Комиссар Борзан. Дело №2. Рапира приходит в дождь

Елизарэ Александр

– Я виноват, что убийца под видом старой женщины улизнул от меня.

– Нет, нет, вы все сделали правильно. Он бы просто проткнул вас, если бы вы его попытались задержать. Мы его возьмем позже. Нам важно узнать, для чего и по чьей указке он вершит свои чудовищные расправы. Это важнее, чем его поимка или ликвидация. Это фанатик, мотивированный и злобный фанатик с отменной театральной подготовкой…

– Я вспомнил, он проговорился, что тоже служил в ВДВ! Начинал в Гайжюнае, в Литве…

– Ого? В каком году? – поднял

брови Саранцев.

– Этого он не сказал, нес какаю-то чушь про свинарник и все такое…

– Значит, открыл часть своей биографии, потом опомнился и слился, – удовлетворенно проговорил Саранцев. – Мы проверим и эти сведения. По вашим описаниям составим электронный портрет. Пока все. Вы свободны, Виктор Сергеевич. От лица контрразведки благодарю за службу…

– Нет! Я не уйду! Черт, я что-то еще вспомнил, не до конца!

– Спокойнее, лейтенант. Подышите. Может, надпись, слово, фамилию или имя?.. Что?..

– Точно! Он назвал свое имя! Но я его не запомнил!

– Он его придумал. Не стоит расстраиваться так, – загадочно пропел Саранцев.

– Нет, он сказал его откровенно, у него вылетело! Потому что он хотел завлечь меня в купе и выпить мою кровь…

– Да?! Он приглашал вас?

– Ещё как, он просто настаивал на совместном ужине в его купе.

– Дерзкий, очень дерзкий потрошитель… Что же за имя? Русское, английское, может немецкое или французское?

– Немецкое! Гербильд, нет! Не то! Гумильт, нет! Черт! Забыл… Скользкое такое имя. Редкое…

– Гамильтон, или может Гельмут?

– О! Вы гений, товарищ майор, точно, так и есть – Гельмут! Он сказал это так, словно вздумал, что я улягусь с ним в постель! Ненормальный шизофреник и педераст!..

– Молодец, Степанов. Мы отлично продвинулись. Держи краба и свободен.

– Если я потребуюсь, буду рад стараться! – отчеканил лейтенант, улыбнулся и подал свою ладонь для рукопожатия.

– Прекрасно, я обдумаю и этот вопрос. Что-то в вас есть, лейтенант. Вы мне напоминаете одного человека…

– Бандита или шпиона? – спросил Степанов и горько улыбнулся.

– Нет, моего очень надежного друга…

– Вашего друга?

– Да, смелого и бесшабашного оперативника!

– Клево! – улыбнулся Степанов и показал ряд белых зубов.

– Поезжайте в нашу гостиницу, вот адрес и ключи от номера, отдыхайте, будем на связи. Ваше начальство в курсе, вы в командировке.

Ейск. Через пару часов баня, сложенная десять лет назад из дерева и обитая внутри дубом и осиной, была истоплена. Станислав Фрунзевич заранее замочил свои секретные веники в горячем тазу и с видом бывалого банщика поджидал гостей в парной. До самого конца Борзунов думал, что Кобрин шутил, что и взаправду будет парить их, но это оказалось не шуткой.

– А, молодёжь, дождался я вас, – проговорил банщик с хищной улыбкой. – Кого будем первого парить? Давай тебя, Сашек, снимай полотенце, клади

его на полку и ложись поверх.

– Давайте, я не против…

Борзунов ловко сбросил с пояса полотенце, забрался на верхнюю полку и улегся на живот. Милена, уселась на полку ниже, легко сбросив с себя банное полотенце, оставшись совершенно обнаженной. Она решила подразнить Борзана, но он даже не посмотрел на неё.

– Ой, а я клипсы забыла снять, – хихикнула она и убежала в предбанник.

– Ну, майор, держись! – предупредил полковник. – Веники у меня из можжевельника. Сейчас начнется процесс омоложения.

Настала очередь Милены. Нисколько не смущаясь, она принялась занимать верхнюю полку, встав на коленки и аккуратно разглаживая полотенце под собой. Потом почему-то резко перевернулась и легла на спину. В парилке повисла абсолютная тишина. Двое мужчин не могли произнести не слова, наблюдая за великолепными изгибами тела молодой женщины.

– Ну и что же вы застыли, Станислав? Парьте меня как положено, бейте своими вениками, чтобы всю дурь выбить… – рассмеялась она и закрыла глаза.

– Я, пожалуй, выйду на воздух. Жарковато здесь, – проговорил Борзан и вышел из парилки.

– Ну, девонька, теперь держись…

Кобрин принялся мягко и нежно водить колючими вениками по ее ляжкам, животику и налитым грудям, слегка покалывая ее животик. Потом приказал переворачиваться. Теперь банщик отрывался, за всё что сделала Милена сегодня с ним. Его веники хлестко и больно опускались на ее спину, а потом еще мощнее на раскрасневшиеся ягодицы и ниже до самых ступней. Временами женщина вскрикивала, но вновь погружалась в невероятное блаженство и телесное счастье. Пот катился с нее градом…

– Вставай, Миленочка, хорош уже. А то совсем из тебя дух выбью. Как себя чувствуешь?

– Угу, я счастлива, словно переродилась в девчонку!

– Вот и хорошо. Облейся холодной водой и отдыхать. Я, это, жениха твоего позову…

Вечером того же дня Кобрин пригласил Борзунова на вечернюю прогулку по городу. Вначале старик категорически не хотел брать на прогулку Милену, полагая, что она слаба после бани и парилки, но она была непреклонна. Старый разведчик махнул рукой и согласился.

«Конечно, – размышлял полковник Кобрин, – теперь конфиденциального и секретного разговора с майором не получится. А, ну и шут с ним, к чему эти секреты…»

Друзья спустились к морской улице, выходящей на пляж. К десяти вечера здесь уже было пустынно, море словно спало. Кобрин поглядывал на Борзунова и о чем-то размышлял. Неожиданно на пляже появилась группа подвыпивших молодых людей. Парни разделись и прыгнули в море.

После купания один из них, тело которого было сплошь покрыто говорящими наколками, подошел к Кобрину и настоятельно потребовал сигарету. Старик только развел руками, курил он очень редко. Не оказалось сигарет и у майора.