – щелк. А ведь вполне мог промазать, и тогда все… Четвертый – щелк. А ведь пока стоял, ничего не делал, вполне мог перезарядиться. Пятый – щелк. Там дел на десять секунд в спокойной обстановке. Щелк. И тогда бы этой здоровенной твари не повезло бы – разорвало бы в клочья. Очередной патрон никак не хотел становиться на место. А, ну да – ружье заряжено.
Я вспомнил, что у меня в кармане еще недоревольвер был. Но тут же поморщился – против той твари он был бесполезен, даже если бы в пасть стрелял – вряд ли убил бы. И, тем не менее, вот еще одна зарубка напамять – стоит помнить и об этом оружии. Вполне возможно, что оно бы спасло мне жизнь. Ведь им я мог отвлечь тварь, а Иваныч успел бы добить врага, тупо изрешетив его.
– Ну, все, хорош филонить, – окликнул меня Иваныч, – давай, за дело. Я уже две шкуры снял, пока ты как барышня кисейная на рюкзаках киснешь.