Колумб Австралии
Шрифт:
Еще каких-нибудь лет пятьдесят назад такие соображения и не возникали бы. Теперь Кирос на собственном опыте испытывает, что значит родиться слишком поздно. В нем еще жив старый дух открытий, неуемная страсть к познаниям, дерзкая смелость открывателя новых земель и впередсмотрящего. Но новые земли — во всяком случае, в бюрократическо-аристократической верхушке, которая и должна решить вопрос о снаряжении экспедиции — никого особенно не волнуют.
К этому добавляется еще и обычное ведомственное соперничество. Господа из Совета по делам Индий весьма и весьма недовольны тем обстоятельством, что король направил Кироса в Государственный совет, не согласовав сначала вопрос с
— Помилуйте, — доказывают другие. — Отправляется-то экспедиция из Перу. Это домен Совета по делам Индий. А вот земли, которые собирается открыть Кирос, они далеко в океане, они не относятся к сфере деятельности этого совета.
Девять месяцев продолжается борьба, и все же 5 апреля 1603 года Киросу вручают три подписанных королем документа. Первые два адресованы вице-королю Перу, один — всем властям и чинам необъятной империи: просьба оказывать Киросу необходимую помощь.
И ему разрешалось главное: заняться поисками Южного континента.
Зная, как трудно вести соответствующие переговоры в Перу, Кирос просил позволения отправиться в плавание из испанского порта. Но в этом ему отказали.
И была в документах одна на первый взгляд не очень важная деталь: экспедицию предписывалось снарядить и отправить перуанским властям, и, следовательно, она, казалось бы, должна была подчиняться как высшей инстанции — мы уже говорили об этом — Совету по делам Индий. А ее все-таки подчинили Государственному совету! Практически сие означало, что «Австральная Индия», как именовался еще не открытый материк, уже заранее отбиралась у Совета по делам Индий, что, естественно, в конечном итоге не могло не отразиться на делах Кироса. Ибо он волей-неволей оказался в сфере взаимных счетов и интриг двух могущественных ведомств.
Но Кирос еще не очень задумывается над этим. Слава богу, что вообще удалось добиться разрешения на экспедицию. Пусть не из Испании, пусть из Перу!
Для себя лично он по-прежнему ничего не просит. Никаких привилегий, никаких титулов. И зря. Ибо в основанной на чинопочитании Испанской империи излишняя скромность — во всяком случае в глазах имущих, чиновных и сановных — не украшает человека.
Но что Киросу до всей этой суеты сует. Ему бы поскорее попасть в Перу.
Заполучив желанные бумаги, Кирос едет в Севилью, улаживает там последние дела и спешит к устью Гвадалквивира, дабы поспеть на уходящую в Америку флотилию.
И опаздывает. Едва он прибывает в Кадис, как армада выходит в море.
Неужто ждать следующую?
На его счастье, находится фрегат, который немного задержался в порту. Кирос знакомится с капитаном и 29 июня отправляется догонять флотилию. Это ему удается. 1 августа эскадра на Малых Антилах. И вдруг в тот момент, когда корабли отдают якоря в одной из бухт на Гваделупе, налетает сильнейший шторм. Несколько кораблей выбрасывает на берег, многие получают сильные повреждения. Корабль Кироса невредим. Но, едва выбравшись с остатками флота из Гваделупы, судно неделей позже, по дороге на Кюрасао,
Восемь месяцев проводит он в Каракасе. И надо же случиться такому! К своему великому изумлению, совершенно случайно находит он здесь семью своего брата, пропавшего без вести много лет назад. Трое сирот — их мать тоже умерла — воспитываются у бабушки. Кирос хочет забрать с собой всех троих — обоих племянников и племянницу. Но бабушка отпускает только юношей. Девушку она оставляем при себе.
После долгих мытарств Кирос, наконец, попадает в Картахену. Денег у него почти нет, и он вынужден обратиться за помощью к губернатору. И получает отказ. На последние гроши Кирос добирается в Панаму. Через два дня отсюда пойдет корабль в Кальяо. Кирос пытается, предъявив свои документы, получить хоть какую- нибудь помощь. Ему смеются чуть лине в лицо. Пусть покажет предписание, адресованное непосредственно панамским властям, предписание, в котором совершенно точно указано, какую именно сумму он .должен получить в Панаме.
Но такого документа у него нет.
Несчастье, как известно, не приходит одно. Забравшись на плоскую крышу местной больницы, чтобы полюбоваться праздничной процессией, Кирос нежданно-негаданно попадает в катастрофу. Ветхая кровля под тяжестью людей рущится, гибнет много больных, есть, жертвы и среди тех, кто стоял на крыше. В их числе и Кирос.
Пять месяцев вынужден он проваляться на больничной койке, пять драгоценных месяцев; у . него раздроблена нога, и с большим трудом, врачам удается ее спасти.
Едва оправившись после болезни, Кирос отправляется в Перу и 6 марта 1605 года прибывает в Кальяо. Заплатить за проезд ему нечем, и он пишет очередную расписку. Деньги на покупку лошади ему дает, один знакомый. Вперед, вперед!
Темной ночью въезжает он после семилетнего отсутствия в Лиму. Семь вычеркнутых из жизни лет — только потому, что бывший вице-король Веласко, избегая ответственности, не пожелал помочь организовать новую экспедицию.
В Лиме ночь, и человеку, имеющему при себе указы за подписью короля, никто не хочет даже открыть двери. Напрасно в поисках крова Стучится он в кабаки, напрасно пытается переночевать в кордегардии. Наконец какой-то горшечник, сжалившись над незнакомцем, разрешает ему устроиться в своей мастерской. Высвободив себе место, Кирос ложится спать посреди комьев глины и готовых кувшинов.
Два года понадобилось Киросу, два года, полных невзгод и страданий, чтобы добраться из Испании в Перу. И сейчас он спешит, он не хочет больше терять ни часа. В первое же утро он пытается попасть на прием к вице-королю. Это удается не сразу. Все же на пятый день новый вице-король дон Гаспар де Суньига-и-Асеведо, граф Монтерей, принимает его. Читает письма от своей супруги, переданные ему Киросом, внимательно прочитывает подписанные королем документы. Ему не слишком по душе все эти предписания, но, вежливо улыбаясь, он говорит Киросу: «Хорошо, рассмотрим». И назначает день.
И снова, как у Сесы, в Риме, Кирос подвергается своего рода проверке. Снова должен он показывать карты и записи, рассказывать о своих планах. Его слушают внимательно, многие из присутствующих здесь знают его, он рассказывал им семь лет назад по возвращении из Манилы о том, как все было. Ему задают вопросы, он на них отвечает, и как будто ответы вполне удовлетворяют аудиторию. Все же чувство смутной тревоги не оставляет Кироса. Такое впечатление, что вице-король не слишком доволен всем происходящим, что он в чем-то не согласен с тем, о чем здесь говорят.