Комендант некромантской общаги 2
Шрифт:
— Ой таки какое изображение, это же слезы, а не портрэт! В этом пасквиле за замарать мое доброе имя меня сможет опознать только слепой, и то потому, шо не видит ни оригинал, ни эту магическую мазню! Я пришла, шоб вырвать своего ребенка из трудового рабства в лапах этих нечестных работодателей. Наивного мальчика обманули, лишив меня его финансов, и я таки должна устроить его личную жизнь, шоб еще пожить хорошо за счет его нервов в статусе молодожена. Эй, трактирщик, где мой сына? Мой тихий мальчик, попавший под дурное влияние этого мафиози от общепита. Верните
— О каком ребенке идет речь? — повернулся к стоящему на крыльце Фариду ликвидатор.
— Да сын этой, у меня работает. Хороший черт, работящий. Взрослый, совершеннолетний парень. Был на испытательном сроке без договора, теперь в штат возьму. Раньше у советника работал, напортачил там, но на него в розыск не подавали, и я его взял. Так что он тут вроде как легально. — Фарид пожал плечами. — А мамашу его не смог выставить за порог сразу, а тут вот листок на розыск пришел. Ну, раз такое дело, то я и вызвал вас и стражу.
— Я тут тоже работаю, — открыла рот чертиха, но теперь уже ее перебили.
— Договор есть? Какого рода работу выполняли? — Ликвидатор был серьезен и к делу подходил ответственно. Увидев, что чертиха замялась, подвел итог:
— Артефакт конфисковываю, нелегально проникнувшая в этот мир и обвиняющаяся в хулиганстве и вандализме на территории демонского государства чертиха Психея Мордуховна Пепелюшко-Подкотельная высылается в свой мир. Немедленно! — Слова с делом не расходились — и ликвидатор открыл портал в Ад.
Под вопли чертихи про сына, справедливость и финансы бедной пожилой женщины стражники запихали эту самую женщину в портал, который тут же закрылся. Кивнув на предложение Фарида заходить после смены на свежий пилав и холодное пиво, стража и ликвидатор удалились. Во дворе «Пэрсика» остались трактирщик и стоящие с раскрытыми от всего увиденного ртами братья Лисовские.
— Во дела, брат! Это не чупакабра, а какая-то тетка из другого мира. Чертиха! Во-о-о! — Переполненный впечатлениями, эмоционально развел руками один.
— А чего тогда она бегала-то везде? — недоумевал второй.
— Так сказали же, что старая тетка. Совсем не соображает, что делает! Маразм у нее и слабоумие, — придумал тут же причину первый.
— Эй, пареньки, — окликнул их Фарид. — Вы чьих будете, не студенты, часом, со стройки?
— Ну со стройки. А чего? — откликнулись братья.
— Да вот у меня работник туда пошел, спросить, не надо ли чего. Продуктов или иного какого товару. Вон как эта евойная мамаша, маленький, красный и волосатый. Венцеславом зовут, Веня, если покороче. Так-то парень хоть и работящий, но не шибко умный. Заплутал, может, но если к вам выйдет, то не обижайте. Проводите ко мне, — попросил их Фарид. — А пока заходите. У меня пилав горячий и лепешки свежие, негоже по степи от трактира на пустой желудок возвращаться. Гостями будете.
Голова младшего Пепелюшко высунулась в коридор, где, по утверждению всё еще хихикающего
— А куда они побежали? — Он повертел головой в разные стороны. — Туда? Или туда?
Петр Егорович, вспоминая несущуюся на каблуках мохнатую лилипутку с сумкой в полсебя в обнимку, махнул рукой в нужном направлении, продолжая хихикать.
— Я не понял. Туда побежали или оттуда? — Чертик, как всегда, тупил. — Ты сказал, что надо идти не туда, а идти туда, откуда… э-э-э. Я запутался! Ты непонятно объясняешь, — заныл он, от расстройства откусывая сосиску, которую держал в руке. — У меня последняя сосиска, больше нет. Ты сказал, что знаешь, как выйти.
— Жрать меньше надо, — перестав хихикать, сурово отчитал его призрак. У Петра Егоровича еще не выветрился алкоголь, и он то становился суровым командиром, то вместе с чертом пускал призрачную слезу об их незавидной одинокой доле. Сейчас, видимо, пришло время покомандовать. — Хватит жевать! Шагом марш за мной!
— Так ведь и нечего больше, я всё съел. — Венцеслав послушно поплелся за призраком по коридору, волоча за собой большую двузубую вилку. Петляя по подземным катакомбам, черт всё чаще сомневался, что та дорога, которой они идут, приведет их к выходу, и уже почти был готов опять начать ныть и объяснять, что он устал и не ходят черти так много и долго, но вдруг насторожился. Ему показалось, что он слышит чьи-то голоса.
— Я слышу кого-то! — завопил он, обрадовавшись. — Здесь кто-то есть!
— Конечно, есть. Я. — Петр Егорович голосов не слышал, потому что летел и напевал себе под нос «Врагу не сдается наш гордый "Варяг"». — И слышишь ты меня. У тебя ведь есть уши, а я пою.
— Нет. Я слышу, что где-то близко разговаривают! — объяснил призраку чертик. — Вроде где-то там. — Он ткнул пальцем в стену коридора.
— Ладно. Сейчас посмотрю. Надеюсь, тебе не послышалось. Мне еще не хватало больного на голову черта, которому голоса мерещатся кругом. Сиди тут, оружие держи, не потеряй! — Петр Егорович влетел в стену там, куда указывал Венцеслав, а сам мохнатик взял вилку наизготовку, с опаской разглядывая видимый кусок каменного коридора.
Призрак вернулся быстро и с хорошими новостями.
— Давай бегом, пока они не ушли, тут недалеко. Еще пара поворотов. Там такая комната и дыра в потолке, а в дыру видно небо и деревья. Наверное, кто-то провалился. Или просто дыру нашли и думают, лезть или нет. — Петру Егоровичу очень хотелось уже оказаться среди разумных существ, не ноющих и не канючащих. Чертенок, забыв, что устал, побежал за привидением, даже не думая, где вылезет и кто там их встретит. В маленькой комнате с довольно низким для этих мест потолком, всего метра три, никого не было, а из дыры свисала кем-то не убранная веревка.