Колонисты

Сердитый Коротыш

Эти остроухие вообще были отдельной кастой - жили в специальном корпусе, стоящем особняком от остальных, редко когда вылезали из Управы, в основном сидя в мягких креслах о Ро... э-э-э, о колонии думали. Древляна, глава нашего поселка, была еще туда-сюда, часто обходила "свои" владения, вела разговоры с населением, помогала чем могла, оказалась нормальная тетка, но вот ее выражение лица. Все же среди остальных эльфов она резко меняла свое мировоззрение, хотя и старалась смягчить наказание провинившемся или же просрочившему платеж. Да, долбанные денежные отношения были и здесь, а эльфийские евреи как всегда сидели на дебетах и кредитах, выдавая ссуды под бешенные проценты, не говоря уж о том, что за аренду требовали денежки и немаленькие. Нормальные орки, такие как мой отец и еще особей так за двести старались избегать денежной кабалы, но вот все остальные не могли выбраться из долговой ямы. Еще бы, это так удобно - рабы вот они под рукой, верти и делай с ними все что хочешь. Мать, понятное дело, рассказывала мне сказки, но я-то уже начинал соображать, что остроухие и здесь приложили свою руку, переписав в свою угоду историю. Самая первая легенда, которую я услышал это была история о том, откуда взялись орки и все остальные народы.

Мать села рядом с моей кроваткой и раскрыла книжку с картинками. Книга была сшита из плотных листов какого-то растения, были они серыми, а аккуратные буковки, написанные на ее страницах черными чуть блестящими чернилами, были хорошо видны даже мне. Вообще,

создавалось ощущение, что детская книжка была отпечатана на станке, который создавал именно такой эффект, чтобы читающий не напрягал глаза. Незнакомые технологии, мать их.

– Давным-давно, - начала мама, не сильно напрягая зрение. Папаша в это время возился в соседней комнате, а Горшок уже видел первый сон, потому что плотно поел и его первого унесло в объятия Морфея. Я же еще шарился по дому, обследуя каждый закоулок. Папан явно хотел исполнить супружеский долг, только вот здесь присутствовало одно такое малолетнее препятствие.
– Когда еще учуры были дикими племенами, а гхрахи грызли камни в своих горных пещерах в наш родной мир пришла внешняя угроза - народ, который называл себя гнарги. Они открыли порталы и вывалили волной на наши земли, уничтожая все на своем пути, выжигая посевы, осушая реки и озера, высасывая из земли богатства ее недр. Когда наш материк был поглощен почти полностью, а уставшие сражаться с напастью воины племен уже готовы были отдать свои жизни в последней битва из-за океана явились высокомудрые айне (тут я скептически ухмыльнулся - плавали, знаем), которые принесли не только избавление, но и воспитали в нас разум. Они обратили гхрахов в сильных воинов, пробивающих стены, а нас в стальной всесокрушающий кулак, тараном разбивающий полчища врага. В качестве поддержки они придали нам ичигов (значит, гоблины - это разведка. Ну что ж, умно), хитроумных и пронырливых, которые проникали в стан врага и узнавали все его секреты, чтобы мы уже могли ударить в оборот Шерха, когда их солдаты спят. Только с помощью айне нам удалось отбросить врага и завладеть порталом, через который противник получал подкрепления. Благодаря нашему мужеству, стойкости гхрахов и шустрости ичигов нам удалось отстоять свой собственный мир.
– Мать закрыла книжку.
– А теперь спать.

Ибо папан заворочался сильнее на кровати в соседней комнате. И как это орки умудряются делать такие бесшумные ложа?

