Кольт 99 калибра
Шрифт:
Они выпили и Адам продолжил свою болтовню:
– Так-то соседи здесь неплохие! Один только Яцек - Богомол выводит меня из себя своим зазнайством!
– А что с ним не так?
– Поинтересовался Новак, закуривая.
– Ужасно невоспитанный молодой человек, хотя хочет выглядеть, как интеллигент.
– Почему ты так говоришь. Адам? Что произошло?
– Однажды, шеф, мы с паном Кепчиком на кухне внизу изрядно выпили молодого пива, и от этого в животе… Ну вы понимаете, шеф… Там начало бурлить, и всё такое…
–
– Ну, так я и говорю, шеф! После того, как я невзначай… ну, выпустил голубя, так получилось, этот самый Яцек начал возмущаться, говорить мне, будто я себя веду неприлично, что я дурно воспитан, и прочую ерунду! А я, шеф, возьми и ответь ему, что это как раз он дурно воспитан! Будь он и взаправду интеллигентным человеком, сказал я, он бы сделал вид, что ничего особенного не произошло, и продолжал бы жрать свою яичницу с колбасками! Ведь я прав? А мы с паном Кепчиком на этой кухне в тот вечер чуть не оглохли! И ещё, когда стемнело, он зажёг лампу, и мы с ним делали “Пражский фейерверк”! Это когда огнём от лампы поджигаешь…
– Адам! Тебе не кажется, что мы с тобой немного отвлеклись?
– Да, шеф!
– Спохватился Адам.
– Сейчас!
Вернувшись, он поставил две бутылки на пол к стене, а в руках с улыбкой держал третью:
– Вот, шеф! Эта бутылка прекрасно дополнит ту, что мы только что выпили!
Он налил рюмки, и они снова их опустошили, закусывая маленькими кружками колбасы.
– У нас с тобой очень почётная работа, Адам!
– Жуя, провозгласил Новак.
– Государство наградило нас самой важной обязанностью - сидеть на страже!
– Да, шеф!
– Согласно кивнул Горак.
– Но есть люди, Адам, которые… сегодня я разочаровался в одном человеке!
– Новак снова нервно закурил.
– О ком вы говорите, шеф?
Новак, не обращая внимания продолжал:
– Когда он пришёл, он сказал: «Я не знаю, как должно быть, но вы всё делаете неправильно!». И всё было хорошо, пока я не сделал правильно, так, как ему показалось правильным! Но он уже тогда был неправ, понимаешь?
Горак молча слушал, подливая в рюмки.
– Доверие – это не река, Адам! Два раза в неё не войдёшь! И он сегодня потерял её!
– Я понимаю, шеф! Начальники – это бездельники, придумывающие работу для других!
– Вздохнул Горак.
Они молча выпили и Новак снова закурил.
– Вот что в нашей работе главное, как ты думаешь?
– Ну, я думаю, умение стрелять, хорошая память!
– Пожал плечами Горак.
– Нет, Адам! Это тоже главное, но не такое! Не такое, запомни!
– А что тогда самое главное, шеф?
– Налей!
– Инспектор ткнул пальцем в рюмку.
Пока Адам наливал, он с лёгкими паузами продолжил:
– Главное в нашей работе - это вынастрада… выдранастра… выстранада…ная способность отличить существенное от срочного, а важное - от немало… важного! Нет, не так! Главное от основного,
– Новак поморщился.
– Ты меня совсем запутал!
– Но я же молчу, шеф!
– Почему?
– Я вас слушаю!
– Это хорошо! За это надо выпить тост! Нет, тост же не пьют, его наливают и говорят! Вот за это и выпьем!
– А где Марек?
– Крутил головой Адам.
– Где-то здесь! Если в ближайшее время не появится, будем объявлять в розыск! Выпьем!
Выпив рюмку, Новак продолжил говорить:
– Это непросто понять, но ведь только человек, проработавший под начальством идиота с престижным образованием, может понять, что только он всё понимает!
Он закурил и подпёр голову рукой:
– Умные мысли преследуют меня повсюду, Адам! Поэтому мы должны действовать стремительно и неотвратимо, как меч этой… как её? Мифе… Фаме… Мемфи? Нет! Не помню!
– А кто это, шеф?
– Неважно! Потом… я тебе скажу, вспомню!
В дверь постучали. Адам с трудом встал и, нацелившись на дверь, пошёл к ней, но тут же рухнул, так как шнурки на его ботинках оказались связаны между собой. Новак поднялся ему на помощь и тоже рухнул со связанными шнурками. Мимо них, криво ухмыляясь, ленивой походкой прошёл Марек. Он открыл дверь и вышел на площадку.
Развязав шнурки, сыщики с трудом сели за стол. Снова выпив, они продолжили беседу.
– Шеф, а вы не задумывались… почему говорят, что когда… человек болеет, он… почему-то становится сухим?
– Еле ворочая языком, поинтересовался Горак.
– Как это, Адам?
– Новак открыл глаза, пытаясь сосредоточить на своём помощнике уплывающий взгляд. – Объясни!
– Ну, вот… говорят - он болеет, совсем высох!
– И что? – Язык инспектора тоже заплетался.
– А почему никто не говорит… что человек намокает? Ведь он же намокает!.. Разве человек не намокает, когда… когда у него температура? Почему говорят, что он только высыхает?
Новак вновь с трудом навёл на Адама свой затуманеный взор, и, глядя на него непонимающими глазами, мотнул головой:
– Я не знаю, Адам!
После этого он вновь закрыл их.
Когда опустела последняя бутылка, они говорили про Африку.
– Говорят, там живут карлики!
– Горак, уже час держа в руке наполненную рюмку, смотрел на стену.
– Я сам в детстве был карликом!
– Не поднимая головы ответил лежащий на диване инспектор.
– Как это?
– Брови Адама, неотрывно смотрящего на стену напротив, поднялись в удивлении.
– Настоящим карликом?