Комарра. Вселенная Майлза. Роман, повесть, эссе

Буджолд Лоис Макмастер

Никки некоторое время переваривал информацию.

— А у вас есть эта дистрофия Форзонна, лорд Форкосиган?

— Нет. Мою мать отравили газом, называемым сол-токсин, еще до моего рождения. Это повредило главным образом мои кости, поэтому я такой коротышка.

Катриона ждала, что Никки спросит что-то вроде: «Я тоже буду коротышкой?», но вместо этого мальчик, широко раскрыв карие глаза, спросил:

— Она умерла?

— Нет, она полностью поправилась. К счастью. Для всех нас.

— А она испугалась? — продолжал расспрашивать Никки.

Катриона поняла, что

Никки еще не понял, кто такая мать лорда Форкосигана, и не связывал ее с теми людьми, о которых слышал на уроках истории. Форкосиган поднял бровь, несколько позабавленный вопросом.

— Не знаю. Ты можешь сам у нее как-нибудь спросить, когда… если познакомишься с ней. Мне будет очень интересно услышать ответ.

Он поймал беспокойный взгляд Катрионы, но даже бровью не повел.

Никки с сомнением глядел на Форкосигана.

— А ваши кости они починили ретрогенами?

— Нет, к великому сожалению. Если бы это было возможно, мне пришлось бы гораздо легче. Они подождали, пока я не перестал расти, а затем заменили их синтетическими.

— Как можно поменять кости? — Никки казался совершенно ошарашенным. — Как можно их достать?

— Они меня разрезали, — Форскосиган провел ребром ладони вдоль руки от локтя до запястья, — вытащили кости, вставили новые, воссоединили суставы, пересадили костный мозг в новую полость, заклеили и подождали, пока заживет. Очень сложно и утомительно.

— А больно?

— Я спал — был под наркозом. Тебе повезло, что ты можешь получить ретрогены. Единственное, что тебе предстоит, — это несколько уколов.

На Никки рассказ произвел неизгладимое впечатление.

— А можно посмотреть?

Чуть поколебавшись, Форкосиган расстегнул манжет и закатал рукав.

— Видишь, вот этот, тоненький и бледный?

Никки с интересом посмотрел на руку Форкосигана и, сравнивая, на свою. Сжав кулак, он следил, как напрягаются под кожей мышцы и двигаются кости.

— А у меня есть болячка. Хотите посмотреть? — предложил мальчик. Он неловко подтянул штанину и продемонстрировал на коленке последний сувенир от игры. Форкосиган с полной серьезностью изучил ссадину и согласился, что болячка действительно качественная и, несомненно, скоро отвалится. И да, вполне возможно, останется шрам, но мама совершенно права, когда говорит, что не нужно ее отдирать. К великому облегчению Катрионы, после этого все привели одежду в порядок и дальнейших сравнений проводить не стали.

На этом беседа исчерпалась. Никки художественно размазал оставшиеся хлопья и сироп по дну тарелки и спросил:

— Можно я пойду?

— Конечно, — кивнула Катриона. — И отмой руки от сиропа, — крикнула она вслед исчезнувшему в коридоре сыну.

— Все прошло лучше, чем я рассчитывала.

Форкосиган ободряюще улыбнулся:

— Вы просто изложили факты, так что у него нет причин реагировать иначе.

Помолчав, Катриона неожиданно спросила:

— А она испугалась? Ваша мать?

Он криво улыбнулся:

— До посинения, наверное. — Глаза его потеплели и засияли. — Хотя нет. До умопомрачения, насколько я понимаю.

* * *

Вскоре

оба Аудитора отбыли на опытную станцию. Дождавшись, пока Никки наиграется у себя в комнате, Катриона позвала сына в кабинет, чтобы прочитать самые простые статьи о дистрофии Форзонна. Она усадила сына к себе на колени перед коммом, что в последнее время делала крайне редко теперь. То, что он не сопротивляется ни нежностям, ни ее приказам, свидетельствует о его скрытой растерянности, думала Кэт. Мальчик читал статьи, довольно хорошо понимая написанное, лишь изредка спрашивая произношение или значение некоторых терминов или же прося объяснить непонятные или сложные фразы. Если бы Никки не сидел у нее на коленях, Катриона не почувствовала бы, как он слегка напрягся, читая абзац: «Позднейшие исследования показали, что эта естественная мутация впервые появилась в графстве Форинниса ближе к концу Периода Изоляции. Только с появлением на Барраяре галактической молекулярной медицины было определено, что дистрофия Форзонна не связана с несколькими земными генетическими заболеваниями, чьи симптомы иногда повторяет».

— Есть вопросы? — спросила Катриона, когда они добрались до конца.

— Не-а. — Никки сполз с ее коленей и встал.

— Можешь почитать еще, если захочешь.

— Угу.

Катриона с трудом удержалась от желания вытянуть из него что-нибудь более вразумительное. С тобой все в порядке? Все хорошо? Ты простишь меня? Ребенок не в состоянии переварить столько всего за час, за день. Даже за год. Каждый день будет приносить новые вопросы и ответы на них. Беспокоиться надо последовательно, сказал Форкосиган. А не делать все сразу, слава Богу.

* * *

Участие лорда Форкосигана в поездке в Солстис внесло удивительные изменения в тщательно разработанные Катрионой планы. Вместо того чтобы подниматься посреди ночи и ехать экономическим классом по монорельсовой дороге, они спокойно выспались и отправились на поджидавший их орбитальный катер Имперской службы безопасности. И прилетели в Солстис за час до назначенного времени.

— Я люблю монорельсовую дорогу, — извиняющимся тоном сообщил Форкосиган в ответ на протесты Катрионы. — Откровенно говоря, я даже собираюсь подтолкнуть моего брата Марка инвестировать компании, которые собираются построить монорельсы на Барраяре. Но, поскольку расследуемое нами дело становится все горячее, Имперская служба безопасности очень четко дала мне понять, что мне сейчас нежелательно путешествовать общественным транспортом.

А еще с ними ехали двое телохранителей. Оба надели комаррскую гражданскую одежду, в которой выглядели в точности как пара барраярских военных телохранителей в штатском. Форкосиган, казалось, имел полное право как свободно с ними общаться, так и полностью их игнорировать. В дорогу он прихватил несколько отчетов, но едва заглянул в них. Коротышка-лорд казался несколько рассеянным. Катриона решила, что ему мешает сосредоточиться непоседа Никки, и хотела было успокоить мальчика, но Форкосиган предложил Никки пройти в кабину пилота, чем привел его в полный восторг.