С этой сказочкой тоже не все гладко - с чего это вдруг эльфы появились, чтобы спасти каких-то дикарей? Скорее уже наоборот - это они натравили этих самых гнаргов на орков и троллей и потом явились такие все из себя спасители. К тому же в легенде между строк прозвучало слово "обращение", а под этим можно понимать все что угодно - от внедрения догматов религии, до генетических экспериментов над теми же орками и троллями. К тому же непонятно откуда взялись гоблины. Типа, эльфы дали их в помощь. И если тролли это штурмовые отряды, орки - пехота, то гоблины - записные диверсанты благодаря своему росту. Хотя последние больше похожи на нас, чем на эльфов, даже если они с ними и прибыли. К тому же бросается в глаза одна немаловажная деталь - количество пальцев. У гоблинов их шесть, также как и у нас, а вот эльфы щеголяют человеческой пятерней. И опять же двенадцатеричная система счисления. Если бы эльфы к нам принесли свою культуру и науки (про финансовую систему и не говорим и ежу понятно, что без остроухих тут не обошлось), то считали бы они хотя бы до десяти. Потому что на пальцах так удобнее. Но нет - двенадцать и точка. Хотя, что-то такое в древности на Земле было и у нас и считали там по фалангам пальцев, если я не путаю. Читал где-то на просторах интернета. Но все равно пришли в итоге мы к десятичной системе, а не к двенадцати. А здесь устоявшаяся математическая модель. Ну, тут уж мне бы до школы добраться, там я сразу разберусь кто что и кому навязал. Но то что с этими гнаргами и эльфами не все так просто это я зуб даю. Сказка ложь да в ней намек.

Потом были еще несколько историй про великих героев тысячелетней давности - про орка Заруба, тролля Кулака и гоблина Проныру, который был святыней у всех наших гоблинов. Да и остальные тоже ничего так тянули на пантеон Богов, хотя им просто возносили молитву в трудную минуту, обращаясь за советом. Все же вера в духов предков делала свое дело. Понятно, что эльфы считали это варварскими традициями, но хотя бы Древляна не запрещала нечастые подношения к статуям, символизирующим дух орка, тролля и гоблина. Причем все трое были разными, хотя и создавали единую композицию. Все это называли Триглав - три главы рас, объединившихся перед общей опасностью. Тролль был впереди, по правое плечо у него орк, слева гоблин. Короче, Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша, а откуда и так все знают. Три богатыря. Смеяться над этим я не стал - в ухо не дадут, а отцу отдуваться потом. За меня это сделал Горшок, который спросил кто это. Дело было на площади, когда осуществляли поставку в Метрополию. Статуи стояли тут же и судя по кислым рожам эльфов вообще портили весь пейзаж, однако возразить серьезным лицам орков и троллей у них кишка была тонка - хилые они и хрупкие. После ответа матери и тщательного разъяснения кто это и чем знамениты, Горшок выдал что-то в своем духе, вроде как фермер, шахтер и слесарь идут в обнимку с гулянки. Мать быстро заткнула ему рот, а стоящие рядом орки неодобрительно покосились на этого "шалуна". Что поделать, если он накануне видел именно такую троицу на улице - дядька Глыба, орк Трещун и гоблин Шмяк где-то здорово поддали (в аналог земной пятницы ну как после долгого трудового дня не расслабиться?) ну и решили срезать путь до домика Трещуна, где и продолжить возлияния. По пути Глыба запнулся на ровном месте, упал носом в землю, Шмяк полностью оправдал свое прозвище, слетев с плеча тролля по параболе и приземлившись метрах в трех от него, а Трещун начал смеяться над обоими. В итоге все это развлечение чуть не переросло в драку, потому что Глыба и Шмяк сильно разобиделись на "веселушку" и решили надавать ему по шее. Хохотунчик битым быть не пожелал и попытался адекватно ответить обоим, но так как выпито было уже немало, а троица орала на всю улицу так, что посмотреть на них повылазили все соседи. Устроив знатный махач, совершенно не попадая по противнику и проносясь мимо, Глыба сломал своей тушей забор соседа напротив. Тот этого не выдержал и отвесил полновесную плюху разрушителю. Тот отлетел уже в нашу сторону и проломил башкой калитку. Отец не выдержал и тут я первый раз увидел как правильно надо бить тролля, запоминая движения. Шкура у Глыбы была толстая и прочная, однако жизненно важные точки еще никто не отменял, а места соединения мышц были самыми уязвимыми. Подколенный сгиб - тролль валится на землю, удар под лопатку, потом острым локтем в район основания шеи - не в затылок, там кость толстая хрен пробьешь. Глыба выведен из строя. Трещуну залепил в челюсть сосед и тот отрубился сразу, пропахав носом борозду. Гоблин, оставшись в меньшинстве, вынул ножик из кармана и попытался отмахаться им - прошлые обиды на друзей уже были забыты. Появились новые враги. Однако отец ловко отнял нож из руки пьяного, даже два противостоящих пальца не помогли, хотя они удерживали рукоять очень плотно и сильно, но тут необходимо было знать технику захвата. Одной рукой папаша захватил запястье, а второй нажал на шестой палец и вывернул вооруженную руку - нож сам упал на землю. Хотя в этом не было необходимости - лапы моего отца полностью скрыли ручку Шмяка почти до локтя. Достаточно было просто завернуть руку и поставить гоблина раком - он бы сам сделал все что нужно. Но отец поступил так как поступил. Надо бы

