Командир подводного атомного ракетоносца.
Шрифт:
Вот именно – спирт, а по народному местному диалекту – «шило». «Шило» проскальзывало там, где не могла проскочить самая тонкая игла. Оно же жидкое, проливаясь не оставляет следов, зато последствия иногда были такие, что не только обхохочешься, но в пору и заплакать. Короче: на заводе шило это дефицит, это деньги – их всегда не хватает.
Исходя из научной организации труда, помня наказ командира, старпом лично возглавил авральное мероприятие по получению и загрузке продовольствия на корабль.
– Ты, Николай Фёдорович, вместе с мичманом Шохиным, подстраховывая его на складах, копеечка в копеечку получите всё, что положено в соответствии с
Но…- то, что планировалось, на практике сбылось не совсем так, как хотелось. Хотя, действительно, «без сучка и задоринки» продовольствие перекочевало в лодочные закрома. Правда, любопытствующего праздного народа вокруг этого события околачивалось многовато. В самой подводной лодке заинтересованных зевак было ещё больше – не протолкнуться. Особенно дружно они забегали, когда начали грузить вино. Нужно отдать должное – вино было весьма недурственное: «Токай», «Венгерский рислинг» - полусухие в меру крепленые напитки. Известно, что рачительным трудягам в работе бог помогает, а уж ротозеям – чёрт располагает. Шохин – «добрая душа», от «щедрот своих» с шофёрами и крановщиком, изъявившим «бескорыстное» желание помочь морячкам перебросить ящики с причала на корпус корабля, расплатился корабельным вином.
– От многого не убудет, - рассуждал он. Горячковский в свою очередь, уже в отсеках лодки не скупился. В итоге не один ящик этого продукта уплыл мимо провизионных холодильников.
В какой-то степени дело можно было поправить, если бы во главе с помощником командира, количество ящиков, размещённых в лодочных холодильниках, они посчитали и сравнили с числом их, полученных на складах. Пока же старпом и помощник, довольные проделанной работой, доложили командиру, что продовольствие автономного морского пайка получено и загружено на борт корабля.
– Всё ли то, что получено на складах, соответствует их количеству, загруженному на корабль? – на всякий случай спросил командир.
– Так точно, - подтвердил старпом, - на стенке причала не осталось ничего, мусор убран.
– Ну что ж, посмотрим, как наши снабженцы будут кормить народ. Кстати, Николай Фёдорович, не забудьте получить посуду на «бачки» и в кают-компанию. Распишите очерёдность личного состава по приёму пищи.
– Вы же, Виктор Алексеевич, согласуйте с главным строителем распорядок дня. У заводской сдаточной команды он должен быть отработанным и изобретать велосипед мы не будем.
Первый подъём Военно-Морского Флага на корабле дело торжественное и волнительное не только для экипажа, но и для людей завода, построивших подводное судно. Согласно традиции этот корабельный праздник – день рождения корабля теперь ежегодно будет отмечаться торжественным подъёмом флотских святынь: Государственного, Военно-Морского флагов; Гюйса и флагов расцвечивания именно в этот день.
В торжественной обстановке накануне на основании приказа командующего Северным флотом Липовецкий из рук командира бригады принял Военно-Морской
В 7 часов 55 минут Липовецкий взошёл на верхнюю палубу корабля и принял доклад старпома.
– Товарищ командир, экипаж подводного крейсера по случаю первого торжественного подъёма Военно-Морского флага построен, - чётко и звонко в утренней тишине прозвучал его рапорт.
– Здравствуйте, товарищи подводники! – поздоровался командир со своим экипажем.
– Здравия желаем, товарищ командир! – дружно ответили моряки.
– Поздравляю вас с первым торжественным подъёмом Военно-Морского флага на нашем корабле! – прозвучали далее его слова здравицы.
Весь строй моряков, дружно втянув добрую часть объёма окружающего воздуха в лёгкие, троекратным возгласом «ура» выразил своё личное одобрение по случаю отмечаемого праздника. На прилегающей причальной стенке разношёрстная толпа строителей и рабочих не менее громко в унисон, не так уж дружно, но радостно прокричала своё согласное «ура».
Антон подал команду «вольно» и, пользуясь свободными минутами паузы торжества, любовался моряками своего экипажа.
Что ни говорите, но принадлежностью к Военно-Морскому флоту гордиться нужно и должно. Неизменная строгость соединения черно-сине-белых цветов верхней одежды, слегка приукрашенной золотом галунов погон, шевронов и кокард; блеском кортиков, пуговиц и матросских поясных блях, со сверкающими якорями на ленточках бескозырок - форма одежды моряков, создавала гармонию простоты, удобства и красоты. Эта форма одежды в комплексе с богатыми героическими традициями олицетворённая фигурой моряка, у народа вызывала любовь и восхищение. Первичное состояние внутренней собранности и ответственности лиц, надевших и носящих форму моряков, выделяло их в особую группу людей, которым многое дано, но с которых ещё больше истребуется. Сейчас же вместе с Антоном вся огромная толпа, собравшегося заводского люда, именно, с восхищением и любовью неотрывно смотрела на замерший строй подводников.
За одну минуту до подъёма флага прозвучала команда старпома:
– На флаг, гюйс, стеньговые флаги и флаги расцвечивания – смирно!
Строй замер. Всякое движение и разговоры гражданских лиц на стенке причала прекратились. Инстинктивно люди подтянулись и затихли. Неподвижно застыли у флагштоков рулевые-сигнальщики. Тишина!
Ровно в 8.00. прозвучал доклад командиру корабля:
– Время вышло!
– Флаг, гюйс, стеньговые флаги и флаги расцвечивания поднять! – усиленная мегафоном, от кормы до носа корабля летит исполнительная команда. Из динамиков звучит запись оркестра, играющего встречный марш. Подводники синхронно, все как один, поворачивают головы в сторону медленно подымающихся, развёрнутых флагов. Офицеры и мичманы прикладывают руку к головному убору.
Вместе с ними, подчиняясь наваждению торжества и внутренней потребности самовыражения сопричастности к происходящему событию, многие гражданские лица, приложив руку к головному убору, в свою очередь, чтили и приветствовали бело-голубое полотнище Морского Знамени.
С подъёмов флагов «до места» из динамиков звучит государственный гимн Советского Союза. Что в это время творилось в сердцах подводников и у людей, собравшихся на стенке причала, знают только они сами. Для большинства из них это были минуты выражения чувств признательности и гордости за свою землю, за свой народ, за свою Родину, у которой для защиты построены вот такие могучие корабли.