Комдив
Шрифт:
17 апреля 1944 года, Розенхайм, Бавария.
Командир отдельного гвардейского тяжёлого танкового батальона майор Рукавишников.
Когда я впервые увидел свой новый танк, то сразу же в него влюбился, хищная грация огромной боевой машины сочеталась с достаточной манёвренностью и большой огневой мощью. Конструкторы установили на боевой машине танковую версию корпусной пушки А-19 калибра 122 миллиметра, такого мощного орудия не имел больше ни один танк в мире.
Один момент, танковое орудие Д-25Т именно танковое, предназначенное как для борьбы с бронетехникой противника, так и для ведения огня по укреплённым пунктам и живой силе противника в полевых условиях. По сути, это универсальное танковое орудие пригодное для ведения огня по всем целям, в отличие от него, орудия немецких Тигров на базе 88 миллиметровой зенитки FlaK 18/36 были исключительно противотанковыми. Имея значительно большую начальную скорость снаряда, они имели лучшую бронепробиваемость. Так скорость нашего 122 миллиметрового бронебойного снаряда БР-471 была 800 м/с, в то время как у Тигр I c орудием KwK 36 и длиной ствола в 56 калибров скорость бронебойного снаряда Panzergranate 39 была 810 м/с, а бронебойный снаряд Panzergranate 40 имел скорость уже в 930 м/с. В свою очередь у Тигр II c орудием KwK 43 и длиной ствола в 71
Весь мой батальон состоял из опытных танкистов, уже успевших повоевать, причём все они воевали на тяжёлых танках, от КВ-1 до ленд-лизовских Черчиллей. Новые танки понравились абсолютно всем, думаю, не я один влюбился в грозную боевую машину с первого взгляда. Правда для получения этих танков весь наш батальон был отправлен в Челябинск, где на ЧТЗ мы и получили эти новые танки, после чего нас и отправили на фронт. Вместе с танками мы получили в Саратове, мимо которого проезжали новые машины, причём не наши, а сделанные на основе американских, с бронированными кабинами и кузовами. Кроме того получили походные кухни, а для меня оказалась и бронированная командирская машина, а также десяток бронетранспортёров для комендантского взвода, из которых шесть были зенитными со спарками 23 миллиметровых зенитных пушек, два разведывательных, штабной и обычный. Больше недели наш эшелон к фронту, остановок практически не было, даже паровозы в основном меняли, а не ждали, когда на узловых станциях их заправят водой и углём. К моему удивлению мы двигались всё дальше и дальше, пока нам не сообщили, что мы направляемся через Балканы в 1-ую гвардейскую ударную армию к Катукову. А известие о том, что Катуков уже воюет в Германии, только подняло всем бойцам настроение, сейчас, пока не вся наша территория освобождена от оккупантов, известие, что мы будем воевать в его логове, все восприняли с радостью и энтузиазмом. Наконец эшелон прибыл к месту назначения, мы выгрузились из вагонов и почти с ходу очутились в бою. Уже утром следующего дня я получил свою боевую задачу, поддержать наши войска в штурме немецкого города Розенхайм. Немцы уже успели превратить окраинные дома города в огневые точки, потому пехота нуждалась в нашей помощи, а наши мощные орудия в самый раз подходили для уничтожения таких укреплений. Хотя конечно наш калибр был поменьше, чем у Зверобоев (СУ/ИСУ-152), чьи фугасные снаряды могли полностью разрушить дома, но и у нас хватало мощи для уничтожения таких укреплений. Мы только стали выходить на позиции, когда со стороны противника появилась танки, их было около роты, одиннадцать машин, причём таких танков я ещё ни разу не видел, хотя во время Курского сражения повидал и Пантеру, и Тигр и даже такого редкого зверя, как Фердинанд (Другое название самоходки Фердинанд — Элефант, что значит по-немецки Слон). Внешне новые немецкие танки походили на Пантеры, вот только и они сами были чуть больше, и главное их башни были гораздо больше, чем на Пантерах. До противника было порядка двух километров, решив не тянуть, а заодно и испытать наши новые орудия, приказал открыть огонь. Жаль только, что я сам был не в танке, а в штабном бронетранспортёре и именно из него руководил по рации всем боем. Немцы тоже не стали ждать и со стороны их танков появились вспышки ответных выстрелов. В стереотрубу я отлично видел, как на лобовой плите одного из немецких танков сверкнули искры попадания в него нашего бронебойного снаряда, танк остановился, но не загорелся, я уже в уме вычеркнул его из боя, когда через несколько минут он снова тронулся вперёд.