самому подумать и разработать ухватки для вооруженной руки - шестой палец доставит некоторые проблемы, но они решаемы. Одним словом гоблин оказался разоружен и непонимающе хлопал глазками, пока прямой удар в челюсть не отправил Шмяка в его длительный пятиметровый полет. Потом вызвали службу безопасности и троицу утащили в Управу, где те, протрезвев, потом каялись и винили во всем Гнуса, державшего кабак на перекрестке второй и пятой улиц. Ну понятно, кто же еще виноват как продавец алкоголя, тем более, что Гнус продавал только лицензионное питье, а вот самогоном они набрались у приятеля Глыбы фермера Щелчка. Служба порядка тряхнула его и отобрала спрятанный в подвале его дома волшебный аппарат, сварганенный как раз тем самым Шмяком. Всех четверых лишили недельной зарплаты и отпустили с указанием починить сломанное ими имущество порядочных орков. Моего отца и соседа напротив. Как сейчас помню виноватые рожи тролля и орка, когда они меняли доски в заборе, а гоблин в это время подвез стройматериалы и помогал по мере сил. Трещун в качестве замирения развернул перед отцом набор холодного оружия в чехлах. Я видел, как загорелись глаза папаши - орк знал что предложить. Любители выпить были прощены, впрочем по другому и быть не могло - ответили за содеянное, восстановили порушенное, на что здесь обижаться? Соседу тоже перепало и он был доволен. Недовольна была только его жена, но орк цыкнул на бабу и та замолчала. Все же патриархат решает.

Весь мусор, оставшийся от "уличного побоища" утилизировали в яме. Вообще мне понравился подход орков к уборке - все неорганические материалы, доски, сломавшуюся технику, которую невозможно больше починить, стекло и прочее забирали в переработку, причем стеклянную тару отдавали только когда она разобьется. Так мать ходила с одними и теми же бутылками в магазин, где ей продавали напитки на разлив. Естественно, что перед этим банки тщательно мылись с маленькими кусочками фильтрующего минерала, который очищал воду в доме. Замкнутый цикл водоснабжения позволял использовать одну и ту же воду по нескольку раз, после чего менялись фильтра и приезжал ассенизатор, который и откачивал все дерьмо из колодца, а в баки заливали чистую воду. Собственно, это могла быть одна и та же вода, только прошедшая более глубокую очистку на станции. Вся эта жидкость шла только на технические нужды - помыться, постирать, посуду помыть. Пили всегда чистую влагу, причем ее привозили в отдельных бочках. Скотину тоже поили ей же - зачем давать животным дистиллят. Ведь по сути после многочисленных очисток это был именно он, а лишать ящериц минеральных солей, которые содержатся в обычной воде не хотелось бы, тогда придется давать им подкормку, а покупать то, что можно получить бесплатно... В общем орки чистую воду не пили, предпочитая ей жидкость из колодцев. У Горшка уже появились свои обязанности - баки с водой должны быть всегда полны. Двух с половиной годовалый орк вполне мог справиться с этой задачей, таская полдня ведерком воду из колодца, наполняя емкости. Ведра это хорошо, но вот поставить в колодец насос... тогда надо выкопать свой, а то к общественному на улице большая очередь. Правда он освещен шаманом, так что этот вопрос придется еще прояснить. А вообще наладить водоснабжение в доме можно, подключив саму систему к внешнему питанию. Только почему орки не стали создавать центральную систему, непонятно, если уж имеют представление о водоснабжении.

