Командир
Шрифт:
– Одобряют. Еще, что есть обсудит. Прием.
– Нет пока. Прием.
– Тогда до встречи. Конец связи.
– До встречи. Конец связи.
Окончив сеанс связи, Черный отправился по другим делам, которых у коменданта замка и командира отряда всегда хватает.
На следующий день Черного нашел Воротынский доложивший, что и.о. управляющие подобраны, группы сформированы, к ним прикреплены по паре боевых холопов. Но для подстраховки необходимо Черному встретится лично один на один с каждым и.о. управляющего и при инструктаже обговорить знак опасности. Просто передать каждому из них определенную вещь, которую они обязаны передать своему гонцу, если это они отправляют его, а не враги. Что бы не запутаться им уже был составлен список, кому, что выдано. Со своей стороны он и Брусилов так же подстраховались. Из пары БХ один ехал от него, второй от Брусилова. И каждого они проинструктировали один на один и вручили знаки опасности. При отправлении гонца, оставшийся боец должен был передать ему свой знак, означающий, что отправка гонца происходила при его присутствии. Это в какой-то мере гарантировало от внутреннего предательства со стороны отправляемых групп 'управленце', хотя и не на все 100%. Но дальше уже можно было работать с самим гонцом по прибытию в замок. Контрразведчик затронул вопрос прохода большого количества полона по русской территории.
– Командир, самое большое месяца через два мы начнем вывод из Ливонии большого количества сервов с семьями и имуществом со скотом. Сейчас мы пользуемся водным путем для переброски грузов и людей. К моменту исхода озеро может, замерзнут, и мы будем вынуждены идти сухопутным
– Я тебя понял, что ты предлагаешь?
– Необходимо уже сейчас получить от наместника Плещеева грамоту, что-то вроде подорожной. В которой гдовский наместник пояснял бы всем встречным проверяющим, что это следуют русский бояре с ливонским полоном и добычей. А не какие-то тяти безродные, придорожные ограбили крестьян и гонят их на продажу.
– Здравое предложение. У нас армейские порядки. Вот и поступим по ним. Инициатива наказуема её исполнением. Так что дуй до Крупнова, связывайтесь вмести с ним с Золотым. Объясняй Эдуардовичу вопрос, поясни путь решения данного вопроса. Скажи я в курсе и полностью поддерживаю и сам вопрос, и путь его решения. Отобранных людишек присылал ко мне через полтора часа ко мне в кабинет. С разрывом полчаса. Вопросы? Нет вопросов. Исполнял.
Уже 26 числа начали приходит обозы от групп 'управленцев' с собранными налогами. Монет ни один из обоз не привез, да попаданцы и не ждали их от забитых орденских рабов. А так подати состояли из традиционных ливонских товаров. В основном это было зерно - немного пшеницы, но в основном рожь, ячмень, овес. Крупы пшено и ни когда не виданная попаданцами полба. Овощи - репа, брюква, морковь, капуста, как свежая, так уже и заквашенная в кадушках, лук. Трепанный лен, полотно из него, в основном грубое, серого цвета. Но встречались штуки и белого, тонкого и мягкого на ощупь полотна. Связки пеньки, мешки с уже промытой и высушенной овечьей шерстью, круги воска, мед в небольших бочонках, в чуть по более размерами кадушках поташ, смола и деготь. В еще больших кадках солёная рыбы, связки этой же рыбы но копченой и сушеной. Пригнали своим ходом мясо в виде девятнадцати бычков и телок, около трех десятков овец и не менее четырех десятков свиней. Птицу - кур и гусей везли на телегах в огромных деревянных клетках. В небольшом количестве привозили пиво, разлитое и упакованное в бочонки, такого же объема, как и медовые. Назначенный Черным кастелян замка Васкнарва, все привезенное принимал, тщательно осматривал, пересчитывал, перемерял, проверял на годность. Результаты записывал в специально заведенную им книгу, которой он очень гордился. И только после этого меньшая часть попадала в закрома замка. А большая часть перегружалась на нефы и перевозилась в Ямм-на-Желче.
