Колыхание Времен
Шрифт:
– Люблю-у! Это ж почти Немезида сама.
– Немезида-а?.. Да уж...
– посмотрела с интересом.
– Ты ни как в самом солнечном огне недавно искупался?
Яросвет создал напряжение в сознание своём и... вспомнил вдруг, как проник к отцу через нектар любви в груди Венеры.
– Вместе с ней.
– Как проник?
– Я же Яросвет!
– не стал в подробности вдаваться он.
– Тогда понятно - блудные вы дети, а Немезида-а - это... она не только в ней, но и во всех женщинах и девицах и... не
– Это ты-ы!..
– осенило Яросвета.
– Пришла помочь!.. Выходит, я правильно всё делаю, пока...
– Это игра и не материи, как таковой, а изменения материи.
– Зачем?
– вдруг возмутился Яросвет.
– Я ведь давно понял, что вечно играю сам с собой. Всё иллюзия, всё преходяще.
– Всё изменяется, и это жизнь.
Венера всё молчала, ей было непонятно, как это Немезида и бабка древняя в избушке может быть одной...
– Не одной Венера. Я и в тебе была, когда необходимо это было, то есть тобой. Ты не замечала разве ни когда, не чувствовала себя большой, большой... даже бесконечной.
– Да-а! Чувствовала-а!
– Слушайте, что вам скажу. Уйдёте и забудете меня, но помнить будите мои слова, как мысли, но не мои - свои.
– Тогда в таком виде зачем появилась, пришла бы в виде мыслей или красной девицей, а...
– Так захотелось мне, да и в виде красной девицы придти,.. так Яросвет не внемлет ни чего.
– Почему?
– спросила Венера.
– Он на красных девиц западает сразу, - улыбнулась бабушка - нет, не бабушка, а Немезида. В доме сразу светло стало, будто солнышко вошло, и дождь кончился.
– Не-е! Не западаю, только на Венеру, - покосился Яросвет.
Венера хотела возмутиться, но он не дал ей рот открыть:
– Мама, есно!
– засмеялся весело.
Венера погрозила кулаком ему.
– Дождёшься у меня!
– Да успокойтесь, дети!
Но Яросвет не унимался:
– Чё это, успокойтесь?.. Сама то тоже хочешь облик свой родной принять и передо мной покрасоваться.
Немезида оценивающе на Яросвета посмотрела:
– А не ослепнешь?
– Не-е, не ослепну, - покосился на Венеру: - Только чуть боюсь Венеру... буйная бывает - жуть.
Вдруг бабушка исчезла, и... Венера облик свой начала менять... и вот уже стоит пред Яросветом Немезида. Он прикрылся рукой от жара и света, что исходил из тела Немезиды. Она вошла в Венеру или стала ей. Он хотел что-то сказать, но не хватило сил.
– И что ж ты замолчал?
– А ты хитрая-я, убрала конкурентку.
– Догадлив... только Венера не страдает, а блаженствует!..
– Ей только бы блаженствовать... богиня, есно... куда нам человекам.
– Если человек, тогда сгоришь.
– Всегда говорил себе, что лучше не связываться с бабами, нет, неймётся дураку, вот и страдаю за доверчивость свою.
– А ты наглец, Яросвет.
Яросвет вздохнул глубоко и начал выдыхать со звуком Ом-м-м-м! Выпрямился, руки от лица убрал, вспыхнул пламенем пурпурным, и руки в стороны развёл. Домик исчез, а они стоят в саду прекрасном. У Венеры-Немезиды на голове венок из цветов, а сама в прозрачном платье цвета золотого. Тело не просматривалось, но трепетало платье от ветра, что исходил от Яросвета, чуть оголяя бёдра иногда.
Всё вокруг было прекрасно и прозрачно. Было видно всё сквозь всё, но это не важно, потому что, если сказать сквозь, значит не сказать почти ни чего о той дивной и прекрасной яви. Он видел всё вокруг себя, да и себя со стороны он тоже видел. Трава, кусты и всё вообще, что было, росло не на земле, а будто плавало в пространстве, и не на плоскости, как на земле, а было заполнено всё в глубине. И через эту красоту просматривались звёзды, даже не просто звёзды - галактики кружились в танце. И небо было золотым - не голубым, как на Земле.
– Молодец, Яросвет - выдержал и справился, даже пробился в глубь Немезиды.
– В глубины первоатома, в пространство Духа самого?
– Да-а!
– Везёт Венере - то на солнышко шагнула, то гм-м...
– Ты зачем Венеру оскорбляешь?
– Она же покровительница Рима, а я...
– Рим здесь ни при чём. Он много доблестных, талантливых людей явил и явит миру во всех мирах, и в этом её заслуга велика. А с матрицей... так это поиграла я.
– Ты-ы?.. Немезида!.. Вот это да!.. А я чё тогда Венеру то терзаю?
– Вот-вот!..
– Зачем?
– Чтобы ты мог показать себя и доказать, что человек и без программы проживёт, так как разумным станет скоро... как ты...
Но Яросвет, будто не слышал:
– Выходит тебя бить надо, - посмотрел, вздохнул: - Такую красоту?.. Ладно не буду. Всё вроде позади, да и помогла немало.
Немезида подошла к нему, на плечи положила руки, посмотрела в глаза. От неё сила огромная пошла. Нет - это была не сила духа и даже не разума, а сила Любви самой, но и не просто любви девицы, иль матери, иль друга, иль ещё кого - перед ним сама Любовь стояла и сила от неё вокруг по всей вселенной расходилась, не угасая, не меняясь и ни чем не затмеваясь.
– Тебя зовут Любовь!.. Как я сам не догадался!..
– Да! Немезида - это люди так назвали. Правильно сказать - Любовь.
– Что ты хочешь, Любушка душа?
– Ты выполнил всё на Земле, что надо было, теперь остаться можешь здесь... да и Венера.
– Как это?.. А Навнушка?..
– Я в ней теперь на веки!
– Об этом и хотела с нами говорить?
– Да!.. Только ты вернуться должен в Египет будешь и исправить то, что с Клеопатрой сотворил. Кое как с Еленой проиграли, а с Клеопатрой так не получилось.