Комбат не ждет награды
Шрифт:
«Что же происходит на этом законсервированном полигоне? – допытывался он сам у себя. – Чем здесь можно торговать? Как можно извлечь прибыль, сидя на почти негодных боеприпасах?»
Судя по подполковнику Борщеву, тот не бедствовал, хотя и не сверкали на его руках золотые перстни. Да и ботинки он носил отечественные, не такие, чтобы выделялись. Но людей, которых не заботит сколько они получают зарплаты, майор ГРУ научился отличать без ошибок. С первого взгляда такой человек всегда смотрится независимо, хотя при этом и чем-то
Подполковник Борщев нервничал, это сразу же бросалось в глаза. Уже само присутствие на полигоне чужих не давало ему расслабиться. Он говорил слишком быстро, слишком громко смеялся, очень часто предлагал выпить.
И майор Кудин сообразил, Борщев хочет его споить.
– Ну еще по одной, – предлагал Валентин Витальевич и не дожидаясь согласия, наливал водку в объемистую рюмку.
– Можно и не по одной…
– Тогда нальем.
Кудинов заметил, Борщев сам не допивает спиртное до дна, пару раз подполковник вылил водку на землю, думая, что этого никто не видит. Когда же майор очень пристально следил за ним, то, набрав спиртное в рот, Борщев не проглотил его, а замолчав на минутку и потом нагнувшись, выплюнул его под стол.
«Ну-ка, ну-ка, – подумал майор Кудинов, присматриваясь к бегающим по сторонам глазкам подполковника Борщева. – Не спокойно у тебя на душе. Дай-ка я тебе подброшу надежду».
И он, не дожидаясь, пока замначальника полигона предложит выпить, сам налил водку в рюмку.
– Отличные у вас места! Да и ребята хорошие. Сколько езжу со всякими проверками, впервые встречают так радушно.
– Да уж стараемся.
– Везде, где ни бывал, чувствовал, чего-то из-под тебя хотят, – майор изображал из себя захмелевшего, широко размахивал руками, – а тут сразу видно, от чистого сердца.
От души стараетесь.
– Девочки, – напомнил подполковник Борщев.
– Где вы таких набрали? Прямо модельные красотки!
Подполковник Борщев смутился:
– Растут у нас такие, крепенькие, словно грибы. Наверное, земля такая.
– Из города привезли? – хитро сощурившись, поинтересовался майор.
– Нет, что вы! – тут же замотал головой Борщев. – Эти все местные. В городе, знаете, какую заразу подхватить можно! Я бы вокзальных проституток вам не предлагал. Свои же люди.
– Свои?
– Для меня, все, кто в форме – свои, одно дело делаем. Родину защищаем, правда, от кого – неизвестно.
– Насчет болезней это вы правильно заметили, их не надо ни мне, ни вам.
– Как же иначе, зачем потом нам неприятности, да и девушкам тоже?
Рюмки сошлись над столом, в тарелках уже дымилась уха, пахнущая костром. На этот раз Кудину удалось обхитрить Борщева. Он воспользовался его же тактикой: водку не проглотил, а сделав вид, что закашлялся, выплюнул ее на траву.
Пышущий жаром мангал стоял на берегу реки, и искры взлетали над ним фонтаном каждый раз, когда солдат принимался разбивать металлическим прутом
«Где же Иваницкий? – думал Кудин. – Наверняка мы приехали в неподходящий момент, неподходящий, естественно, для них, а не для нас. И вот теперь заместитель начальника развлекает проверку, а тем временем командир проворачивает аферу. Нужно отсюда выбираться. Только сделать это незаметно мне вряд ли удастся. Борщев, судя по его носу, мастер выпить. И даже если я буду стараться изо всех сил, пройдет не меньше часа, прежде чем он уткнется в столешницу лицом и захрапит».
– Знаете, подполковник, – шепотом проговорил майор, наклонившись к самому уху Борщева.
– Да, слушаю.
– Уха, водка, шашлыки, все это хорошо, но еще лучше бы…, – майор замолчал.
Борщев засмеялся:
– Ну конечно же, девочки?
– Они самые. Какую бы вы мне посоветовали из вашей коллекции?
– Они все хороши.
– Знаете ли, так не бывает – одна умеет одно, – второе.
– А что, есть какие-нибудь особые пожелания? Я же понимаю…
– Да вот хотелось бы… – и Кудин вновь замолчал, склонив голову на бок.
– Да вы не смотрите, что они деревенские!
Умеют делать все что угодно, ничему не удивляются. И только смотрите, не балуйте их деньгами.
– Им уже заплачено?
– Да что вы, майор! Они просто так, из любви к искусству.
Кудин погрозил Борщеву пальцем, сделав вид, что сильно захмелел.
– Небось, у одной отец в части работает, у другой брат, у третьей мать фельдшером,..
– Не совсем что бы так, но близко. Только что мы все с вами о делах? Какая разница, что их здесь держит? Я же вижу по глазам, вы и ваши ребята им понравились.
– Мои ребята видные.
Подполковник Борщев поднялся из-за стола и покачиваясь, двинулся к дощатой кладке, выходящей на воду. Девушки тут же обернулись, словно по команде. Замерли в ожидании.
«Вот же, – подумал Кудин, – набрали шлюх дрессированных!»
Валентин Витальевич постоял, уперев руки в бока, разглядывая по очереди девушек, прикидывая в уме, какая из них больше подойдет по вкусу старшему среди проверяющих.
– Танька, – негромко произнес он и кивнул коротко стриженой брюнетке.
Та вынула ноги из воды, отрясла их стала во весь рост. При этом купальный халат как бы случайно соскользнул с ее плеч. Девушка подхватила его на полпути и вопросительно посмотрела на Борщева. В это время солдат как раз подбросил в костер сухого валежника и ярко вспыхнувший огонь выхватил из темноты ее обнаженное тело – смуглое, стройное, загоревшее ровно, купальник не оставил следов.
– Слушай, Танька, – почти не шевеля губами, проговорил подполковник Борщев, когда девушка уже стояла рядом с ним, – с этого майора глаз не спускай, чтобы ни на шаг от него не отходила. Напои его, затрахай до потери сознания, но чтобы он все время был при тебе.