Кома. Эшелон

Ростов Олег

…Открыл глаза. Увидел знакомое и такое родное лицо. Оля. Она сидела рядом с моей кроватью. Её глаза были закрыты. Я смотрел на неё и молчал. Всё же красивая она у меня. Вот только похудела вся, осунулась. Под глазами круги. Что с тобой родная? Наверное, она почувствовала мой взгляд. Открыла глаза. Некоторое время мы смотрели друг на друга. Она закусила нижнюю губу. На её глазах появились слёзы. Но мы продолжали молчать. Всё смотрели друг на друга. Вот она коснулась рукой моего лица. Коснулась нежно, словно боялась, что я

исчезну или что со мной что-то случиться. Я улыбнулся.

— Здравствуй, родная. — Сказал тихо ей.

— Здравствуй, родной. Ты вернулся? — Сказала она в ответ. — Я так ждала тебя. Пожалуйста, не покидай меня никогда больше.

— Постараюсь. — Я накрыл правой рукой её руку, которой она продолжала касаться моего лица. Прижал её ладошку к своей щеке. Потом поцеловал её. — Оль, я долго был в отключке?

— Десять дней.

— Где мы? Эшелон стоит, как я понимаю?

— Стоит, Марк. Путь закончен. Мы в конечном пункте назначения. Новороссийск, Марк.

— Ничего себе. Как же так?

— Так, дорогой. Не беспокойся. Парни нашли в порту сухогруз. Морской. У него задняя стенка отходит и внутрь может заезжать транспорт. Сейчас там делают отсеки для животных. Постепенно перевозят всё наше имущество туда. Монтируют зенитки на палубе. Запасаются продовольствием. Всё в округе обшарили. А ещё есть какой-то военный корабль. Но он не такой большой. Хотя есть и большие. Но сейчас Стас, Василий и Антон спорят какой взять. Большой военный корабль для сопровождения или не очень большой.

— Молодцы какие. А где они экипажи возьмут на такую эскадру? У нас мореманов как-то дефицит.

— А к нам присоединились тут люди. Среди них есть мореманы, как ты говоришь. И гражданские, и военные бывшие.

— Много народа?

— Нет. Шестнадцать человек, мужчин, женщин и детей.

В этот момент в вагон заскочила Люся. Резко остановилась около меня. Смотрела. Зрачки становились то ромбовидные, то круглые. Я ей улыбнулся. Почувствовал что-то тёплое и мягкое, которое коснулась меня там изнутри. Она тоже улыбнулась, показав свои зубки. Я протянул к ней здоровую правую руку.

— Иди ко мне, Люся. — Ольга уступила ей место. Люся наклонилась ко мне и потёрлась своим носом о мой. Я поцеловал её сначала в нос, потом в лоб. — Чего прибедала, егоза?

— Она, наверное, тебя почувствовала, Марк. Люся каждый день забегала сюда. Стоит около тебя и лицо твоё трогает, словно пыталась разбудить тебя. Люся к тебе очень привязана. А знаешь, что ещё?

— Что?

— Лёню отцепили.

— И? — Я смотрел на Ольгу вопросительно. Что-то слишком рано. Люся дольше сидела.

— Что и? Убежал он.

— Ну вот, допрыгались.

— Ничего не допрыгались. Вспомни, Люся тоже убежала, когда ты выпустил её. А потом пришла сама.

— Он тоже пришёл сам?

— Почти. Его Люся привела. За руку. Представляешь? — мы оба засмеялись. Люся смотрела то на

меня, то на Ольгу. Довольно улыбнулась и быстро исчезла, убежав из вагона.

Мы продолжали смотреть с женой друг на друга. Наконец, Ольга склонилась ко мне и обняла меня. Стала целовать моё лицо. Лоб, глаза, щёки, губы. На губах остановилась. И я ей отвечал.

— Я так за тебя испугалась, Марк. Я так боюсь за тебя. Я очень-очень тебя люблю, мой дорогой. Если тебя\ вдруг не станет, я, наверное, тоже умру.

— Не надо умирать. Надо жить, Оленька. Ты ещё обещала мне родить детей.

— Раз обещала, значит рожу. Ты дом построй, куда я принесу наших детей.

— Построю. Обязательно построю. Куда я денусь?! Я же тоже тебе обещал. Осталась ещё одна часть пути. Последняя. Надо её пройти и всё будет хорошо.

Вскоре опять пришла Люся и привела за руку Лёню. На нём был балахон до колен. Как я понял, его путь к цивилизации, а значит к одежде ещё был в самом начале пути. Это Люся уже во всю щеголяла в майке, сверху кожаная куртка с заклёпками. Кожаные шорты и кеды. Даже заметил, что у неё глаза подведены, это не считая косичек.

— Оль, кто Люсе глаза подвёл? Только сейчас заметил.

— Эх вы, мужчины. Ради вас стараемся, а вы не замечаете. Это Анна ей сделала. Сказала, что не гоже девочки из приличной семьи ходить без косметики. Мы же не дикари.

Я засмеялся. Лёня смотрел на меня. Его зрачки, как и у Люси, меняли свою конфигурацию с круглых на ромбовидные и обратно.

— Ну здравствуй, Лёня. Извини брат, но ты уже никуда не денешься. Считай, что со своей свободой ты расстался. Ты понравился Люсе. А у нас женщины такие, схватят за яйца железной хваткой… Пардон, дамы, схватите за шиворот, и уже не отпустят тебя. Так что терпи, брат. От Люси не убежишь.

Потом прибежала моя мама. Обнимала, целовала. Я сел в постели, Ольга подложила мне под спину подушку. Софья пришла, Лидия. Обе улыбались.

— Как чувствуешь себя, Марк.

— Лучше всех. Костыль мне приготовьте, пойду посмотрю, что за корабль там готовят?

Услышав это от меня, все женщины замахали руками.

— Лежи. Тебе лежать несколько дней ещё. Собрался он смотреть. — недовольно проговорила мама.

— Марк, я тебя никуда сейчас не пущу. — Ольга смотрела на меня решительно. — Даже не думай. Без тебя справятся.

Потом пошли остальные. Первыми мои парни. Потом Стас с Василием. Ещё народ. Я удивился, что все за меня переживали, что искренне радовались мне. Хотя, что я такого сделал? Наоборот, подверг людей опасности, позвав с собой. Но, похоже, остальные так не считали. Когда обнимался с Ильёй, тихо сказал ему на ухо.

— Илюша, коньячка притащи.

— Уверен?

— Уверен. Душа просит. Не пьянства ради, а пользы для.

— Я попробую, но тут такая таможня, что хрен добро дадут.

— А ты постарайся.