27 сентября от Золотого пришло радио, в котором он сообщал, что в Пскове команды на выдвижения ждут более двух сотен охочих людей, нанятых им не два месяца пощипать ливонцев. В ответном радио ему передали, что бы он высылай с Ушаковым своих бойцов, в ранее оговоренном количестве и пропорции. А за наемниками в Псков сегодня же пойдут три судна под командой Сенявина, которые и доставят их в Васкнарву. 28 числа прибыл Ушаков с подкреплением, а вечером 29 прибыл с псковскими наемниками в количестве трехста шести воинов пришел Сенявин. Свиридов остался в Пскове продолжая подыскивать подходящих людей для их поверстывания в боевые холопы. Утро 30 числа началось с активных сборов обоза в рейд. Вновь прибывшие разбивались на подразделения, назначались командиры, проводились слаживания подразделений, доводились общие задачи рейда и действия каждого конкретного подразделения, а при необходимости и отдельно воина. В очередной рейд 'витязи' вышли 1 октября, с ними шли почти шесть сотен воинов.
Окрестности города Раквере. 02 октября по новому стилю 1552 года РХ.
Замок Раквере. Уже полчаса как группа Полухина ушла к воротам замка Раквере, но пока обговоренного сигнала об их готовности не поступило и находникам ничего не оставалось, как ждать. План замка Раквере. Вот в наушниках у Черного раздались три щелчка, значить группа на месте и заняла позиции. Взмах руки и полсотни псковских 'скобарей' поднялись с опушки леса, и пошли в сторону ворот замка. Примерно через пятнадцать минут послышался крик, второй, на стенах замка замелькали огни факелов. Черный поднёс к глазам бинокль и стены замка и действия, происходящие на них, и около них рывком приблизились к нему. Охочие люди, как и было, уговорено не стали бросаться к воротам или подходить к самым стенам. Не доходя до ворот метров пятьдесят - шестьдесят, укрывших за щитами - повезами они стреляли по защитникам ворот из луков и самострелов. Со стен им сперва как бы нерешительно, потом все активней и активней отвечали орденцы. Однако пока 'скобари' вели в счете. Со стен падали фигурки, полковник насчитал не менее шести тел упавших у него на глазах. Мечеславу благодаря биноклю так же было видно, что около полу десятка кнехтов осело за зубцами стен. А у псковичей только один воин отбегал от стен, держась за плече, что не было удивительно. Нападавшие в предутренней мгле и тумане были практически не видимы для оборонявшихся, тогда как последние сами себе осложнили жизнь, подсветив стены и самих себя факелами. Перестрелка продолжалась не менее получаса. Принеся еще двух раненых у ушкуйников и не менее десятка покойников у ливонцев. Наконец дрогнул подвесной мост и стал опускаться. После его полного опускания, створки ворот стали раскрываться и из них начали резво выбегать кнехты, тут же выстраиваясь в шеренгу, прикрываясь щитами, за ними выстраивалась вторая шеренга из арбалетчиков. Псковичи не стали ждать пока кнехты все выйдут за стены и построятся. Дав еще пару залпов они, бросив повезы, и закинув за спину круглые щиты, кинулись бежать к видевшему в полутора километрах лесу. Орденцы не стали их преследовать, пока не из замка, по оценке Черного, не вышло, как и предполагалось около двух сотен воинов. Только тогда построившись в две шеренги, впереди щитоносцы, за ними укрывались арбалетчики. Ушкуйники остановились на расстоянии ста метров от опушки леса, подняли дожидавшиеся их лежшие в траве щиты-повезы и укрываясь за ними стали обстреливать наступающего противника. Тут же среди кнехтов стали падать убитые и раненые. В отличии от ушкуйников, укрывшимися практически за частями палисада, ливонцы закрывались от стрел даже не повезами, а хотя и большими но пехотными щитами. Потеряв порядка трех десятков и не нанеся, противник и ни какого серьезного урона, кнехты отступила за линию поражения болтами и стрелами находников. Так противники стояли, друг против друга не мене пятнадцати минут. Вдруг от ворот замка затрубил рог и стал слышен стук копыт лошадей, постепенно переходящих в галоп. На глазах Черного, их