Хотя на такой дистанции наш бронебойный снаряд и не способен пробить броню Тигра II, которая имела толщину в 150 миллиметров, но удар почти тридцатикилограммового снаряда тоже не проходит бесследно, кроме вероятности ранения экипажа сколами брони, ещё следует учитывать и возможность контузии.
Выругавшись, я передал по рации приказ стараться бить или в гусеницы, что бы заставить вражеский танк развернуться и подставить нам свой бок, или бить в нижнюю плиту, которая наверняка менее толстая, чем верхняя. Поскольку и мы и противник двигались по полям, то наша скорость была достаточно низкой, так что сближались мы довольно медленно, однако уже четыре моих танка остановились и один из них начал разгораться, но и у противника стали уже три танка. Все они просто замерли и не подавали признаков жизни, в каждый из них уже попало минимум по два-три снаряда, но внешне это не чем не проявилось. Вот удачный выстрел одного из моих танков сбил с одного немецкого танка гусеницу, его развернуло к нам бортом и почти сразу практически два снаряда попали ему в борт, проломив броню, а затем последовал мощный взрыв, который снёс с него башню. Вот ещё одному немцу снаряд попал в нижнюю лобовую плиту, и судя по всему успешно её пробил, так как танк встал и буквально через минуту стал дымиться, как раз с его лобовой проекции, снизу потянулся вверх к небу достаточно густой столб чёрного дыма. Наша пехота с началом танкового боя залегла, дожидаясь его результата, гибнуть понапрасну ни кто не хотел. Вот ещё пара немцев потеряв
Дождавшись пока мы не разберёмся с немецкими танками, пехота наконец пошла вперёд и вот тут мы не сплоховали, хотя в строю осталась половина батальона, но и этого хватило, что бы огнём наших тяжёлых фугасных снарядов подавлять немецкие огневые точки. Как только мы захватили окраину города, я приказал сделать небольшую передышку, за время боя мы практически полностью израсходовали свой боекомплект. За всё надо платить свою цену и калибр и мощь танкового орудия значительно сокращают количество снарядов в боекомплекте, у нас было по 28 снарядов и практически все они были израсходованы, а потому было необходимо снова пополнить их прежде чем двигаться в город. Пехотный майор сначала попробовал возмущаться, когда узнал, что нам требуется остановиться, но сразу скис, когда я ему популярно объяснил,что если сейчас двинусь дальше, то поддерживать его буду только пулемётным огнём, так как стрелять из орудий уже просто нечем. Бронированные грузовики подвезли снаряды и пехота для ускорения процесса помогла загрузить их в танки. Они сами брали и подавали нам снаряды, так что экипажам оставалось только принимать их и заряды и укладывать в боеукладки. Вскоре мы пополнили запас снарядов и танки двинулись дальше, медленно продвигаясь по середине улицы, мои танки огнём орудия и пулемёта подавляли любые огневые точки немцев, а наша пехота двигаясь позади танков и по бокам улиц зорко следила, что бы к танкам не подобрались фаустники. Бой за Розенхайм продлился больше двух дней, за это время в уличных боях были подбиты еще шесть моих танков, к счастью их экипажи уцелели отделавшись лёгкими ранениями, да и сами танки подлежали ремонту, но по общему итогу за время боёв за Розенхайм мой батальон потерял две трети своих танков. После захвата города я отправился на доклад к командиру дивизии и вот там мне досталось по полной.
— Товарищ генерал, задание выполнено, оказана поддержка пехоте в ходе боёв за город Розенхайм, во время боёв батальон потерял 22 танка, из них 6 безвозвратно.
— Майор! Ты охуел!? Кто только доверил тебе командование? Это же уму непостижимо, в первом же бою потерять две трети своих танков, причём каких танков!? Это же новейшие тяжёлые танки!
