Коловрат. Пепел Надежды
Шрифт:
– А кто-то вообще этим вопросом занимается? – Уточнил у него я, возвращаясь обратно в кресло, уже одетый и даже обутый.
– Митинг с Кромчим. – Отмахнулся наставник, продолжая ходить из стороны в сторону. – Так на чем я остановился? Ах, да. Так вот. Это выходит идеальным орудием убийства. Если одержимый, давай их так называть, не убьет жертву, то дух заставит его убить самого себя, забирая энергию. Логично?
– Вполне. – Пожал я плечами. – Но с тем же успехом, таким образом, он может возвращать потраченные на, как ты выразился, одержимых свои силы. И да, я все
– Согласен. С одержимыми, я перегнул. – Вздохнув согласился он. – Только остается открытым вопрос – он может читать, нашего особенного тебя?
– А хер его знает.
– Плохо, что только это растение и знает. – Ответил Котов, садясь обратно в кресло. – Патя, а сыграем-ка на живца. Заодно и проверим.
– Ты сейчас о чем? – Не въехал я.
– Да, так. Ты иди, отдыхай. Но будь готов к гостям этой ночью. – С кривой усмешкой, ответил Михаил, доставая из-под своей черной кофты какой-то медальон. – Меня то он хрен прочитает.
Глава 16. Охота на Охотника
БЕЗ ВЫЧИТКИ
" Когда в ловушку идёт не зверь, а охотник, стоит задуматься: кто на самом деле добыча?"
Фридрих Ницше
Спал я как убитый. С чем было связано такое мое расслабление? Ну, наверное, все же с наличием Котова под боком. Видимо рядом с ним я наконец-то почувствовал хоть какое-то подспорье, опору. Но опять же, сильно расслабляться тоже не стоило, тем более мой наставник мне прямым текстом предложил поиграть в ловлю на живца и судя по амулету на его шее, мозгоклюй ему точно не угрожает. А вот мне – вопрос.
Еще одной причиной моего спокойного сна, можно было смело назвать усталость. Двое суток без сна, а то и больше, сами собой накладывали отпечаток не только усталости, но и легкого тумана в мозгах. Так что, не смотря на раннее для сна время, я тогда и отправился на боковую.
Как следствие проснулся, когда за окном все еще властвовала ночь. Далекие звезды с холодной отчужденностью взирали на нашу погрязшую в грехе землю. Пару минут я просто лежал в постели, наблюдая за этими сияющими, далекими и чуждыми человеку светилами.
Но лежать и втыкать мне быстро наскучило, а потому перевернувшись на спину, я сладко потянулся всем телом, приводя мышцы в тонус. Не забыл поиграться напряжением и расслаблением мышц, чтобы в случае чего они были готовы действовать. Простой прием, показанный мне еще отцом, уже давно вошел в естественный распорядок ежеутреннего ритуала.
А дальше умыться, почистить бивни, что зубами зовутся… Короче, проснуться. Михаила в номере мною замечено не было, что заставило меня насторожиться. А ну как, пока дрых без задних ног, какое приключение проспал. Будет обидно.
Одетый в спортивный костюм, я с чашкой кофе, левитирующей у моего левого плеча, вышел на улицу, и бегло осмотревшись, вновь потянулся, полной грудью вдыхая
– Хорошо! – Довольно жмурясь, прошептал я одними губами, после чего сделал несколько небольших глотков, пышущего паром бодрящего напитка.
Волна бодрости неспешно прокатилась по организму, подгоняемая ускоренной циркуляцией энергии в энергоканалах. Такой способ позволял организму скорее прийти в тонус.
– Проснулся? – Услышал я позади себя голос наставника, приблизившегося ко мне мягким шагом. А самое интересное было, что я не то что не услышал его приближения, но даже не почувствовал его. Более того, только в тот момент я понял, что и не ощущаю его энергию жизни. А это было уже очень и очень странно.
– Ага. – Вяло ответил я, раздумывая над тем, как ему это удалось. – Артефакт?
– Ты о чем? – Уточнил он, вставая рядом со мной и облокачиваясь на перила балкончика.
– Я не чувствую твою энергию жизни. – Пояснил я, после чего отпил еще несколько глотков кофе из чашки.
– А. Ты об этом. – Усмехнулся он, глядя куда-то вдаль. – Это техника. Или ты думал, раз из меня уже песочек сыпется, так я и не тренируюсь?
– Ну, признание своего возраста делает тебе честь. – Хмыкнув, сообщил я ему, с легкой усмешкой на губах. – А вот насчет тренировок, как-то даже не задумывался.
– Сам хоть осваиваешь новые техники? – Уточнил он у меня, продолжая вглядываться в ночную темноту, освещенную лишь светом звезд, да полумесяцем местной луны.
– Да как-то не до этого. – Вынужденно признался я. – Все больше выживанием занят.
– Ну, это вообще полезное занятие. – С грустной усмешкой, прокомментировал Михаил. – Знаешь, Кадет… хотя какой ты уже кадет. Знаешь, Патя, у нас с тобой такая жизнь, итакая работа, что рядом всегда ходит костлявая старуха. Ее коса постоянно где-то рядом. Я вижу, что не смотря на то, как ты хорохоришься, тебе паршиво.
Он замолчал, после чего повернулся ко мне, вставая в пол оборота, так чтобы была возможность и на меня смотреть, и продолжать следить за окружением.
– Рядом всегда гибнут люди. Так уж повелось с начала времен. Люди рождаются, живут, а потом уходят. Кто-то раньше, кто-то позже. – Продолжил он свой наставнический монолог. – А в нашем с тобой деле, люди гибнут чаще. Ты был на войне, ты видел ее ужасы, видел смерти невинных. И ты в этом винишь самого себя.
– Да, не то чтобы, виню. – Тяжело вздохнул я, допивая свой кофе и подхватывая чашку телекинезом. – Скорее понимаю, что в этом есть и моя вина.
– Нет, Патя. Вот скажи, ты сделал все, что мог для их спасения? – Пристально глядя мне в глаза, спросил он.
– Да, но мог больше. – Ответил я, потупив взгляд, как нашкодивший щенок.
– Всегда будет казаться, что мог сделать больше. – Тяжело вздохнув, сказал Котов. – Но если ты каждый раз будешь рефлексировать по поводу утрат, своих ошибок и прочего дерьма нашей жизни, ты просто рано или поздно сломаешься. И кому от этого будет лучше?