Кометы Оорта
Шрифт:
Аннета исчезла. Впрочем, и это не имело особого значения. Ей совершенно некуда было идти, а кроме того, он, как ему казалось, знал, что это был за толчок.
Деккер притворил дверь, закрыл ее с помощью аварийного ключа и вернулся к пульту.
Серия взрывов еще не окончилась. Острие вероятной траектории не накрывало более Землю и с каждой секундой отходило все дальше от нее.
Ужасная и бессмысленная
И все же, с поверхности Земли люди наблюдали потрясающий спектакль перемещений кометы. А кроме того, пора приниматься за долгую и медленную работу по восстановлению давления на станции, выпуская воздух из резервных танкеров.
43
К тому времени, когда Деккер отыскал Аннету Бэнкрофт, он был совершенно измучен. Его нисколько не удивило то, что нашел он ее в коммуникационном центре, куда она, как он в общем и целом был уверен, и отправилась. Удивительным было то, что она была жива и уныло ожидала, что ее найдут, а вокруг нее плавали тела заговорщиков.
— Я боялся… — начал Деккер, но не закончил свою мысль.
Аннета закончила ее за него.
— Думаю, ты боялся, что я убью себя. Поверь мне, я об этом думала. Быть может, мне стоило это сделать, но когда я увидела, что все они мертвы, мне показалось, что в этом нет никакого смысла.
— Я рад, что ты этого не сделала, — сказал он. — Достаточно уже смертей.
Действительно. Более чем достаточно. Тело Вен Купферфельд проплыло на расстоянии вытянутой руки от него. Ее волосы растеклись вовсе стороны, невидящие глаза смотрели прямо перед собой, а на губах у нее запеклась кровь. Деккер покачал головой. Он оказался прав относительно того толчка, потрясшего станцию: увидев, что они проиграли, заговорщики просто открыли дверь коммуникационного центра и остались умирать.
Внутри авангард выпущенного им из убежища экипажа пробирался меж тел. Люди возобновляли связь, отвечая на встревоженные позывные. Деккер поежился, впервые за последние недели почувствовав холод. Вливающийся в помещения воздух был холодным от того, что слишком большие его количества хранились в резервных танкерах.
— Не все из них были землянами, — печально проговорил он.
Аннета взглянула на него в упор, и Деккер взял себя в руки. Ему не
— Пойдем отсюда, — сказал он.
Она не сопротивлялась, только вопросительно поглядела на него:
— Ты собираешься меня арестовать?
— Я? Нет, конечно, — сказал Деккер, которого привела в ужас сама эта идея. — Я — не миротворец, хотя, может быть, когда сюда придут корабли… — из вежливости он не окончил фразы.
Ему и не пришлось. Аннета сама прекрасно знала, что произойдет, когда подойдут корабли.
— Наверное, мне немало времени придется провести в реабилитации, — мрачно произнесла она. — Но не только мне. У твоих людей все еще неприятности, Деккер. Ты думаешь, им позволят забыть о новых условиях Бонов?
Деккер пожал плечами, поскольку его занимал тот же самый вопрос.
— Ну, — заключила она, — быть может, все еще обойдется На этот раз. Потонет в общем возбуждении и тому подобном. Но что произойдет через год или два, когда все забудут, каким ты был героем? Ты что, не понимаешь, что никакие проблемы, в сущности, не были решены? — гневно потребовала она ответа.
Деккер посмотрел на нее с удивлением.
— Ничего и никогда нельзя решить окончательно, Аннета, — сказал он. — Ты просто пытаешься сделать мир немного лучше — для всех, понимаешь, а не только для себя одного, — он на мгновение задумался и добавил: — Я хочу сказать, нужно делать все, что в твоих силах. А если ты не можешь улучшить мир, то надо попытаться сделать так, чтобы он не стал хуже.
— И это все, чего можно ждать от будущего? — спросила она.
— А что еще может быть? Но этого достаточно, — сказал он. — Ты делаешь то, что в твоих силах, сегодня. А завтра, если тебе повезет, тебе, тебе быть может, удастся сделать чуть больше. Мы не спешим учиться, — закончил он, — но рано или поздно мы этому научимся. По крайней мере, мы можем надеяться, а что нам нужно еще?