В общем жилось неплохо. Я ел, спал, тренировался, изучал свой новый мир, тренировал язык, пытаясь выговаривать слова, но меня понимали плохо. Значит в этом пока что виноват мой организм. Лютого я не боялся, хотя волкокабан был где-то с два моих роста, но зверюга была умной и понимала, что есть хозяйского детеныша не есть гут, так что с ним мы поладили. Мать обрядила меня в короткие штанишки, майку и я так целый день носился по двору. Работу мне никакую не поручали, но я нашел ее себе сам, предложив матери не таскать нас с собой на работу, а оставить дома. На что мой родитель, с грехом пополам разобрав мои мычания и распальцовку, позвала папашу и указала на меня.

– Молчун хочет остаться дома. Говорит, что присмотрит и за хозяйством и за Горшком.

– Как это?
– не понял папан.
– Как младший присмотрит за старшим?

– Не знаю.
– Пожала плечами мать.
– Первый раз такое вижу.

– Он ведь ходит еле-еле.

Нормально я хожу, подумал я, неодобрительно покосившись на отца. Тот заметил мой взгляд и хмыкнул.

– Ну что ж, попробовать можно.
– Наконец сказал он.
– Я на смене до конца второй трети, а тебя наверняка Хлыст отпустит пораньше.

– Если я попрошу, то вполне.
– Кивнула мать.
– Работы сейчас уже немного, все основные культуры мы приспособили к местным условиям, так что осталось только высадить в грунт и вырастить, чтобы проверить урожайность, а потом можно будет отдать фермерам.

– Грядет сокращение?
– спросил отец.

– Может быть.
– Кивнула мать нисколько не расстроившись.
– Я все же ученый специалист, в поселке работы полно.

– Думаю, что Хлыст терять такого сотрудника не будет.
– Отец снова посмотрел на меня.
– Хорошо, остаешься за старшего, Молчун. И смотрите тут оба, если что сломаете... приду, проверю.
– И отец похлопал себя по пряжке ремня, поддерживающего штаны. Намек ясен.

Горшок попытался что-то там возразить, но был быстро поставлен на место. Родители ушли, а я занялся делом. Во-первых проверил воду в баках - едва треть. Отправил брата за водой. Тот попытался было возмутиться и свалить на улицу поиграть с мальчишками, но я пресек все его попытки, напомнив про отцовский ремень. Не доходит через голову, дойдет через битую задницу. Горшок намек понял и ушел за водой, а я проверил клетушки, насыпал корма ящерицам. Они так забавно залопотали, увидев нового орка - привыкли к матери, но потом успокоились. Надо бы наполнить поилки, да только Горшка с ведром все не было. Я приоткрыл калитку и увидел этого засранца, увлеченно играющего в войнушку с другими орчатами с надетым на голову ведром. Пришлось подозвать Лютого и при его поддержке погнать братца за водой - возле колодца как раз никого не было - все на работе. Волкокабан был рад размяться и как я его загоню во двор, об этом я как-то не подумал. Горшок завопил от обиды и кинулся на меня с кулаками. Я хоть и мелкий еще но на ногах стою крепко - как начал ходить так сразу же стал тренировать мышцы. Братец промахнулся, я подставил ему подножку и он пропахал носом грунт. Ребятня смотрела на представление, когда я придавил коленом ему шею и ласково прогыркал, что надо выполнять данное им обещание родителям меня слушаться. Горшок проскрипел, что, мол, понял, встал, отряхнулся и потопал за водой, подобрав ведро. Я пошел загонять резвившегося на улице кабана, который раздувая ноздри, смотрел на ребятишек. Только сейчас я понял, как бы чего не случилось и проклял себя за тугодумие. Но слава Богу обошлось - шедший мимо по своим делам тролль помог мне определить волкокабана в "стойло", намекнуть Горшку, что надо бы слушать умных советов и помогать родителям, а сам остановился и с интересом посмотрел на меня.

– Жду не дождусь, молодой учур, когда же ты станешь моим учеником.

С этими словами учитель отправился на занятия, а я встал столбом посреди улицы и смотрел ему вслед, заодно приглядывая за тащившим ведро Горшком. Стоит ли говорить, что все дела мы закончили до полудня и я отпустил брата играть на улицу, что он и проделал с гиканьем и благодарным ревом. Разобрать генератор руки чесались, но испортить налаженный быт в доме что-то не хотелось, так что я отложил все это до другого раза. А сам занялся макиварой на вырост. Я хоть и мелкий, но силушкой орков их Бог не обделил, даже у младенца, который недели две как научился ходить, она легко могла сравниться с силенками человеческого восьмилетки.