замковых ворот выехало не менее сотни всадников и выстроившись в любимый орденцами строй клином, сперва шагом, а потом потихоньку все убыстряя бег коней, направились в сторону леса, где практически на его опушке стоял небольшой строй московитов. В первых рядах Мечеслав рассмотрел закованных в полный доспех рыцарей, навскидку порядка не менее трех - четырех десятков, за ними виднелись всадники не так 'запакованные' в броню. В самом конце строя вообще виднелись конники, одетые в кожаные брони. За ними из ворот споро выбегали пешие кнехты, и пока конница строилась, образовали свои три шеренги и припустили бегом за всадниками. При приближении конницы, кнехты передовых двух шеренг, раздались влево, вправо, пропуская стальной конно-людской таран. Московиты при виде летящих на них бронированных монстров, выскочили из-за своих щитов и бросились бежать. Но не пробежав и десяти метров исчезли. Но взамен их буквально менее чем через минуту по атакующей коннице ударил стальной ливень арбалетных болтов. За ним последовал второй шквал, третий, четвертый,
Теперь можно и пояснить тайну исчезновения полусотни 'скобарей'. Как и предлагал Басманов, для засады были выполненные земляные работы, но в ходе проработки детального планы были внесены некоторые изменения. Так от рытья сплошной траншеи отказались, было вырыто полсотни индивидуальных стрелковых ячейки на двоих стрелков длиной три метра, шириной метр и глубиной полтора. Сверху они были закрыты щитами - крышками. В ячейке своего товарища дожидался один из псковичей. С ним в окопе стояли десять взведенных арбалетов и имелись запасы болтов еще на десять выстрелов из каждого арбалета, благо этого добра, арбалетов и болтов, имелось в избытки, трофеи из замков. Щит - крышку подпирал колышек, оставляя щель примерно около семидесяти сантиметров, в которую и закатились бежавшие находники. И через которую они успели с напарников разрядить в накатывающий конный вал по пять арбалетов и буквально под копытами коней выбили колышки, отгородившись щитами-крышками от конских копыт. А почти пяти сотен арбалетных болтов с расстояния от ста пятидесяти по десяти метров, да по плотной конно-людской массе, это что-то, ведь промазать при этих условиях не реально. Остатки прорвавшейся конницы добили одиночными из пяти 'калашей', засевшие на опушке 'витязи'. А парой 'печенегов', франкирующем огнём, с расстояния семьдесят метров, по плотным шеренгам пехоты, не подготовленной к действиям при обстреле автоматических огнестрельным оружием. Это песня и мечта маньяка. Фактически это был расстрел, людей, которые при этих обстоятельствах ни как постоять за себя не могли.
Замок Раквере.
Рассвет 22 августа 1552г. от Рождества Христова оставшиеся в живых жители города Раквеле запомнили до самой смерти. Когда пять с половиной сотен московитов подобно саранче нахлынули на город, не высокие стены которого не смогли сдержать их натиск. Небольшие очаги сопротивления, возникшие там и сям по городу, давились походу, почти мгновенно. Самое продолжительное сопротивление не более двадцати минут, произошло около входа в ратушу и в самой ратуше. Ворота были взяты еще до прибытия к ним основных сил ушкуйников, заранее зашедшими в город, под видом сервов, боевыми холопами под командой Брусилова. Из-за них ворота Раквеле и не закрылись перед подходящим к ней врагом. Часть находников занялась зачисткой и обыском города, а две сотни псковичей, не отвлекалась на потрошения домов горожан, бегом направились в порт. Где разделились на заранее разбитые десятки, на трофейных лодках бросились к крайним от выхода из гавани судам. После захвата которых, перекрыли ими проход по реке и вниз и вверх по течению. Осмотр монастыря, замка, города, порта и находящихся в нем кораблей, сбор трофеев, их упаковка, переноска, погрузка на транспорт, на те же корабли, баркасы и просто лодки, а так же в телеги сухопутного обоза. Даже самого ценного. А так же сбор полона и организация его охраны, заняло много времени. И только поздно вечером захватчики угомонились.
