Колыбельная [litres]

Паланик Чак

Сержант.

И я говорю: пожалуйста. Пожалуйста, посадите меня в тюрьму. Я признаю свою вину. Во всем признаюсь, во всем. Я убил жену. Я убил своего ребенка. Я – Вальтруда Вагнер, Ангел смерти. Убейте меня, чтобы мы с Элен опять были вместе.

И Сержант говорит:

– Надо скорей убираться отсюда. – Он проходит через палату к стальному ящику. Достает из кармана блокнот, что-то пишет, вырывает листок и протягивает его мне.

Его

морщинистая рука вся в родинках. Волосы на руке тоже седые. Ногти – желтые и заскорузлые.

«Простите меня, но я не могу больше жить, – написано на листке. – Я иду к сыну. Теперь мы вместе».

Это почерк Элен. Тот же почерк, что и в ее ежедневнике, в гримуаре.

Подписано: «Элен Гувер Бойль», ее почерком.

Я смотрю на мертвое тело у меня в руках, все в крови и зеленой блевотине от жидкости для прочистки труб, потом смотрю на Сержанта, который стоит надо мной, и говорю: Элен?

– Во плоти, – говорит Сержант, говорит Элен. – Ну, не в своей плоти, а так – да, конечно, – говорит он и смотрит на тело Элен у меня в руках. Потом опускает глаза на свои старческие руки и говорит: – Ненавижу готовое платье, но на безрыбие и рак рыба.

Вот так и вышло, что мы снова в дороге.

Иногда я опасаюсь, что Сержант – это на самом деле Устрица, который прикидывается Элен, занявшей тело Сержанта. Когда мы с ней спим – кто бы это ни был, – я делаю вид, что это Мона. Или Джина. Так что в итоге все уравновешивается.

По словам Моны Саббат, люди, которые увлекаются выпивкой или обжорством, люди, подсевшие на наркотики и зацикленные на сексе, – на самом деле ими управляют духи тех, кто при жизни любил всякие непомерные удовольствия и не может остановиться даже теперь, после смерти. Пьяницы и клептоманы – все они одержимы бесами, злыми духами.

Мы все – медиумы от культуры. Мы все – чьи-то призраки.

Есть люди, которые все еще верят, что они управляют своими жизнями.

Мы все одержимы.

У каждого в жизни есть кто-то, кто никогда тебя не отпустит, и кто-то, кого никогда не отпустишь ты.

Нечто чужое всегда живет, воплощаясь в нас – живет через нас. Вся наша жизнь – это ворота, через которые нечто приходит в мир.

Злой дух. Теория. Маркетинговая кампания. Политическая стратегия. Религиозная доктрина.

Сержант увозит меня из Медицинского центра на патрульной машине. Он говорит:

– У них есть заклинание временного захвата чужого тела и заклинание, чтобы летать. – Он перечисляет, загибая пальцы. – У них есть

заклинание воскрешения, но оно действует только на животных. И не спрашивай почему, – говорит он. Она говорит: – У них есть заклинание, чтобы вызвать дождь, и заклинание на ясную погоду… заклинание плодородия, чтобы растения росли быстрее… заклинание, чтобы понимать язык животных…

Не глядя на меня, глядя на свои руки на руле, Сержант говорит:

– У них нет приворотного заклинания.

То есть я действительно люблю Элен. По-настоящему. Женщину в теле мужчины. У нас больше нет жаркого секса, но, как сказал бы Нэш, чем подобные отношения отличаются от отношений любовников, которые прожили вместе достаточно долго?

У Моны с Устрицей есть гримуар, но у них нету баюльной песни. Баюльная песня была на странице, которую Мона вручила мне перед тем, как уехать, – на странице, где было записано мое имя. Внизу страницы. Там же, внизу страницы, написано кое-что еще. «Я тоже хочу спасти мир – но не так, как предлагает Устрица». Подписано: Мона.

– У них нету баюльной песни, – говорит Сержант, говорит Элен. – Но у них есть защитное заклинание.

Защитное заклинание?

Которое защищает их от баюльной песни, говорит Сержант.

– Но все не так плохо, – говорит он. – У меня есть полицейский значок, пистолет и пенис.

Найти Устрицу с Моной несложно – надо искать чудеса. Фантастические заголовки в газетах. Заметки о сверхъестественном. В июле на озере Мичиган видели, как молодая пара перешла озеро по воде. Девушка приказала траве вырасти из-под снега, чтобы спасти бизонов, умиравших от голода в Канаде. Молодой человек разговаривает с потерявшимися собаками в приюте для животных и помогает им разыскать хозяев.

Надо искать колдовство. Надо искать святых.

Летучая Дева. Иисус Задавленных Зверюшек. Плющевый ад, зеленая угроза. Говорящая корова.

Погоня за чудесами – задним числом. Охота на ведьм. Это не то, что советуют психотерапевты. Но оно помогает.

Мона и Устрица. Очень скоро весь мир будет принадлежать им двоим. Произошло перераспределение власти. Мы с Элен будем вечно в дороге – в погоне. Представь себе, что Иисус гоняется за тобой, пытаясь поймать тебя и спасти твою душу. Что он не просто пассивный и терпеливый Бог, а въедливая и агрессивная ищейка.

Сержант со щелчком расстегивает кобуру, так же как Элен когда-то открывала сумочку, и достает пистолет.

Он говорит, Элен говорит, кто бы то ни был, он говорит:

– Как ты насчет того, чтобы прикончить их по старинке?

Теперь это моя жизнь.