Колония [V]
Шрифт:
Охранники упустили момент, когда можно было стрелять, и теперь им нужно обогнуть стол, чтобы обезвредить меня. У меня в запасе каких-то две-три секунды. Нужно успеть.
Я быстро накинул короткую цепочку от наручников на шею хрипящему уроду, упёрся коленом в затылок, и начал тянуть. Изо всех сил, и даже сверх того.
— Р-р-ра-а-а!!!
Наверное мне никогда в жизни не приходилось прилагать такое усилие. Я чувствовал, как трещат от перенапряжения мышцы, как рвутся вены и жилы. Давай, Жека, тяни! Эта тварь виновна в гибели сотен детей! Он не имеет права на жизнь!
Браслеты наручников рвали до кости
Хруст рвущейся плоти, булькающий звук, хрип, а затем выстрел, и темнота. Да! Я смог это сделать! Я успел! Теперь можно спокойно перенестись в душелов…
Глава 26
Человек жив, пока о нем помнят
Вдох. Только вместо воздуха в горло устремляется поток жидкости. Паника начала стремительно заполнять разум, но я вовремя взял тело под контроль. Спокойно! Мне однозначно есть, чем дышать. Сейчас главное — вытолкнуть этот зеленоватый раствор из лёгких. О, а вот и капсулу сливают, сейчас я опять грохнусь на пол.
— На бок его! Прочищаем легкие! — зазвучал рядом незнакомый голос, а мое тело подхватили сразу несколько рук. — Сенцова, коли успокоительный коктейль, а то он сломает себе что-нибудь.
— Не надо коктейль. — хрипло произнес я, сплевывая остатки физраствора. — У меня все под контролем.
— Евгений, очнулся? Расскажи, что последнее помнишь? — продолжал допрос неизвестный мне мужской голос, в то время как кто-то протирал моё лицо салфеткой, пахнущей химией.
— Всё помню. — ответил я. — Полет на Марс, гибель майора, затем Земля. Стоп! Я должен доложить командованию.
— Спокойно, Татарин. — прозвучал в стороне знакомый голос. Да это же полковник Кречет, куратор «Возрождения». — Боец, спешить некуда, время у тебя имеется с запасом. Все равно ближайшие два часа флот не столкнется с противником.
— Товарищ полковник, кажется я убил его. — всё же вырвалось у меня. Глаза наконец стали слушаться, к тому же меня уже отпустили и помогли завернуться в халат.
— Кого? — куратор явно ожидал услышать от меня что-то другое.
— Ту тварь, что дала добро на бомбардировку Пятой Колонии. Генерального директора «Ворлд ордер». Без его разрешения представитель компании не имел права отдавать такие приказы.
— Так вот почему земляне никак не могут собрать единый флот. — задумчиво произнёс полковник. — Похоже у них организовался междусобойчик А ну-ка доложи, что…
— Татаринова нужно срочно в медкапсулу, для диагностики. — прервал старшего офицера учёный — тот самый, что первым заговорил после моего пробуждения.
— Вот там и поговорим.
Сначала меня загнали под тёплый душ, а затем положили в капсулу-диагност. За это время я вспомнил самое важное — координаты других колоний, и неудачные переговоры с марсианами. Правда, когда в меня вонзилось с десяток игл, а затем тело подвергли сканированию, с трудом нашёл силы передать важную информацию Кречету.
— Добро, Татарин. Эта информация пригодится нам. — похвалил меня полковник. — По остальному — можешь не торопиться. Отдохни как следует, наберись сил. В ближайшее время боевых действий не предвидится, так что можешь не напрягаться.
Разумеется, у меня имелось свое мнение на этот счёт.
Переговоры
С нами разговаривали, как с более сильными. Ну, или делали вид. А по-другому Земля и не могла вести переговоры. Всему виной главный калибр линкора, флагмана флота Пятой Колонии. Один из крейсеров Объединённой Земли, принадлежащий компании «Ворлд ордер», был уничтожен первым же выстрелом, с запредельного расстояния. Землянам дали понять, что они потеряют больше половины флота, пока будут сокращать дистанцию.
А дальше командующий флотом Пятой колонии, адмирал Седой, снявший липовые погоны капитана второго ранга, выдвинул ряд ультиматумов. Первое и основное требование — выплатить огромную компенсацию за причиненный нашей планете ущерб со стороны корпорации «Ворлд ордер». Второе — признание всех колоний равными Земле по статусу. Третье — создание общей системы взаимодействия, для решения любых вопросов.
Были и другие требования. И Земля дала на все своё предварительное согласие. Впрочем, сейчас у корпораций — истинных хозяев планеты, была лишь одна задача — любой ценой сохранить свои активы. Поэтому земное объединенное правительство послушно давало нам обещания.
Я наблюдал за всем этим с чувством иронии. Эти идиоты до сих пор так и не поняли, что приоритеты и расклад сил сильно изменились. Что сейчас главное не власть, а единство. Нам и так несказанно повезло, что ни одна капсула экронсов не добралась до планет, заселённых людьми. Иначе мы бы давно прекратили своё существование.
— Лейтенант Татаринов, время. — в приоткрытую дверь заглянула младший научный сотрудник Сенцова. Молодая симпатичная девушка, невысокая, с серыми проницательными глазами, и приятными чертами лица. Такая красотка от науки, холодная, но всё же притягательная.
— Иду, Галина Анатольевна. — я коснулся сенсорной панели, выключая экран, поднялся с кресла и двинулся на выход. Впереди меня ждал первый сеанс гипнообучения. Так сказать — ускоренные офицерские курсы содружества. Сутки за месяц, и все такое. Впрочем, с моим опытом возможно и быстрее. Ну а наше звание лейтенанта мне дали авансом.
Для чего? Всё просто — адмирал Седой кое-что предложил мне, и я дал согласие.
— Евгений, проходите, всё готово. — старший научный сотрудник — Дамир Александрович, явно был возбуждён. Вот же сумасшедший ученый, ради исследований готовый отдать жизнь. Причем не только свою.
Технология гипнообучения была получена от сергианцев, и лишь частично испытана на людях. Впрочем, в содружестве были гуманоиды, практически идентичны физиологией с землянами, так что должно было сработать.
Я разделся до нага, и под взглядами ученых, в том числе покрасневшей Сенцовой, лёг в подобие саркофага, выполненного из черного материала. Мне тут же на голову надели сферический шлем, который сам принял форму мой головы, и все звуки словно отрезало, как и свет. В затылок, грудь и сгибы локтей впились острые иглы, таз обвило чем-то, похожим по ощущению на шлем. Затем я почувствовал, как моё тело быстро покрывается чем-то, похожим на воду, но более вязким, почти густым. Из-за этого меня чуть приподняло в саркофаге, и я ощутил себя в невесомости.