Командарм
Шрифт:
– Очень хороши, при условии некоторых доработок, конечно. И новый, прогрессивный метод сборки, который уже на завершающей стадии освоения. Нам надо опыт перенимать, поэтому я и просил присылать наших на стажировку. Если у нас все получится, то совокупная экономика Германии, Дании, Бельгии, Голландии, Чехословакии послужит для нас просто грандиозным ускорителем.
– Да, – задумчиво сказал Сталин, – план действительно грандиозный.
Северов промолчал и Сталин улыбнулся:
– Не знаю почему, но мыслишь ты очень нестандартно. И твои предложения приносят успех. Да, собирался жениться? Не тяни, сделай сразу после конференции. Потом будет Япония, а так неделю-полторы я тебе дам.
Вернувшись к себе в комнату Олег сказал Насте, что свадьбу они сыграют после окончания конференции и у них будет, похоже, медовый месяц в виде недели отпуска. Девушка была в восторге, а Северов добавил, что постарается провести эту неделю где-нибудь на Черном море, например в Крыму.
За окном было очень тихо, голова Насти лежала у Северова на плече, Олег гладил ей спинку и попку, девушка мурлыкала как настоящая кошка. Скоро она станет его женой, родит ему детей. Олег был счастлив, как не был счастлив никогда во взрослой прошлой жизни. В детстве был, окруженный любовью и заботой родителей,
На следующий день Северов присутствовал на встречах Сталина и Жукова с королевскими семьями.
Первыми были король Дании Кристиан Х и его супруга Александрина Мекленбург-Шверинская. Пожилой король, а ему через два месяца исполнялось семьдесят четыре года, на Иосифа Виссарионовича посматривал с опаской, будто и правда надеялся увидеть у лидера жутких коммунистов рога, копыта и хвост со стрелкой на конце. Северов мысленно усмехнулся, вот что пропаганда с людьми делает. Промыли мозги старику и его супруге основательно, та тоже вошла будто в клетку с тигром. Сталин же не стал изображать вождя вандалов при виде римлян, а пошел на встречу королевской чете и вежливо их поприветствовал. Сделал несколько комплиментов королеве Александрине, выказал знание истории Дании в целом и роли короля Кристиана в посильном сопротивлении нацистам. Через некоторое время король с королевой успокоились и перешли к более насущным темам. Кристиан был человеком умным, поэтому если и имел по наказаниям коллаборационистов иное мнение, высказывать его не стал. Хотя, судя по всему, существенно отличающегося мнения не было и тех, кто с излишним рвением служил нацистам, нисколько не жалел. Тем более, что Сталин их развешивать по столбам, сжигать заживо или сажать на кол и не предлагал. Пусть решит суд, датский суд, если они не совершили преступлений на территории СССР. Тут уж мы сами управимся. Возражать против такого здравого подхода никто не стал. Затем Иосиф Виссарионович приступил к изложению проблем, с которыми добрые датчане непременно столкнутся в самом ближайшем будущем. К разговору Сталин подготовился серьезно, в том числе стараниями Северова, так что все выглядело очень логично и убедительно. Подождав, когда правящая черта опечалилась не очень радостным перспективам, предложил помощь в решении этих проблем. Не благотворительную, а вполне конкретную и взаимовыгодную, не требующую от датчан никаких кабальных процентов по кредитам и прочих понятных по известным примерам взаимоотношений между «цивилизованными» государствами «бонусов». Тем более, что требовалось от Дании не так уж много. Предоставить возможность расположить на своей территории советские военные объекты, не делать попыток проводить закулисные переговоры в ущерб интересам СССР или вступать во враждебные ему военные блоки. Советский Союз обязуется не вмешиваться во внутренние дела Дании, не собирается делать компартию Дании правящей и совершать прочие посягательства на столь существующий уклад жизни. Между государствами будет заключен договор, который разработает совместная группа дипломатов без участия третьей стороны. Это Сталин подчеркнул особо, только интересы СССР и Дании, остальные страны (читай США и Англия) в процесс не вмешиваются. Услышав такое предложение, старик-король приосанился, эти русские оказались не такими уж и страшными, дела с ними иметь, пожалуй, можно. Вежливо договариваются там где, откровенно говоря, могли взять и без спроса. Все это вполне ложится в канву разговоров, которые король вел с заместителем главноначальствующего Советской военной администрации, совсем молоденьким военным, который присутствовал на приеме. Кристиан улыбнулся Северову и перевел разговор на тему датской армии. Сталин подтвердил возможность вооружения современными образцами военной техники и военно-технического сотрудничества, заметив, что Дания с ее промышленным и научным потенциалом является равноправным партнером, а не приживалкой при могучем соседе. Распрощались стороны гораздо теплее, чем встречались, король выглядел довольным, Сталин тоже. Когда королевская чета удалилась, Иосиф Виссарионович поблагодарил Северова за проведенную работу.
