Командор

Гуминский Валерий Михайлович

— Сам лорд Торстаг? — мальчишке знакомо это имя. Вон, брови нахмурил, размышляет.

— Именно. Имею честь быть знакомым с ним.

— Сейчас идите прямо до центральной площади и сворачивайте направо, — соизволил пояснить дворянчик. — Дом господина губернатора сразу узнаете. Он в два этажа, из белого камня. Там еще парк есть. На кованых воротах висят королевский и его родовой гербы. Не ошибетесь, сударь. Всего хорошего.

Я снова приподнимаю шляпу и пропускаю стражу. Рич посмотрел вслед стражникам и сплюнул на грязную мостовую.

— Каков гусь, а? — произнес он. — Я все ждал, когда его щеки лопнут от натуги. Такой важный… Это не

про тебя, дружище. Про другую птицу.

— Не дурак, понял, — ухмыльнулся Гусь.

— Возможно, нам придется с этой птицей тесно общаться, и не раз, — задумчиво пробормотал я. — Ну, чего встали? Пошли искать этого губернатора. Еще и он всю кровь выпьет.

Центральная площадь, окруженная высотными каменными домами в несколько этажей, нашлась сразу, не пришлось даже спрашивать. Как шли по дороге, так и попали в нужное место. Трое хмурых мужиков в потертой одежде, а местами — и рваной, тщательно шуршали метлами, сгоняя мусор в кучи. Солдат в кирасе сидел на невысоком бортике фонтанной чаши и боролся с сонливостью. Вероятно, он был поставлен надсмотрщиком над провинившимися в чем-то горожанами, которые сейчас отрабатывали свои прегрешения. Правильно. Нечего задарма казенную кашу трескать.

Увидев нас, солдат насторожился и как бы невзначай его рука скользнула по бедру, нащупывая рукоять палаша. Что же они все здесь такие пугливые? Неужели Рич с Гусем наводят на них страх? Мы прошли мимо, отмечая, сколько здесь харчевен и гостиниц. Кругом вывески с разнообразными названиями, выбирай, что душе угодно. Воистину, центр Акаписа являл собой образец мудрой коммерческой жилки.

— Сначала дело — брюхо потом набьете, — предупредил я, заодно рассматривая диспозицию.

От площади радиально отходило пять улиц с плотными рядами домов, словно врастающих друг в друга потемневшими от сажи и старости каменными стенами. Большинство домов были двухэтажными, с узкими невысокими оконцами, маленькими балкончиками и даже с печными трубами. Немудрено. Акапис — приморский город, зимой здесь не очень комфортно. Приходится сохранять тепло с помощью плотных деревянных ставен, которыми и сейчас многие окна закрыты. Представляю расход свечей у горожан. Хорошие деньги можно на этом делать. Да и делают, наверняка.

Кручу головой, вспоминая слова дворянчика. Нужно повернуть направо от фонтана и двигаться вон по той узкой улочке. Что и делаем, втягиваясь в каменный мешок, наполняющийся говорливыми прохожими.

Из сточных канав попахивало, хоть и не так сильно. Сказывался прошедший ночью дождь и прохлада. Летом здесь еще то амбре стоит. Впрочем, это беда всех городов. Нет, здесь я однозначно покупать дом не буду. Ну эту помойку к дьяволу!

— На Инсильваде куда приятнее было, — поддержал мои мысли Гусь. — Как здесь тесно-то, а! Командор, лучше всего за городом земельки прикупить, да и построить приличный дом!

— Ты думаешь, у командора денег сорок сундуков? — одернул его Рич.

— Нет, просто в таком месте жить неудобно, — Гусь поежился. — Я-то сам из деревни, там если дерьмо и есть, то в глаза не бросается. А здесь прямо под ногами льется.

Мы постепенно удалялись от центральной площади. Застроек становилось меньше, а пустыре, заросших травой, под которой скрывались фундаменты разобранных или разваленных домов — больше и больше. Есть подозрение, что местные богачи давно скупили эти земли, но не торопятся на них что-то строить или продавать в надежде на высокие цены. Когда-нибудь Акапис станет процветающим городом, если

война между Сиверией и Дарсией окончательно не доконает экономику двух враждующих государств, и сюда потянутся люди. А им понадобится жилье. Кто-то хорошо наживется на этом.

Место-то действительно хорошее.

Особняк губернатора, благодаря точному описанию дворянчика, я узнал сразу. Он занимал приличную площадь и не только из-за своего размера; очень много места отводилось парку с цветущими деревьями. На некоторых я заметил яркие оранжевые плоды величиной с яблоко. Среди изумрудных листьев они гляделись очень нарядно.

Невысокий кованый забор протянулся шагов на триста, тщательно ограждая от проникновения чужеродных элементов на территорию особняка. Массивные ворота охраняли трое стражников в кирасах и с алебардами, а еще двое мужчин в темных плащах и в широкополых шляпах, повлажневших от утренней сырости. Увидев нас, все оживились, особенно те, что в плащах. Один из них, с щегольскими усами и тонкими бледными губами, сделал шаг вперед и откинул плащ, демонстрируя, что вооружен, и просто так нам никуда не пройти.

— Здесь запрещено останавливаться, — сказал он, обращаясь ко мне. Рича и Гуся он принял за телохранителей или слуг, поэтому и не удостоил их вниманием. — Прошу перейти на другую улицу.

Уже хорошо, что хамить не стал, выдерживая нейтральный тон.

— Я к барону Тебриссо, сударь, — бесстрастно ответил я, осаживая охранника. Конечно же, он тоже был из дворян, мелких и обедневших. Денег хватило на экипировку и оружие, а все остальное рассчитывает заработать на службе у губернатора. Повезет, и репутацию заработает. — С рекомендательным письмом от лорда Торстага.

В глазах охранника появилась растерянность. Он переглянулся со своим товарищем, как будто тот мог подсказать дельный совет. В конце концов ответил сам:

— Барон не сможет принять вас до обеда. Вы напрасно потратите время, если будете ожидать. Может быть, сегодня вообще не удастся.

— В таком случае требую позвать секретаря, — не сдавался я. Было важно добиться аудиенции сегодня. Не хочу терять время. Я жаждал как можно скорее купить дом или землю и, наконец, легализоваться в Акаписе. — Передам ему письмо, как мне и посоветовали.

— Дорни, сбегай за секретарем, — палец мужчины указующе ткнулся в одного стражника, стоявшего ближе всех к нему. Тот кивнул и затрусил по дорожке к особняку.

— Разве в таких случаях секретарь не может принять посетителя? Он не имеет таких полномочий? — поинтересовался я, демонстрируя знакомство с некоторыми бюрократическими заморочками аристократов, состоящих на государственной службе.

— Не велено пропускать, — решил помочь приятелю второй дворянин с щетинистым лицом. У него на левой щеке виднелся старый белесый шрам от удара шпаги или ножа. От этого половина рта казалась приподнятой. Возможно, из-за раны он редко сбривал поросль на лице. — Слишком рано вы пришли.

— Кто рано встает, у того и золото в сундуке водится, — глубокомысленно произнес Рич и нахально улыбнулся нахмурившимся дворянам.

Секретаря пришлось ждать недолго, к моему облегчению. Стуча башмаками по вымощенной камнем дорожке, худощавый и тонконогий, затянутый в серый камзол и темно-красные чулки, молодой мужчина лет тридцати с важным видом вышел из-за ворот и заложил руки за спину. Склонил голову набок, внимательно рассматривая нас. Видимо, прикидывал, невежливо отправить восвояси утренних просителей или снизойти до просьбы.