Командир подводного атомного ракетоносца.
Шрифт:
С приходом в губу Оленью, где корабль, отстаиваясь, ожидал, когда освободится ракетопогрузочный причал в губе Окольной, особист по своим каналам доложил командованию о пьянстве комдива со всеми подробностями.
– Липовецкий, доложи, что там у вас происходит? – сразу же раздался звонок командующего флотилией контр-адмирала Порогова В.К.
– Товарищ командующий, экипаж жив и здоров. Корабль в соответствии с планом выполняет все мероприятия. Как и положено своевременно будет готов уйти на боевое патрулирование, - доложил Антон.
– Что вы морочите нам голову, - закричал в телефонную трубку член военного совета флотилии, - у вас на корабле пьянствует Фролёв, а вы его покрываете!
– Немедленно пишите рапорт! – наконец выдохся он.
Собираясь с мыслями,
– Мы ждём! – напомнила о себе телефонная трубка.
– Чего вы ждёте: Фролёв мой командир дивизии и ваш подчинённый. Вот вы с ним и разбирайтесь. Я же о нём писать ничего не буду. Мой врач из Североморского госпиталя прибыл и уже на борту. Этого пьянчугу – флагманского врача с корабля я выгнал. О том, что он часто пьянствует, в Гремихе знают все от «мала, до велика». Если вам этого мало то, как о временном подчинённом, с приходом в базу после выполнения задач боевой службы, о его поведении на корабле, рапорт могу написать.
Какое-то время трубка молчала…, затем Антон услышал, как щёлкнул выключенный аппарат на другом конце провода.
Об этом разговоре – прямо всё как было, Антон рассказал Фролёву.
– Да пошли они все… - выругался он, - тоже мне «ангелы без крылышек». Ты то тут ни при чём, извини.
Вскоре, после замены головных частей ракет и их проверки, Липовецкий в штабе Флота получил на поход пакеты с боевыми распоряжениями и, не заходя в Гремиху, РПК СН убыл на боевую службу.
Опыта боевых служб у него и у экипажа было хоть отбавляй. Правда, на чужом корабле к особенностям его норова, пришлось приспосабливаться. Это же не велосипед, а огромное хозяйство с плотным насыщением непрерывно работающей сложнейшей техники. Оказывается, что это «чудо-юдо» имеет собственные портреты физических полей, присущие не только данному проекту, но и, конкретно, каждому кораблю отдельно взятому. Американские противолодочные подводные лодки со специальной аппаратурой стараются записать излучаемые шумы наших ракетоносцев и подвергают их скрупулезному анализу. Выделяя характерные признаки шумов, они создают базы портретов РПК СН. По этим портретам можно определить не только проект, но и тактический номер ракетного крейсера. Легче всего им было перехватить, сделать записи и установить слежение за Советскими ракетоносцами на подходах и выходах из пунктов базирования. Только применяя комплексные мероприятия, с задействованием дополнительных сил и средств, Флот мог обеспечить скрытный выход РПК СН на начальный маршрут боевого патрулирования.
Правда, обнаружить их в дальнейшем особого труда не представляло. Даже такие крейсера, с возросшими уникальными возможностями ракетного оружия, как «Букашки», наши флотоводцы, не утруждаясь, гоняли по старым избитым маршрутам.
– Так, дорогие друзья, товарищи офицеры, - начал свою речь Липовецкий перед командным составом корабля, собранным в кают-компании.
– Надоело мне унижаться перед «америкосами». Не хочу я быть бараном, идущим на убой своим ходом. Главная идея моего решения на начальный маршрут патрулирования – это сделать всё возможное, чтобы, усыпив бдительность противника, войти в Гренландское море под видом дизелюхи – дизельной подводной лодки.
Сами понимаете, что движение такой махины под электромоторами, не имея возможности немедленно дать ход под турбинами, требует от нас филигранной точности по управлению кораблём и величайшей осмотрительности. Главная нагрузка ляжет на личный состав электромеханической боевой части. Товарищи Пархоменко и Безносиков, как хотите, но переход на движение под турбинами, турбинисты и управленцы-операторы должны отработать, как заяц игру на барабане. Для всех остальных режим «тишины» должен не только сниться, но и стать насущной необходимостью с момента погружения подводной лодки, по крайней мере, на 10-15 суток. А там посмотрим, и будем действовать по обстановке.