На утро, еще до свету ушкуйники вышли в рейд на замок Тоолсе и городок Кунда с портом. В Раквеле для окончательного сбора трофеев и полона с их последующей транспортировкой к Васкнарве осталась сотня боевых холопов 'витязей' под командой Монахова и сотня псковичей, под общей командой Воротынского. Три сотни находников, все для кого нашлись лошади, с учетом захваченных в Раквеле, пошли выполнять вторую часть планы по суше. Сотня 'скобарей' на пяти нефах, примерно через час, стали спускаться вниз по течению Киюлы. Войдя в гавань порта Кунды, они заблокировали своими судами выход из бухты и на имеющихся, на нефах лодках, стали творить безобразия и нарушения нарушать. По-простому без всяких изысков захватывали ближайшие от них суда, благо большая часть их команды как обычно находилась в портовых кабаках, где и остались ночевать. При оказании вахтенными или еще кем-то из команды сопротивления их без жалости вырубали. Сдавшихся надежно связывали и складывали в трюм их же корабля. После чего захваченное судно, передвигалось к пяти нефам ушкуйников, блокировавших выход из гавани, где крепко привязывали их к ним. Руины замка Тоолсе.
Создавая, таким образом, еще большую своеобразную 'баррикаду' из судов на выходе. Их тридцати с лишним различных судов, находящихся в гавани, охотники захватили и перегнали к 'баррикаде' десять судов, пока на берегу и других судах заметили не ладное и подняли шум. После чего лодки с псковитянами направились к берегу, на который они благополучно и высадились. Построившись в боевой строй, 'скобари' своей стеной щитов разогнали мечущихся по берегу моряков и местных жителей. Последние разбежавшись, послали к фогту Генриху фон Калтенбаху посланников с сообщении о нападении на порт и стоящие в гавани суда не большого, около сотни бойцов, отряда московитов и о безобразиях творимых ими в порту и на судах достопочтимых купцов. Фогт Тоолсе среагировал точно так, как и рассчитывали 'витязи'. Буквально через час после начала нападения плесковичей на порт, в замке Тоолсе затрубил рог, и ворота замка стали открываться. Из еще до конца не открытых ворот начали выбегать пешие кнехты. Всего по подсчетам, лежащего на склоне холма Черного выбежало порядка трех с половиной- четырех сотен воинов. Последними из уже полностью открытых ворот, выехали десятка три всадников, сразу же построившихся в колонну по три. Передние три-четыре ряда были одеты в полные доспехи. Но чем дальше от передних рядов, тем беднее становился доспех всадника. Последние два ряда в качестве доспеха использовали стеганые куртки и были вооружены арбалетами. Пехотинцы построились в колонну по четыре и бодрой рысцой затрусили под горку в сторону городка. За ними, не разгоняя коней, двинулась конница. Длинная змея войска на вид неспешно двигалась по склону холма с целью покарать дерзких схизматиков. Но так они продвигались не долго. На середине спуска по ним сверху сзади слева ударили очереди двух 'печенегов', в первую минуту выкосившие всадников, а за тем перенесшие огонь на пехоту. Заметавшаяся сперва пехота бросилась бежать в сторону порта, однако рой арбалетных болтов ударивший им в лицо, а затем вымахавшие наметом на дорогу московитские бояре числом более сотни, резко изменил намерения кнехтов. Они бросились большей частью по дороге на вверх, в выпустившим их замковым воротам. Меньшая часть, попыталась спастись разбегалась влево и вправо по склону холма. Однако ни тем, ни другим сегодня судьбой не было даровано спасения. Хотя пулеметы и прекратили расстрел ливонцев, однако кнехты попали из огня да в полынью. Передовые ряды, одночастно ставшие задними легко стоптала и вырубила кованая конница. Кнехты задних рядов, ставшие передними и уже изрядно пострадавшие от пулеметного обстрела, однако успевшие добежать до спасительных стен замка, были встречены картечными залпами в упор из своих же пушек, находящихся в орудийной башне. Прорвавшиеся и через картечь около ворот подняли руки. Так как спасительные ворота были закрыты, а русские бояре на своих конях уже поднялись практически к самим воротам. Руины замка