Следующей была королева Нидерландов Вильгельмина, почтенная женщина шестидесяти трех лет. График приемов был расписан таким образом, что ждать монархам не приходилось, к процедурным вопросам подход был очень серьезный, никаких намеков на бедных родственников на приеме у богатого дядюшки. Сталин королеву обаял по полной программе. Наговорил комплиментов о ее роли в сопротивлении нацистам, упомянул о храбрых голландских моряках, сражавшихся с агрессорами (Япония напрямую не называлась ни разу, но было понятно), ловко перешел на тему потери колоний и, как следствие, ресурсов. Проанализировал состояние голландской экономики в сложившихся условиях и вывел проблемы, с которыми столкнется страна в ближайшем будущем. Расписал предлагаемое сотрудничество с СССР и его несомненные преимущества, подчеркивал взаимовыгодность и взаимоуважение в отношениях, равноправное партнерство. Королева к разговору также была готова и подготовил ее в значительной степени Северов. Как и Кристиан, Вильгельмина провела консультации со своими советниками по экономически вопросам и знала, что русские не лукавят. Предложения Советского Союза были очень заманчивы, как в экономической сфере, так и в военно-технической. С армией и флотом у Голландии был полный швах. А русские вели себя корректно, силой не давили, хотя могли. В итоге также договорились о подготовке договора, особо оговорив неучастие третьей стороны. Королева, улыбаясь Северову, завершила визит, а Сталин снова выразил удовлетворение работой Олега.
Бельгийский принц-регент Шарль, сорокалетний мужчина, правивший страной в отсутствие короля Леопольда III, которого парламент обвинил в коллаборационизме, был убежденным англофилом. Впрочем, принц-регент был не дурак и понимал, что сила на стороне СССР, поэтому излишняя непримиримость и высокомерность в отношениях неуместны. Тем более, что действия Советской военной администрации никакого ущерба, в том числе морального, его стране не наносят. Общение пошло по уже отработанной схеме, проблемы в экономике, взаимовыгодное
А вот с четой великих герцогов Люксембурга вышел конфуз. Нет, все произошло строго по протоколу и в уже известном ключе, правда маленький Люксембург не имел многочисленных развитых отраслей экономики, но Сталину, на основании выкладок Северова (основанного на знаниях начала следующего века), было что предложить его правителям. Все прошло нормально, но в конце встречи герцогиня Шарлотта призналась, что в благородном семействе случилась большая проблема, двадцатилетняя принцесса Мария-Аделаида без памяти влюбилась в Гену Качалова и вбила себе в голову, что хочет и может выйти за него замуж. Сталин улыбнулся и ответил, что молодым девушкам свойственно влюбляться в красавцев-военных, но он прекрасно понимает, что принцесса не просто девушка, а член правящей семьи, что накладывает на нее особую ответственность. Тут же он заметил, что полковник Качалов тоже не рядовой офицер (супруги заметно напряглись), но тему брака с ним развивать не стал, сказал лишь, что если это простая детская влюбленность, то она пройдет, как только появится новый объект для обожания. А настоящая любовь проверяется испытаниями и этого добра (испытаний) у него хватает, может устроить хоть сейчас. Разумеется, касаться они будут в первую очередь полковника Качалова, а что касается принцессы, то здесь все в руках ее родителей. Герцогиня несколько оторопела от такого предложения, а вот Феликсу оно неожиданно понравилось. В свою очередь маршал Жуков пообещал провести с полковником Качаловым дополнительные воспитательные мероприятия, но, в любом случае, никакого ущерба девичьей чести принцессы допущено не будет. Супруги несколько успокоились и поблагодарили господина Сталина и руководство Советской военной администрацией за понимание и участие в делах герцогства. На этой позитивной ноте встреча завершилась.