Предписанная средняя скорость на маршруте боевого патрулирования 3-4 узла, для избранного командиром режима движения, вполне подходила. Как ни напрягали свой слух акустики, но ничего подозрительного не обнаруживали. Разрозненные цели, классифицированные,
Даже рисованный человечек, который ежедневно взбирался на очередную ступеньку суммарной горы суток назначенной боевой службы, очень уж легкомысленно поглядывал на её вершину. Этот своеобразный график регулярно, для всеобщего обозрения, в центральном посту Безносиков вёл собственноручно. Все подводники на картинку заглядывались и безнадёжно взмахивали рукой: куда там, гора о-го-го – человечку и им до вершины ещё топать, да топать!
На маршруте боевого патрулирования сложней всего было расходиться с рыболовными траулерами. Транспортные коммерческие суда идут по своим делам, практически, постоянными курсами и скоростями – у них всё предсказуемо. Другое дело «рыбаки»: вертятся больше юлы – то туда, то сюда. Их понять можно – ищут рыбу. И если найдут, то налетают стаями. Каждый из них за собой тянет глубоководный трал, и ничего предсказуемого, тут быть не может. Они, как пьяные мужики, идут, шатаясь в разные стороны, и только бутылка водки, а для рыбаков стая рыбы, служит весомым аргументом для корректировки их курса. На Шпицбергенской банке таких рыбаков были десятки, и Антон из центрального поста сутками не уходил. Правда, среди них обнаружить крейсер, который еле-еле шевелил винтами, приводимых в движение электромоторами, было невозможно.
– Американские подводники с досады из задницы выдернут не один волос, пытаясь нас обнаружить, - размышлял Антон. – Да и «Орион» тут не поможет. В этой «каше» разобраться и ему не под силу, да и далековато ему от аэродромов.
Впереди Гренландское море – один из сложнейших районов плавания. Тут, сравнительно тёплое Западно-Шпицбергенское течение, закручиваясь и сталкиваясь с холодным Восточно-Гренландским, создают вихри, которые уже направленные подводными хребтами Мона и Книповича, погрузившись на глубины Гренландского разлома, постепенно теряли свой градиент скорости. Лёд же собственный и, выносимый из Северного Ледовитого океана, создаёт постоянно меняющуюся границу размещения его кромки. Совместно с Гренландией, именно здесь, рождаются циклоны, которые портят погоду во всей Европе. Судоходство тут практически отсутствует. Только шальные рыболовные суда, на известных только им точечных банках, успешно тралят треску, зубатку, палтус и прочие промысловые рыбы. Глубины морей на переходе из Баренцева моря в Гренландское море, начали возрастать ступенчато и далее под килём РПК СН уже будут не сотни, а тысячи метров водной бездны.
Журавский посмотрел на красные от бессонницы глаза Липовецкого и предложил:
– Товарищ командир, обстановка спокойная, идите в каюту и хоть немного поспите.
– Ладно, - согласился командир. – Правило неизменное – при обнаружении любой цели заблаговременно приводить её на кормовые курсовые углы и немедленно докладывать мне.
Антону не спалось. Пытаясь изгнать из головы все тревожные мысли, он накрыл голову подушкой. Лодка с нулевой плавучестью на скорости четыре узла неслышно, как тень, на глубине шестьдесят метров, скользила по заданному курсу. Тишина, только в голове молоточками усталости стучала пульсирующая кровь, выталкиваемая неутомимым сердцем. Немного приглушив звук динамика переговорного устройства, Антон даже во сне полностью не отключался. Его мозг всё воспринимал и слышал избирательно, реагируя только на отличительные необычности ритма работы центрального поста или явные сигналы тревоги.
Проснулся он от необычного наклона палубы и какого-то звона в носовой части лодки, похожего на звон пустых консервных банок и прочего железного молоха, навешиваемого огородниками на своих участках, для отпугивания птиц. Наклон, то бишь дифферент на нос возрастал. Окончательно врубившись в действительность, дремал же Антон на протяжении всей службы всегда в верхней одежде, вверх по вздыбленной палубе, хватаясь за поручни переходных трапов, из второго отсека он достиг центрального поста.