Командировка в западню
Шрифт:
Если раньше потомки земных колонистов подразделялись на три-четыре подвида, в зависимости от продолжительности жизни, силы иммунитета и кое-каких второстепенных признаков, то теперь различия исчезли: единый подвид долгожителей с удручающими способностями к регенерации. Бессмертие, поначалу доходившее до форменного безобразия, когда сгоревшие возрождались из пепла, а съеденные из нечистот, мало-помалу закончилось. Долгианцы вновь стали смертными, но убить кого-то из них непросто: по сравнению с землянами живучесть колоссальная. В этом тоже, если вдуматься, нет ничего отрадного.
Беспредельный разгул волшебства, наблюдавшийся в тот же
В Лесу обнаружилось несколько новых разумных видов: то ли результат сопровождавших катастрофу мутаций, то ли они и раньше были, но не давали о себе знать. Дикари дикарями, но пока неизвестно, во что это выльется в дальнейшем, как будто людям мало противостояния с кесу. Ситуация, мягко говоря, оставляет желать лучшего, но желай – не желай, возврат к прежнему положению вещей невозможен, и это крайне огорчительно.
На Долгой Земле ныне всем заправляет Совет Согласия, куда наряду с людьми входят кровожадные серые твари – княгини и шаманки народа кесу. Не говоря уж о том, что немалым влиянием там пользуется Валеас Мерсмон, маг-преступник, также известный, как Темный Властитель. Рассуждать о гуманизме такого органа власти – значит отрицать очевидное и общеизвестное. Дела обстоят беспросветно плохо, и тем, в чьих душах не умерла совесть, ничего не оставалось, кроме как эмигрировать из беззаконного мира, едва открылись порталы.
– Жаль, что вам предстоит окунуться в этот чертов омут, – подытожил господин Рунге соболезнующим тоном. – Хотя работа есть работа, ничего не попишешь.
Все эти его «плохо» давили на меня, словно мешки с цементом, я почти физически ощущал их неподъемную тяжесть, но собрался с мыслями и поинтересовался:
– Не могли бы вы порекомендовать, к кому есть смысл обратиться насчет закупок древесины?
Келсен негромко, но со значением кашлянул, подкрепляя вопрос. Мне уже намекнули, что эта сделка отвечает стратегическим интересам Золотой Федерации: с одной стороны, тем более не отвертишься, с другой, если вернешься оттуда с контрактом, можно рассчитывать на поощрение.
– Пожалуй, Трансматериковая компания. Когда всеобщий безумный праздник закончился, и людям пришлось озаботиться восстановлением разрушенной за ненадобностью экономической системы, услуги транспортников опять стали востребованы. У этих дельцов хватило здравого смысла сберечь большую часть своей техники, а то ведь после катастрофы ошалевший народ на радостях ломал что ни попадя: рай на земле, работать больше не надо, и орудия труда, естественно, на свалку! Еле успели наладить к началу зимы самое необходимое. Кое-кто из руководства Трансматериковой входит в Совет Согласия, их мнение имеет вес. Если эта влиятельная монополия вас поддержит, вы добьетесь успеха.
Засушенный федеральный чиновник слегка кивнул, как будто одобряя его слова, и адресовал мне мимолетный взгляд.
– Сама по себе ваша задача не кажется мне сверхсложной, – продолжил Рунге. – Проблема в другом: выжить на сегодняшней Долгой Земле, не являясь долгианцем. По сравнению с нами вы слишком уязвимы. Необходимые прививки вам поставят, мы оказали посильную помощь в разработке вакцин, но что касается остального риска – не знаю, что и сказать. Вы там будете, как стеклянный человечек, перебегающий через запруженную машинами дорогу в час пик.
Жутенькое
Аномально-пространственная клетка, в которой его заперли – или, может, никто не запирал, а он сам по какой-то нелепой случайности сюда провалился и не способен выбраться? – была невелика. Площадью она не превосходила знаменитый Фейри-парк в Атланте. Только из Фейри-парка, где все запрограммировано, сертифицировано и контролируется обслуживающим персоналом, можно уйти, когда надоест, а отсюда – и не надейся.
Кустарник с вечно мокрой черной корой и блеклой листвой страдал хроническим недостатком хлорофилла. Листвы было негусто, как будто здесь уже наступила осень. На стволах и ветках пушились, словно одуванчики, белые островки плесени. Из слякотной почвы выглядывали грибы с бледно-сизыми коническими шляпками. Если наступить, они расползались, как пастила, и липли к подошве пахучей вязкой массой.
В этих зарослях было несколько небольших водоемов, выделявшихся среди тусклой сероватой хмари ртутным блеском. Словно там не вода, а холодное расплавленное серебро. В чем фокус, он так и не понял: возможно, микроорганизмы какие-нибудь или сплошной слой крохотных серебрящихся водорослей. Совать руки в эту завлекательно сверкающую жидкость охоты не было. Там вовсю кипела жизнь, кишмя кишели мельчайшие обитатели – то ли рачки, то ли водяные блохи. Он решил, что пить эту дрянь ни за что не станет, только кишечной инфекции с коликами и поносом ему сейчас не хватало. Между тем запас питьевой воды в домике был не особо велик, и все шло к тому, что через некоторое время ему придется в этом царстве сырости мучиться от жажды.
После вакцинации я несколько дней провалялся в больнице. Гадость эти долгианские микробы, и токсичные продукты их жизнедеятельности гадость, и прививки та еще гадость… Не вслух. Позволять себе эмоциональные высказывания резко выраженного негативного характера – проявление некорректности, чреватое приглашением на беседу в КК.
Люди не ангелы, все высказываются, а еще все сливают друг на друга в Каку, и там эти данные сопоставляют с поступившими ранее, сортируют, анализируют, делают выводы… Тебя могут всю жизнь не трогать, хоть вконец изойди на ругань – особенно если ты простой работяга, или охранник, или футболист, и при этом не конфликтуешь с начальством, не наступил на мозоль никому из больших людей. Но я-то менеджер среднего звена, один из тех разумных двуногих модулей, из которых слеплено ядро Золотой Федерации. К нам требования строже, и вдобавок я уже подвергался шан… Тьфу, нетерпимая негативная формулировка чуть не вырвалась.
Ничего такого не бормотать себе под нос, сохранять на лице лучезарность. За мной, безусловно, наблюдают. Взаимное наблюдение – залог психосоциальной стабильности нашего общества.
Итак, после вакцинации мое самочувствие было далеко от идеала, и хотелось сбежать от всего на свете в виртуальные сказочные дали, но вместо этого я добросовестно изучал материалы, предоставленные «беглецами совести». Тоже в своем роде сказка. Будь это очередная сетевая игрушка, рвался бы всей душой в этот «чертов омут», как выразился Альфред Рунге, но раз там все всерьез – кто-нибудь, не пустите меня туда!