Комиссар госбезопасности
Шрифт:
К сообщению ТАСС Михеев отнесся со спокойным пониманием сложившейся ситуации, которая не исключала ни спровоцированной, ни запланированной войны. С решимостью он продолжал писать докладную записку, на этот раз не диктуя стенографистке — слишком ответственный составлялся документ. И подытожил его четким выводом:
«Немецко-фашистское руководство перед своими разведывательными и контрразведывательными органами не случайно поставило весьма обширные и далеко идущие задачи. Немцы стремились и стремятся собрать исчерпывающую информацию о боеспособности наших западных военных округов для войны в целом, а также подготовить в разведывательном отношении проведение начальных
…Маршал Тимошенко читал докладную начальника управления контрразведки сосредоточенно-строго. Подчеркнув красным карандашом несколько абзацев, он сказал:
— Все это, конечно, вполне обоснованно, и я сошлюсь на ваши выводы в своем докладе правительству. Хочу проинформировать вас, что мы продолжаем принимать все меры для отражения возможной агрессии. Нынче я приказал Киевскому округу выдвинуть к границе пять стрелковых корпусов плюс шестой, прибывший из Харьковского военного округа. Кроме того, с Северного Кавказа на Украину заканчивается переброска третьей по счету армии. В распоряжение Кирпоноса поступает часть армии генерала Лукина из Забайкалья… Только бы успеть осуществить намеченное. При этом мы стремимся избежать спровоцированного конфликта, который может ускорить начало войны. — Тимошенко немного помолчал и с задумчивой озабоченностью добавил: — Время дорого. Каждый день нынче важен… Что вам еще сказать? — продолжал Тимошенко. — Заканчивается строительство полевых фронтовых командных пунктов. Отдаю вот приказ маскировать аэродромы, воинские части, склады и базы. Но, повторяю, многое, многое еще надо успеть сделать. Успеть!
У Михеева отлегло от сердца. Но ненадолго. «Значит, скоро война!» — понял он окончательно, а суровый, усталый взгляд наркома будто бы подтвердил: «Война!»
Глава 17
Ярунчиков вернулся с Военного совета и сразу же пригласил всех сотрудников в лекционный зал. Сказав о сложившейся обстановке, Никита Алексеевич перешел к главному:
— Сегодня Нарком обороны отдал распоряжение передислоцировать управление округа в Тернополь и двадцать второго июня занять там полевой командный пункт. Мы выезжаем завтра утром. С собой взять необходимое для походной жизни. Готовьтесь к выезду, — как можно бодрее говорил Ярунчиков. А из ума у него не выходило совсем другое, о чем он должен был до поры скрывать: командование округа официально предупредили о намерении Гитлера без объявления войны напасть на нашу страну.
Неразъяснимым для Ярунчикова оставалось одно: почему «до поры» необходимо не оглашать того, к чему предстоит быть безоговорочно готовым? Ему показалось, что особисты расходились, не ощутив полной мерой определившуюся угрозу, воспринимая передислокацию понятной предосторожностью.
Ярунчикову впору было задержать сотрудников или даже крикнуть им вслед: «К бою готовьтесь! С семьями… как положено в таких случаях. На войну идем!» И шел со всеми к выходу, самый суровый и строгий, потом уединился в кабинете, заходил из угла в угол, раздумывая, с чего начать сборы.
Впереди оставалась одна ночь.
…Рано утром в субботу из Киева вышла неоглядная колонна легковых и грузовых машин, броневиков и танкеток. Штаб, Военный совет, особый отдел округа и подразделения охраны выступили в Тернополь. Командование округа не знало, что завтра с ходу начнет управлять боевыми действиями войск Юго-Западного фронта.
Обстановка на границе была под пристальным вниманием партии и правительства. Сведения о подготовке к войне поступали из различных источников, в том числе и от военного атташе в Берлине
Надвигались грозные события. Поэтому «…21 июня, когда поступили неопровержимые данные о том, что 22—23 июня гитлеровская армия нападет на нашу страну, Советское правительство приняло решение предупредить командование приграничных военных округов и военно-морских флотов о грозящей опасности и привести Вооруженные Силы в боевую готовность. Директива о приведении в боевую готовность сухопутных и военно-воздушных сил западных приграничных военных округов Красной Армии передана военным советам этих округов в половине первого часа 22 июня».
…Немецкий солдат-перебежчик дал сведения о том, что «в четыре часа утра 22 июня гитлеровские войска перейдут в наступление на всем протяжении советско-германской границы». Это же подтвердили вечером 21 июня два других перебежчика, сообщивших, что войска рейха уже заняли исходные позиции для наступления.
И час его настал.
Всю ночь Михеев пытался связаться с Ярунчиковым. Но особый отдел округа еще был только на подходе к Тернополю.
Около восьми утра Никита Алексеевич позвонил сам.
— Бомбят! — кричал он в трубку. — И нам, колонне, на подходе к Тернополю досталось.
— Что на передовой? — спросил Михеев.
— Бои по всей границе. Точнее доложу позже, не разобрался еще. Танки прорвались. О немецких говорю… Трое оперработников погибли.. Пригода контужен.
— Чем занимается отдел?
— Разгрузились, помещение заняли…
— Нечего сидеть в Тернополе! Пошли руководящий и оперативный состав во все армии и на критические участки. Пусть в частях, на передовой работают. Там сейчас от них больше пользы будет. Соображения — тоже. И тебе станет все яснее. Надо — отзовешь.
Зазвенел телефон-вертушка. Михеев снял трубку, продолжая разговор с Ярунчиковым:
— Разберись в обстановке и срочно доложи.
Из второй трубки расслышал:
— Товарищ Михеев? Вас просит к себе Нарком обороны.
Снова звонок по ВЧ. Вызывал Львов.
— Докладывает Пригода, — задребезжало от его густого голоса в трубке. — Вернулся из Рава-Русского района. Ярунчикову доложил, он велел с вами связаться.
— Рассказывай, не тяни, — поторопил Михеев.
— В четыре утра немецкая артиллерия открыла ураганный огонь, а через пятнадцать минут противник начал наступление. На львовском направлении враг не прошел. Отряд пограничников майора Малого четыре часа отбивал атаки, а тем временем части сорок первой стрелковой дивизии генерала Мишукова заняли полевые рубежи и отбросили фашистов там, где они вклинились в нашу оборону. Успеху дивизии помогли умелые действия двух пулеметных батальонов, ими командует полковник Сысоев. Они из дотов прикрывали основные направления на Львов.
— Как особисты себя ведут?
— Достойно, Анатолий Николаевич, мужественно, все сотрудники особого отдела шестой армии находятся в боевых порядках. Двое погибли.
— И ты ранен, говорят?
— Информация же у вас, Анатолий Николаевич…
— Ранен, спрашиваю?!
— Да нет, легонько контужен, пустяк совсем, уже отзвенело в ушах, чувствую себя хорошо.
— Смотри у меня!.. На тебе посерьезнее задачи, чем лезть под огонь. Как складывается оперативная обстановка?
— Нынче везде под огнем… Появились диверсионные группы в нашей военной форме и в гражданской одежде, похоже, сброшены десантом. Нарушают линии связи, особенно в звеньях армия — корпус — дивизия. Им активно помогают оуновцы. По этому поводу мы только что послали вам шифровку, просим поставить вопрос в верхах об охране тыла действующей Красной Армии.