Командор
Шрифт:
– Что там?
Валера подбежал ко мне, быстро взглянул в бинокль и, матерясь, помчался вниз.
Сразу затарахтел движок, катер отвалил от борта. Как я узнал минуту спустя, на нем пошли Валера, наш лучший рулевой Кузьмин и двое десантников – Ширяев и Ившин. Однако шлюпке требовалось минут семь-восемь, чтобы достигнуть берега, а все могло решиться намного раньше.
Далеко слышимый над водой звук мотора привел испанцев в изумление, и стволы мушкетов постепенно опустились. Появилась надежда, что дело разрешится миром. Однако сухощавый опомнился, взмахнул рукой, солдаты вновь повернулись было к нашим, но вдруг передумали.
Из
Смысл произошедшего я узнал чуть позднее, и вкратце он сводился к следующему.
Сухощавый помощник градоначальника через толстяка-переводчика предложил всем морякам сойти на берег, обещая им обед за счет испанской короны. Оставшийся за старшего Сорокин вежливо (разговор велся на английском) отклонил предложение, ссылаясь на приказ командора. Испанцы настаивали, упирали на законы гостеприимства, но, постепенно распаляясь, заявили, что бригантина, без сомнения, английская, и посему ее матросы арестованы. Заявление было подкреплено выскочившими из-за укрытия солдатами.
Сорокин и Грушевский переглянулись. В другой ситуации они перестреляли бы испанцев в упор, но в городе оставался Кабанов, и они могли оказать ему медвежью услугу. Когда же звук мотора привел противников в некоторое замешательство, то десантники решили, что пришла пора действовать, и обнажили оружие.
Вряд ли испанским солдатам могло прийти в голову, что из пистолета можно выстрелить несколько раз подряд. Сработал обычный инстинкт самосохранения, когда каждый боится выстрелить первым. Но пистолет одного из десантников нацелился на помощника градоначальника, и тот приказал своим солдатам стоять спокойно. С его слов удалось выяснить, что Кабанов и прибывший с ним переводчик арестованы. В ответ Сорокин решил прихватить с собой явившуюся на переговоры начальственную троицу. Перед отправлением он заставил солдат бросить мушкеты в воду, и шлюпка отчалила с тремя заложниками.
Когда на пристань прибыло подкрепление – еще десяток солдат, – шлюпка уже удалилась от берега на полсотни метров. Сгоряча или сдуру один из солдат выстрелил вдогонку и промахнулся, а Грушевский охладил пыл его товарищей, прострелив дураку ногу из карабина.
Больше испанцы не стреляли, и обе шлюпки благополучно добрались до бригантины. Услышав краткий рассказ Сорокина, люди возмущенно зашумели.
– Тихо! – гаркнул Сорокин. – Если есть предложения, говорите по одному.
– Надо выручать командора! – крикнул Ширяев. – Неужели мы не сможем поднять на уши этот паршивый городишко?
– Не спеши, – остановил его порыв Костя. – Поднять мы его, конечно, поднимем, и не на уши, а в воздух, но пока давайте дождемся ответа от коменданта. Я дал ему час времени освободить Сергея и доставить его на бригантину. А если он этого не сделает, то я поклялся повесить заложников на рее, а затем, когда к нам подойдут подкрепления, стереть город в порошок и перевешать всех его начальников. Так что пока подождем.
Не теряя времени, мы вдевятером – десантники, я с Валерой и Рдецкий – стали решать, что делать через час, если наш ультиматум не сработает. Как можно справиться с гарнизоном и захватить город? Об отступлении никто из десантников даже не думал. Причем они сошлись на том, что не стоит рисковать бригантиной с женщинами и детьми
На мой взгляд, они сошли с ума. В городе, по словам пленных, три сотни солдат. Форт, где они находятся, приспособлен для круговой обороны и имеет два десятка орудий. Но Сорокину и его команде на подобные мелочи было глубоко плевать. Они не сомневались, что сумеют посеять в городе панику и воспользоваться ею. Часть нашего пороха они пустили на изготовление легких осколочных бомб, заодно сделали пару зарядов помощнее. Сам бой решено было начать ближе к вечеру.
Я понятия не имел, мог ли их отчаянный план увенчаться успехом. По-моему, в них больше говорило чувство армейской солидарности, чем трезвый анализ обстановки. Но я смотрел на решительные лица наших парней и не завидовал испанцам.
Минут за десять до назначенного срока (мы уже перекинули через реи веревки с петлями) от пристани отвалила легкая лодка под белым флагом и направилась в нашу сторону. Не было никакого смысла демонстрировать испанцам наши подлинные силы, поэтому Костя на катере отправился ей навстречу.
Я увидел, как примерно на полпути шлюпки встретились и долго дрейфовали рядом. Затем Сорокин вернулся. Вид у него был несколько ошарашенный.
– Не знаю, что и делать, – сообщил нам Костя. – Испанцы утверждают, что Сергей с Аркадием сбежали и при этом умудрились перебить массу солдат. Поэтому вернуть их нам местные власти попросту не в состоянии.
44
Из дневника Кабанова
…В числе бывших пассажиров «Некрасова» отыскался человек, знающий испанский язык. Аркадий Калинин, предприниматель лет тридцати, имел постоянные деловые контакты с Испанией. Склонный к языкам от природы, он сравнительно неплохо выучился говорить на языке своих деловых партнеров. Красавца-брюнета Калинина переодели в один из двух найденных на бригантине камзолов, вооружили шпагой и назначили переводчиком. Камзольчик, правда, оказался узковат, и пришлось перешивать его на скорую руку.
Семь человек, включая Костю и Гену, переоделись матросами. На их долю выпало управление шлюпкой, и я предупредил, чтобы они ни в коем случае не сходили на берег. Я подумывал, не взять ли в качестве гребцов всех своих ребят, но это означало в случае чего оставить без прикрытия бригантину, и пришлось найти компромисс.
Сам я тоже нарядился по местной моде. Рубашка из тонкого полотна с кружевными манжетами, жилет, короткие штаны, камзол, шляпа с плюмажем. Только ботфорты оказались маловаты (я ношу сорок четвертый растоптанный), пришлось одолжить у одного из бизнеров туфли.
Из оружия, помимо обязательной шпаги, я взял с собой револьвер и спрятал под камзол кинжал. Завершила наряд великолепная трость с богатой резьбой и позолоченной рукояткой. Я подвязал к поясу кошелек с золотыми монетами, старательно расчесал волосы и подрастающую бородку, надушился капитанскими духами и полез в шлюпку.
На берегу уже успела собраться небольшая разномастная толпа – в основном бедные горожане, среди которых попадались и темнокожие лица, но чуть в сторонке стояла группа мужчин, одетых с изрядной претензией на роскошь. Третью, отдельную группку, образовали солдаты. Их было десятка два, и по количеству было ясно, что они находились здесь на всякий случай. Задумай местные напасть на нас во время высадки, солдат было бы больше.