Колония

Бова Бен

— Сюда, — указал Дэвид, оставаясь в главном туннеле, игнорируя уходившее вправо ответвление.

Бхаджат последовала за ним.

Фонарик у него в руке отбрасывал слабую лужу света на несколько метров вперед них. В его отраженном свете он видел сразу позади себя исполосованное грязью лицо Бхаджат.

— Не самый легкий путь, каким мы когда-либо двигались, а? — спросил Дэвид.

Она не улыбнулась.

— Все лучше чем быть на улицах.

— Да.

Внезапно она стиснула ему руку.

— Я что-то слышу… позади нас.

Дэвид остановился.

Он согнулся чуть ли не вдвое из-за того, что кабели в этой части туннеля тянулись над головой, делая потолок угрожающе низко.

Скребущий звук из пройденной части туннеля.

— Кто-то следует за нами? — прошептал он.

— Погаси фонарик.

Дэвид выключил его. Их накрыла удушающая темнота. Он чувствовал сырость, влажный кислый холод, просачивающийся сквозь стенки туннеля. Должно быть, мы недалеко от реки…

Скребущий чиркающий звук приблизился к ним. Дэвид не мог определить, откуда он доносится, спереди или сзади от них — или с обеих сторон.

Бхаджат завизжала. Дэвид щелкнул выключателем фонарика, и в туннеле кишмя кишел поток серо-коричневого меха, ринувшегося с визгом в обе стороны от внезапного света.

— Крысы! — охнула, цепляясь за Дэвида Бхаджат.

Он видел красные горящие глаза, прожигающие их с места сразу за бледным кругом отбрасываемого фонариком света.

— Они и впереди нас тоже, — указала дрожащим голосом Бхаджат.

— Но они боятся света.

— Надолго ли?

Пошли, — решил он. — Нет смысла стоять, застывши перед ними.

Он увлек ее вперед. Светя перед ними фонариком, он увидел, как почти сплошная масса вонючего меха разбилась на сотни, а может, тысячи визжащих крыс. Он повернул луч назад, мимо полного ужаса лица Бхаджат, и еще одна орда крыс кинулась назад в темноту.

Они спешили вперед, крошечный островок света в темном море, усеянном зловещими красными глазами, подступавшими с каждым шагом все ближе и ближе.

Фонарик слабеет подумал Дэвид. Нет, сказал он себе, это мое воображение. И все же вытащил из-за пояса пистолет.

— Сколько еще нам надо пройти? — спросила Бхаджат.

Дэвид подумал целых полсекунды.

— Мы вылезем по следующей лестнице. Она должна быть достаточно недалеко от реки…

Свет определенно слабел. Дэвид видел глаза, горящие во тьме, сжимавшейся вокруг них все плотней и плотней, слышал писк и царапанье крыс. Они подбирались все ближе и ближе, становясь все смелее и смелее.

Он увидел лесенку, поднимавшуюся в темноте наверх, грязную и скользкую, но казавшуюся им обоим просто чудесной. Проведя по ней слабым лучом света, Дэвид увидел что на улицу придется вылезать довольно долго.

Что-то чиркнуло его по голени, и он отпрыгнул назад, врезавшись в Бхаджат и чуть не уронив фонарик.

— Извини, — пробормотал он.

Бхаджат взялась за перекладину лесенки.

— Вот возьми с собой фонарик, — предложил Дэвид. — Свети им впереди, чтобы у тебя не возникло никаких неприятных сюрпризов, пока ты взбираешься.

— Но ты же…

— Бери, — велел он, вкладывая фонарик ей в руку. — Я полезу

сразу за тобой.

Губы Бхаджат сжались в испуганную бескровную линию. Она взяла фонарик и принялась подниматься по лесенке. Дэвид держал в одной руке пистолет. Затем он ухватился за скользкую металлическую перекладину и принялся подниматься следом за Бхаджат.

Он посмотрел вниз, на галактику горящих красных глаз. Сунув пистолет в карман, он полез, хватаясь обеими руками, и оставался непосредственно позади Бхаджат. Когда они добрались до крышки люка наверху, ему пришлось поизвиваться, пролезая мимо нее. Она держала фонарик, пока он толкал, напрягался и наконец приподнял тяжелую железную крышку и сдвинул ее на уличную мостовую. Еще несколько усилий, и он отодвинул ее достаточно далеко, чтобы им обоим удалось протиснуться наверх.

Овевавший его лицо ночной воздух показался ему райским. Дэвид глубоко вздохнул, набрав его полные легкие, и только тогда заметил, что воздух-то этот насквозь влажный от сточных вод. Между парой полуразвалившихся, закопченных от пожара, лишенных крыш складов он разглядел текущую при ущербной Луне реку Гудзон. Выглядевшую маслянистой, протухшей и какой-то угрожающей.

Не хотелось бы мне поплавать в ней, понял он.

Они вместе пробрались среди наваленного среди складов мусора. Ни в одном окне обоих зданий не осталось ни малейшего осколка стекла. Все стекло валялось на земле, вместе с мусором, барахлом, обломками механизмов и костей. Дэвид увидел как шмыгает из тени в тень что-то размером с терьера.

За рекой Джерси Палисадс пребывал в темноте. Выйдя к самой воде, Дэвид посмотрел направо-налево в поисках каких-то признаков жизни в районе причалов. Ничего. Никаких огней. Ни звука, если не считать настойчивого плеска воды о гниющий пирс. Ничего не двигалось. Ночь стояла ясная, за исключением дыма, несомого с пожаров ближе к центру города.

— Это и есть те маломерные суда? — прошептала, показывая Бхаджат.

Дэвид увидел в нескольких сотнях метров ниже по реке полдюжины причаленных к пирсу гниющих старых корпусов.

Большинство из них лежали на вязком дне, и из воды торчали только их рубки, да мачты.

Но вон то в конце пирса…

— Пошли, — он взял Бхаджат за руку, и они побежали по крошащейся мостовой к водной кромке и по прогибающимся скрипучим доскам причала.

Судно в конце пирса оказалось старым прогулочным катером. Оно с величайшим

достоинством плавало на покачивавших его речных волнах. Дэвиду думалось, что тяжелая на вид масса под брезентом на корме судна это, должно быть, мотор. Он шагнул с пирса на палубу катера, а затем обернулся и взял за руку Бхаджат, когда та легко спрыгнула на борт. Судно качнулось на причальном конце.

— Ты умеешь управлять таким судном? — спросила Бхаджат.

— Нет, — внезапно сообразил Дэвид. — Я не подумал…

— Да ничего, — улыбнулась она. — Я умею.

Она провела его в рубку и принялась разглядывать в темноте кнопки на приборной доске у крошечного штурвала.