Колыбельная звезд
Шрифт:
– В чем дело? – Линк бросился к ней. Он оглянулся посмотреть, как далеко они ушли, чтобы он мог отнести ее обратно по густому песку и не убить их обоих.
Джиллиан посмотрела на него, дыхание молодой женщины стало ровнее.
– Мне кажется… иногда мне кажется, что я беременна.
Линк отступил назад. Шок, удивление и смех смешались у него. Джиллиан положила руку ему на плечо.
– Просто ребенок толкнул меня в чувствительное место. Со мной все в порядке.
Она выпрямилась и коснулась его щеки, посылая тревожные сигналы
– Приятно слышать, как ты смеешься, Линк. Не такой уж ты жесткий, каким хочешь казаться.
Он отодвинулся, и рука Джиллиан упала. Смех Линка исчез.
– Ты меня совсем не знаешь.
Она посмотрела на него сквозь темноту, и ему стало неловко под взглядом Джиллиан. Потом она снова вернулась к телескопу и прильнула к видоискателю.
– Если уж ты намерен оставаться здесь, пока я не закончу, чтобы убедиться, что я не распласталась на песке, как выброшенный на берег кит, может быть, ты бы сел и подержал фонарик передо мной, чтобы я могла видеть, куда я ступаю?
Ворча и не зная, куда делась его твердость, Линк опустился на песок. Фонарик вырезал кусочек света из острова мрака. Когда молодая женщина закончила, Линк помог ей собрать вещи и дойти до дома.
– Спасибо, Линк. Я думаю, теперь я буду наблюдать небо с веранды. Так будет легче.
Он кивнул, но потом, прежде чем уйти, задал вопрос, который не давал ему покоя:
– Почему Грейс называет тебя Джилли, а не мама?
– Так… так, мне кажется, лучше звучит. Она по-другому не умеет.
Линк понял. Он знал ее родителей и ее отношения с ними. Понял, но он ничего не сказал. Тонкие нити могут образовать внушительную паутину, когда их много соберется вместе. Линку не хотелось, чтобы что-то связало его с Джиллиан.
– Спокойной ночи, – сказал он, собираясь уходить.
– Ты так и не спросил меня про носки и откуда мне это стало известно.
Линк снова посмотрел на нее. На расстоянии это было легче.
– Не было необходимости.
Медленно махая крыльями, как будто воздух сгустился, какое-то создание безмолвно пролетело над ними, сфокусировавшись на своей жертве внизу в камышах. Линк думал, что она скажет что-нибудь еще, но все, что она сказала, было: «Хорошей ночи, Линк».
Джиллиан закрыла дверь, оставив его одного на темных дюнах. Луна освещала путь Линку, и все привидения следовали неотступно за ним, пока он шел к своей машине.
Глава 6
Джиллиан сидела на краю мостков, наблюдая за приливом и отливом, а Грейс танцевала на пальчиках, убегая от соленой пены и широко раскинув руки, словно обнимая ветер. Отступая, волна оставляла за собой океанский выброс и сокровища для детей. Джиллиан вертела на пальце золотое кольцо. Прилив – отлив. Бабушка всегда говорила, что в каждой человеческой жизни есть немного того и другого, чтобы одно уравнивало другое. Но даже во время отлива, когда сухой слежавшийся песок жаждал
Какая-то часть ее существа желала присоединиться к ребенку и танцевать на песке, гоняться с ветром и дразнить океан, но Джиллиан оставалась на месте, изучая своего ребенка и недоумевая, где дочка научилась смеяться, петь и танцевать.
Грейс остановилась, подняла что-то с песка и взвизгнула от восторга, показывая матери свою находку.
– Джилли, посмотри! Это морской еж. И даже целый!
Разделяя детскую радость, Джиллиан встретила дочку на полпути и взяла сокровище в руку, ощущая, как солнечное тепло переливалось в ее ладонь.
– Очень красиво, Грейси. – Она провела кончиком пальца по узору панциря. – Посмотри, вот это называется «Белая лилия», посередине – звезда Вифлеема.
– О-о-о! – глаза Грейс расширились. – Как замечательно!
– Говорят, что, если она разобьется, оттуда вылетят пять голубей мира. – Джиллиан, улыбаясь, подбросила морского ежа вверх.
– Правда? – спросила испуганно Грейс. – Но нам не нужно разбивать его, если мы не хотим?
Джиллиан наклонилась убрать со лба девочки пряди белокурых волос.
– Нет, нет, Грейси, никогда.
– Посмотри, что я принесла, мама, – прозвучало у нее в памяти. – Мы с бабушкой нашли их на пляже и сделали ожерелья. – Внезапно оробев, Джиллиан убрала мешочек с ракушками и морскими ежами за спину. – Я сделала тебе ожерелье.
Мать подняла на нее взгляд со стеклянных фигурок животных, с которых она сметала пыль, осторожно положила на место розового лебедя и повернулась к Джиллиан. Она подняла брови и не улыбалась.
– Можно мне на него взглянуть?
Джиллиан сделала неуверенный шаг вперед, доставая мешочек из-за спины.
– Я… я сделала тебе ожерелье. С морским ежом. Меня бабушка научила.
Очень осторожно, зная, что оно очень хрупкое, она извлекла ожерелье, улыбаясь прелестной округлости и белизне морского ежа. Джиллиан долго искала на пляже именно такого.
Слишком поздно она услышала шум рассыпавшегося по чистому полу песка. Она взглянула на мать. Та смотрела не на ожерелье, а на грязь на полу.
У Джиллиан сначала задрожало правое колено, потом левое, потом руки и осип голос. Это всегда еще больше раздражало ее мать.
– Прости, мама. Я не нарочно. Я сама все уберу. Я…
Закончить ей не удалось. Мать выдернула мешочек из ее руки, ожерелье упало. Она слышала, как раскололся морской еж, ударившись об пол, но вниз не взглянула.
Мать указала на рассыпанный на полу, как крошечные слезинки, песок.
– Посмотри, что ты наделала! Посмотри, что ты наделала! И ничего ты не уберешь – ты никогда не убираешь. Ты только разводишь еще большее безобразие. Ты думаешь, я твоя служанка, убирающая за тобой твою грязь. Мне это опротивело. Ты слышишь меня? Опротивело!