Далее был торжественный обед с участием Сталина и приглашенных руководителей государств, на котором произносились тосты за будущее сотрудничество и выражались надежды на то, что эта война последняя из мировых.
После обеда Сталин принимал фон Бека и фон Шуленбурга. Немцы про план Моргентау уже слышали, хоть и в самых общих чертах. И нельзя сказать, что он оставил их равнодушными, особенно после слов одного из серьезных американских политиков о двадцати-двадцати пяти миллионах немцев, которых надо вывезти из страны или уничтожить. В то, что этот план начнет успешно претворяться в жизнь, никто не сомневался, так что немцы были очень расстроены и готовы были сделать все, чтобы никаких оккупационных зон на территории Германии союзникам выделено не было. Впрочем, они прекрасно понимали, что никто их мнение спрашивать не будет, поэтому единственная надежда – позиция СССР. Иосиф Виссарионович всех карт раскрывать, разумеется, не стал. Но с основными позициями плана объединенной Европы ознакомил. Этот план вызвал у немцев живейший отклик, они выразили готовность всемерно содействовать его осуществлению. Фон Бек также выразил огромную признательность Советскому Союзу за тот порядок, который поддерживается в стране, за начинающие нормально работать структуры управления и предприятия, за то, что немцы не мрут от голода и болезней. На лице Сталина, видимо, что-то отразилось и Шуленбург, довольно долго живший в России, все понял.
– Господин Сталин! – сказал он. – Мы все отчетливо осознаем, что в Советском Союзе очень много своих проблем и они вызваны, к сожалению, действиями Германии. Поверьте, мы сделаем все, чтобы это больше не повторилось и чтобы эти последствия были ликвидированы как можно быстрее. У СССР не будет союзника более преданного, чем новая Германия. Это не пустые слова, поверьте.
Что творилось в душе Сталина можно только догадываться. Однако, стоящие перед ним немцы отказались участвовать в авантюрах своего фюрера, что уже о многом говорило, и устроили заговор с целью его ликвидации. Да, они не были коммунистами-антифашистами, но их вклад в общее дело был, безусловно, весомым. Поэтому Верховный Главнокомандующий размеренно сказал:
– Впереди у нас очень тяжелые испытания, испытания на прочность, на порядочность, на веру в людей. Остается только надеяться, что мы пройдем их достойно, пройдем все вместе.
Дальше Сталин предоставил слово заместителю главноначальствующего Советской военной администрации в Европе генерал-майору Северову, который в общих чертах разъяснил присутствующим планы по взаимодействию в военно-технической области на ближайшую перспективу. А это рабочие места для достаточно большого количества немцев. Помимо подводных лодок, БДБ, зенитных и танковых артсистем и реактивных самолетов весьма значимым проектом стало перевооружение бывших итальянских линкоров немецкими 380 мм орудиями, аналогичными стоявшим на «Бисмарке» и «Тирпице». Оценив размеры предстоящих работ, немцы еще более повеселели. Прощаясь, фон Бек и Шуленбург еще раз поблагодарили Сталина и выразили надежду на плодотворное сотрудничество. Шуленбург также сделал комплимент Верховному Главнокомандующему за прекрасный подбор кадров военной администрации.
До конца дня состоялись встречи с представителями руководства Чехословакии, Австрии и Венгрии. С новыми правительствами Болгарии, Румынии и Югославии встречи должны были пройти несколько позже.
Поздно вечером Сталин подвел итоги, хотя было видно, что он очень устал. Иосиф Виссарионович выразил свое удовлетворение и поблагодарил Жукова и Северова за проделанную работу.
Глава 5
Утром 24 июля 1944 года в Берлин прибыли Рузвельт и Черчилль. Первым делом они отправились на экскурсию по Берлину, правда, не вместе. Рузвельт и Черчилль прибыли из Лондона, где уже успели обсудить совместную позицию. Из прежней истории Северов знал, что представители правящих кругов союзников определились с убеждением, что сотрудничество с СССР продолжать не стоит. Изоляция от решения мировых проблем и роль третьесортной державы, вот что они запланировали для Советского Союза. Но было два важных отличия, во-первых, президентом США пока оставался Рузвельт, который настолько радикальных планов не имел. Во-вторых, атомной бомбы у Америки еще не было. И не скоро будет, приоритет этой задачи у них сейчас невелик, других проблем хватает.