Колыбель для мага
Шрифт:
Когда же Аннеке, усталая, довольная, с полной сумкой покупок, щедро вознаградив Терента за потраченный день, вернулась в " Петуха и Кастрюлю ", выяснилось, что хозяева освободили и вычистили просторную кладовушку, примыкающую к общей трапезной, специально для ее заня-тий и приема клиентов, а дополнительная плата невелика. Верно, Бауглок решил, что колдунья привлечет к нему больше посетителей.
Расплатившись с Бауглоком, припомнив расходы за день и пересчитав оставшиеся монеты, Аннеке решила, что денег хватит на три-четыре месяца, а ведь она собирается еще и принимать клиентов. Все сложилось замечательно. Она даже сможет помочь родителям, высылая им понемногу денег, с соседом огородником, например. Странно, почему Тэш
Через три дня от художника принесли вывеску, изображавшую очень похоже магический шар и горящие в темноте глаза. Хотя творческая натура маляра не позволила ему выполнить работу за оговоренное время, шар на картине действительно выглядел хрустальным, а глаза вышли такими жуткими, что в первое время посетители трактира от неожиданности шарахались.
Вывеска смотрелась загадочно и притягивала взгляд так, что матушка Тэра, увидев ее, сделала тайком знак, отводящий зло, а Бауглок хмыкнул. Несмотря на некоторую оторопь хозяев, творение малоизвестного таланта повисло рядом с развеселым недоваренным петухом, и Аннеке начала карьеру городской колдуньи.
Девушка прибрала и обставила кладовушку, одолжив у Бауглока неизвестными путями оказавшийся у него круглый резной розового дерева столик, сильно, к сожалению, попорченный жучками -древоточцами, а у аптекаря - немножко полинялое чучело совы, но в полумраке эти изъяны были почти совсем незаметны. Старым черным шелковым плащом с наклеенными звездами из позолоченной бумаги Аннеке задрапировала наиболее грязную стенку, которую не удалось толком отмыть, как ни старались. Получилось красиво и таинственно, особенно при свете свечей.
Еще Аннеке всюду навешала пучки ароматических трав и все время жгла ароматические палочки перед маленькой, с ладонь, скульптуркой Великой Матери, выточенной из черного дерева. Почти все волшебницы считали ее своей покровительницей. Скульптурка эта всегда стояла у Тэш на алтаре, и, уезжая, Аннеке вдруг, в последнюю минуту сунула ее в сумку. А запах трав и курений хоть немного отбивал запахи готовящейся пищи из соседней трапезной.
Закончив украшение кладовой, Аннеке погадала, выясняя лучший день для начала дела, провела ритуал на удачу, облачилась в свою лучшую мантию, обвешалась амулетами и талисманами и уселась ждать клиентов. Первые два дня она гадала только матушке Тэре и ее дочкам и провела ритуал изгнания крыс из " Петуха и Кастрюли ". Крысы покорно убрались, что поразило недоверчивого Бауглока, потратившего годы, мешок здоровья и денег на борьбу с наглыми коричневыми приживалами, которых не брала отрава, и с которыми не связывался битый во многих боях здоровенный одноухий, одноглазый и с ополовиненным хвостом бродячий котяра, прикормленный матушкой Тэрой.
На третий день к Аннеке пришла невзрачная тощая девчушка в заплатанном, но чистом платьице и принесла полечить страдающего паршой беспородного белого щенка. Чтобы привлечь удачу, щенка первой клиентки Аннеке вылечила бесплатно и подарила девочке дешевенький амулетик для увеличения девичьей прелести. После этого неделю к знахарке толпами валили ребятишки с захворавшими четвероногими и крылатыми любимцами.
Во время лечения птичек и зверюшек дети боязливо топтались в дверях. Некоторые от страха совсем отворачивались, пряча лицо в фартуки и подолы рубашек, а другие жадно пожирали блестящими от любопытства глазами каждое движение Аннеке; потом робко совали знахарке медный грошик и радостно упрыгивали прочь с поздоровевшей живностью за пазухой.
Еще через несколько дней начали исполняться предсказания,
Аннеке в конце концов охрипла объяснять каждому, что нехорошо заставлять человека любить или наоборот, не любить кого-то, что это может прогневать Великую Мать всего сущего и жену Неба Тахэт. Но любовный эликсир давала, составляя его из заговоренных и начиненных розовыми лепестками яблок, с которыми надо было непременно попасться на глаза предмету своего увлечения, если просили молодые ребята; или из укрепляющих молотых сельдерея, грецких орехов, гвоздики, петрушки и муската для давно живущих вместе супругов. Повсеместно используемых шпанских мушек Тэш считала страшно вредными, и Аннеке доверяла ее мнению, хотя самой в их вреде убедиться не довелось.
Через пару недель толпа ищущей любви молодежи схлынула, разочаровавшись в знахарке из-за отсутствия немедленных потрясающих результатов. Аннеке, хоть и потеряла клиентов, вздохнула с облегчением, очень уж боялась недовольства Великой Матери.
Но отдых продолжался недолго: явился купец, терпящий значительные убытки при торговле и желающий получить какое-нибудь магическое устройство, оповещающее его о появлении воров.
После осмотра лавки купца и долгой возни дома Аннеке, не делавшей и даже не видевшей ранее ничего подобного, удалось научить нефритовую собачку, подаренную достойному торговцу в детстве матерью, громко тявкать, как только в лавку входил человек с нечестными намерениями. Купец получил даже больше, чем хотел: на следующий день он прогнал пинками молодого помощника и двух продавцов. Сам старик оказался добропорядочным, щедро вознаградил знахарку и порекомендовал ее всем своим знакомым и родственникам.
Дела пошли хорошо и у Аннеке, и у Бауглока, поскольку взыскующие волшебства частенько выпивали в трактире стаканчик вина для храбрости перед сеансом магии, а оголодавшие, как правило, после сеанса здесь же оставались перекусить.
А еще через неделю к двери " Петуха и Кастрюли" четверо дюжих слуг принесли богатый, украшенный золотыми кистями и резьбой паланкин. Из него выбралась крупная смуглая женщина с черными вьющимися волосами, убранными в замысловатую прическу, в богатом шелковом пунцовом платье, увешанная очень необычными драгоценностями: например, на ее шее в золотой, редчайшей работы оправе на золотой цепочке замысловатого плетения висел очень старый, какой-то черноватый зуб, похожий на человеческий, но гораздо крупнее; на пальце же красовался большой голубой алмаз, вставленный в простое железное кольцо. Дама вошла в трактир, надменно кивнула поспешившему навстречу ей Бауглоку и потребовала Аннеке.
Это была староста колдовской гильдии Ахта Ораса. Она немедленно учинила поспешно явившейся Аннеке строжайший экзамен, продолжавшийся часа три и измотавший девушку до крайней степени. После, несколько подобрев, что было почти незаметно для постороннего глаза, Ораса строго очертила область действий Аннеке в Ахте: городской совет запрещал наводить порчу и прерывать беременность, нельзя было заниматься целительством по договору с гильдией лекарей и запрещалось рассчитывать по звездам гороскопы без соглашения с гильдией астрологов. Колдуны не хотели неприятностей. Выяснять отношения с собратьями по ремеслу, с которыми у Аннеке могут перекреститься дороги, гильдия также запрещала. В крайнем случае дозволялось прибегнуть к суду совета гильдии, состоящему из десяти старейших магов. И не забывать отдавать в гильдию десятую часть выручки.