— Товарищ генерал, сразу же с началом боя мне противостояла рота новейших тяжёлых танков противника. Их танки вполне держали выстрел из нашего орудия в лоб, после боя я лично осмотрел эти танки, там лобовая броня в 150 миллиметров. Их орудия длиннее обычных пушек Тигров, так что вполне пробивали лобовую броню моих танков и всё же мы их уничтожили, причём три танка захватили практически в исправном состоянии. Еще шесть танков были потеряны в городских боях, но пять из них подлежат восстановлению. Подбитые в первый день танки также возвращаются в строй, необходимо только пополнить экипажи и через несколько дней батальон снова будет полностью готов к боям.
Услышав про новые немецкие танки, про которые у меня просто пока не было времени докладывать начальству, комдив немного успокоился.
— Показывай майор, что там за новые немецкие танки у тебя.
— Товарищ генерал, придётся ехать к Розенхайму, трофейные танки там, вместе с моим батальоном.
— Хорошо, едем.
Взяв свою охрану, мы вместе выехали к городу, к моей командирской машине и бронетранспортёру присоединилась машина комдива и четыре бронетранспортёра охраны, один из которых был зенитным, всё же немецкая авиация еще не была уничтожена, и похоже запасов бензина для самолётов пока ещё и хватало, хотя интенсивность её действия значительно снизилась. К вечеру мы прибыли в расположение моего батальона, дорога прошла спокойно, ни одного нападения не случилось. Хотя солнце уже клонилось к закату, но было ещё достаточно светло и комдив лично сначала осмотрел поле боя, на котором застыли сгоревшие немецкие танки и пятеро моих, шестой танк сгорел в городе. Затем мы поехали в расположение моего батальона, а расположился я немного в стороне. Там было большое крестьянское подворье с небольшой реммастерской, что лучше всего подходило для моего батальона. Весь личный состав расположился в нескольких больших домах, а подбитые танки по очереди ремонтировали в мастерской. Трофейные танки под маскировочной сетью стояли чуть в стороне от моих, но рядом с домами. Выйдя из своей машины, комдив сначала осмотрел немецкие танки снаружи, в том числе и следы от попадания моих снарядов в них, а затем полез внутрь. Около получаса он осматривал трофейные машины, пока казалось не излазил их полностью, а затем наконец произнёс.
— Ладно майор, похоже я немного погорячился, таких зверей действительно нелегко завалить, показывай свои танки, те, что подбиты в бою с этими зверями.
Я проводил его к мастерской, там и стояли подбитые танки, комдив тщательно их осмотрел, в том числе и следы от срикошетировавших снарядов, ибо не каждое попадание немецких снарядов пробивало броню, всё же скошенные углы лобовой брони в ряде случаев не дали немецким снарядам пробить броню танков.
— Майор, а тебе как эти танки? — Указал комдив на мои ИС-ы.
— Отличные товарищ генерал, только боекомплект маловат, а так отличные.
— А как же прошедший бой? — Ехидно спросил меня комдив.
— А что прошедший бой, ведь ни кто не предполагал, что у противника окажутся такие танки, у них и орудие значительно длинней, чем у Тигра, вот и бронепробиваемость выше и лобовая броня толще, но мы всё равно с ними справились, правда сначала пришлось попотеть, пока не нашли их слабое место.
— Это какое?
— Нижняя лобовая плита, она вполне пробивается нашими снарядами, да и так если сразу несколько танков одновременно выстрелят по одному новому немецкому, то контузия экипажу обеспечена, или сбить ему гусеницу и заставить его таким образом подставить нам свой бок.
— Ладно майор, за захват новейших танков противника хвалю, обеспечь им охрану, а я пока сообщу о них наверх и организую их вывоз к нам в тыл.
Я не особо рассчитывал на награду за захват этих танков, мне хорошо было уже то, что комдив не стал ставить мне в вину потерю большей части своих танков, хотя почти все они через несколько дней вернутся в строй. А захваченные Тигры забрали через три дня, я как раз заканчивал ремонт своих танков, когда под усиленной охраной прибыли эвакуационщики, в качестве тягачей были тридцатьчетвёрки без башен, и они тянули платформы. Загнав танки на них своим ходом, тягачи потянули платформы и вскоре скрылись из виду. А за захват этих танков мне всё же дали орден Ленина, в дальнейшем я лишь дважды столкнулся в бою с этими танками, которые, как я чуть позже узнал, были новейшими Тигр 2. Все остальные боестолкновения с немецкими танками неизменно заканчивались нашими победами, через месяц мой батальон пополнили недостающими танками и до самого конца войны я потерял ещё семь танков безвозвратно.