Комедии. Сказки для театра. Трагедии

Гольдони Карло

Фаррускад.

Небо! Что нас ждет? Она вам говорила что-нибудь?

Бедредин.

Да, страшные слова. «К отцу ступайте, Несчастные! — сказала нам она. — Погибну скоро я. Увы, бедняжки, Зачем на свет родились вы! О, сколько Вам выстрадать придется, как жестоко Поступит с вами мать! Теперь вперед, К отцу идите, к моему супругу, А

я прибуду вскоре. Расскажите, Как я над вами слезы проливала». Едва она сказать успела это, Неведомая сила подняла нас На воздух и, напуганы смертельно, Мы прибыли сюда.

(Плачет.)

Реция.

Ах, Бедредин, Заставишь ты заплакать и меня. Удерживаться дольше я не в силах. Отец родимый, от беды избавь нас, Что нам грозит!

(Плачет.)

Тогрул.

Синьор, к чему же медлить? Скорее вашу кровь и плоть спасите! Чего нам ждать? Покинем этот ад.

Фаррускад.

Здесь твердо буду ждать своей судьбы. Я не хочу ослушаться супруги.

Панталоне(решительно). Тарталья, дай руку мальчику, а я постерегу эту крошку. Ну что, дурачки, мы никак уже засыпаем?! (Идет, чтобы взять Рецию.)

Тарталья. Панталоне, пусть сломает себе шею тот, кто раскается в этом. (Идет, чтобы взять Бедредина.)

Слышится шум землетрясения, и после нескольких чудес появляется Керестани, в царской короне, со свитой прислужниц и стражей. Все приходят в ужас.

Явление V

Те же, Керестани и свита.

Панталоне. Тьфу, пропасть! Вот она, вот она, эта ведьма! Мы опоздали! (Возвращается на свое место.)

Керестани.

Остановитесь. Ведь нельзя отнять Детей у тайн великих их рожденья.

Тогрул (в сторону).

Какая красота! Что за величье! Я понимаю принца!

Керестани.

Дорогие! Любимые мои!

Реция (беря ее за руку, умоляющим тоном).

Зачем грустишь ты? О чем ты плачешь?

Керестани (продолжая плакать).

Ах, мои родные! Стремлюсь к тому, что

сердцу нежеланно. Должна желать… чего желать не в силах! Оплакиваю вас… себя… отца…

(Плача обнимает и целует их.)

Фаррускад.

Керестани, не удручай меня. Что значат эти слезы? Что случится С детьми моими? Жизнь мою возьми, Но больше не терзай меня.

Тарталья(тихо). Что это за тайны, Панталоне?

Панталоне. Такие тайны, что если я сейчас не лопну, так уж, наверно, никогда не умру.

Керестани.

О, вспомни Все то, в чем ты поклялся, Фаррускад, И что своим вопросом нарушаешь. Тому, что видишь, не ищи причины. Молчи всегда. Меня не проклинай. И если ты сегодня будешь стойким И мужество найдешь в себе — поверь, Останешься доволен ты вполне. Причиною всему, что ты увидишь, Любовь к тебе. Смотри и онемей. Все выстрадать ты должен. Верь: жестока К себе я больше, чем к тебе, и здесь Начало всем мученьям.

(В отчаянии и плача.)

О дети! Горе мне, несчастной!

В глубине сцены открывается пропасть, из которой извергается гром и столб пламени.

(Оборачивается к своим солдатам и произносит повелительным тоном.)

Вы, солдаты, В ужасную, пылающую бездну Детей моих швырните без пощады!

(Закрывает лицо, чтобы не видеть происходящего.)

Реция.

Отец, на помощь!

Бедредин.

Боже мой! Отец!

Оба ребенка бегут за сцену, солдаты за ними.

Тогрул.

Что за жестокость! Нет, я не позволю!

(Обнажает меч; остается зачарованным.)

Панталоне. «Причиною всему, что ты увидишь, — любовь к тебе». Стойте! Стойте! Негодяи!.. (Обнажает оружие; остается зачарованным.)

Тарталья. Пусти меня, Панталоне! (Остается зачарованным, как и другие.)

Выходят два солдата с куклами, похожими на детей, и швыряют их в огненную бездну. Изнутри слышатся крики детей. Пропасть закрывается.