Колыбельная для вампиров - 3
Шрифт:
— Простите, я не это хотела сказать! Родители не хотели больше брать фениксов…
— Причём здесь ваши родители? Сей подарок лично для вас, мадемуазель.
— Что?.. Господи, куда же я его дену?
— Не имею понятия. Хотя я вижу, как минимум, три варианта. Первый и самый разумный, это свернуть мальчишке голову и оставить труп группе зачистки. Второй, отправить его в детдом, где жизнь с матерью-проституткой покажется ему раем. И третий, самый нежелательный, это усыновить его в собственной семье.
— Но я не замужем!
— У вас в запасе два первых варианта.
— Но
Палевский испытующе глянул на девушку.
— Вижу, мадмуазель Беккер, вы не ищете лёгких путей. Что ж, тогда вам придётся поднапрячься и в ближайшее время решить ряд проблем. Найдите себе спутника жизни и уговорите его взять маленького феникса в вашу семью. Для поиска партнера, ввиду срочности дела, я разрешаю вам воспользоваться генетическим банком. Подавайте заявку немедля. На поиски партнёра и усыновление вам даётся неделя. Если не уложитесь к следующей субботе, пеняйте на себя, — произнёс он непререкаемым тоном, и у девушки задрожали губы от обиды и еле сдерживаемых слёз.
«Детский сад!» — хмыкнул Палевский, подивившись тому обстоятельству, что диссидентский сорняк расцвёл прямо под носом Макса Беккера, их штатного идеолога. В ожидании доклада Службы зачистки он сел на скамью, обнаруженную за кустом кизила, и затянулся очередной сигаретой. Продумывая дальнейшие шаги, он посмотрел на притихшую троицу, которая активно общалась при помощи пантомимы. «Хорошие ребятишки, несмотря на все их выверты», — лениво подумал Палевский и, оглядев затрапезный наряд дочери, состоящий из драных джинсов и линялой футболки неопределённого цвета, взял себе на заметку, что нужно увеличить ей сумму карманных денег.
Служба зачистки, несколько задержавшаяся с докладом, наконец дала о себе знать. Он глянул на высветившийся экран персонального жетона.
— Да, вы не ошиблись, трупов только три: два в парке и один на аллее. Так что вы ничего не потеряли.
Поймав полный ужаса взгляд Сони Беккер, Палевский лишь покачал головой.
— Михаил Янович, можно с вами поговорить? — негромко спросил юноша, подойдя к нему.
— Да, если это срочно. Так о чём вы хотите поговорить со мной?
— Сэр, понимаю, что лезу не в своё дело, но, может, вы дадите Соне Беккер больше времени? Всё же поиск спутника жизни — это непростая задача.
— Не вижу особых сложностей. В распоряжении мадемуазель Беккер будет весь свободный мужской генетический банк. Стоит только отправить заявку, и она получит список подходящих партнёров. Единственно, что ей нужно будет сделать, это выбрать.
— В общем, да… — юноша замялся. — Но как-то это не по-человечески.
— В чём дело, месье Ладожский? Судя по болтовне Мари, девушка вам небезразлична. Так почему вы сами не хотите протянуть ей руку помощи?
— Я бы рад, но не уверен в её чувствах ко мне.
— Тогда ничем не могу помочь. Выбор спутника является прерогативой мадемуазель Беккер, но если она выберет вас, то я не буду возражать.
— Спасибо, сэр! — просиял Иван и, облегчённо выдохнув, бросился к ждущим его девушкам.
В отличие от Сони, он понимал, насколько это рискованно оспаривать распоряжения главы Совета старейшин. Отец Мари, такой спокойный и обаятельный в домашней обстановке,
— Разрешил? Слава богу! — воскликнула Мари, догадавшаяся зачем приятель ходил к её отцу. — Так, а теперь давайте рассказывайте, что происходит, да побыстрей, а то Мика скоро докурит и потащит нас домой.
— Да что тут рассказывать, — сказал Иван, покосившись на Соню. — Я уже давно заметил, что Беккер под всяческими предлогами отлынивает от участия в охотах, но не придавал этому значения. Думал, что ей просто лень или она боится запачкаться.
— Вот именно! Я не хочу пачкать руки в крови невинных! — воскликнула Соня и, прижав к себе спящего мальчика, попятилась при виде гневной гримасы, исказившей лицо юноши.
В таком настроении она ещё его не видела, причём ей показалась, что он с трудом удержался от того, чтобы дать ей пощёчину.
— Заткнись, Беккер! Сделай одолжение нам и себе, — вполголоса сказал Иван, быстро глянув на Палевского. — Ещё слово о человеколюбии, и я всыплю тебе так, что мало не покажется.
— Только попробуй! — буркнула Соня, до которой стало доходить, что друзья не зря опасаются за неё.
— Ты что, совсем дура? Неужели до тебя ещё не дошло, что ты была на волосок от смерти? — Иван повернулся к Мари. — Господи! Хоть ты ей скажи!
— Ну… до крайностей, думаю, дело не дошло бы, но что правда, то правда. Под настроение у Мики можно схлопотать по полной программе, — обтекаемо ответила Мари.
— Глупости! — пробормотала Соня. — С чего бы Михаилу Яновичу приговаривать меня к смертной казни?
— С того, мадемуазель, что, подставив горло подонкам, вы тем самым поставили себя вне закона. Жаль, что вы до сих пор этого не поняли, — сказал незаметно подошедший Палевский.
— Но я!..
— Хотите сказать, что не сделали ничего плохого? Нет, сделали! По вашей милости могли пострадать моя дочь и месье Ладожский. Это ваше счастье, что с ними ничего не случилось. В противном случае вы уже сидели бы в камере и ждали приговора.
— Я не хотела…
— Не лгите, мадемуазель! — хлестанул девушку безжалостный голос Палевского. — В том и дело, что хотели. Вы специально разыграли спектакль, чтобы предстать перед друзьями в образе страдалицы за идею. Знаете, что случилось бы, не подоспей я вовремя? Смотрите!
И Соня с содроганием вновь ощутила лезвие ножа у своего горла и руку бандита, что сжимала её так сильно, что не давала дышать. Перед глазами у неё мутилось от боли и невозможности сделать вдох. Предусмотрительный бандит со всей силы врезал ей кулаком в висок. Помощь опаздывала, и девушка уже проклинала свою затею, потому страшно обрадовалась, услышав голос Ивана.