Коммандер
Шрифт:
Капитан отлично владел собой. Наверняка его голова сейчас буквально лопалась от мыслей, вопросов и сомнений — но он не только не подавал виду, а даже нашел в себе силы улыбаться. Может, не вполне искренне — зато в высшей степени обаятельно. Когда мы встретились в первый раз, я прошмыгнул за широкой спиной чуть ли не на расстоянии вытянутой руки и тут же удрал — зато теперь мог рассматривать сколько угодно.
Рослый, черноволосый и темноглазый. Около сорока лет, может, чуть старше. В британском капитане определенно было что-то от Багратиона: немалый рост, выправка, уверенность и буквально расходившееся
Впрочем, на этом сходство и заканчивалось: при всей незаурядной харизме, Багратиона сложно было назвать привлекательным, а вот капитан выглядел весьма эффектно. Его внешность скорее подошла бы не военному моряку, а актеру из Голливуда. В правильных, но чуть грубоватых чертах лица просматривалось куда больше природного обаяния, чем классической красоты — и я почему-то сразу подумал, что в такую фактуру женщины влюбляются куда охотнее, чем в однотипных смазливых героев с киноэкранов. Даже Хельга будто бы поглядывала с интересом — хотя куда больше ее внимания доставалось мне.
По вполне понятным причинам.
— Что ж… — задумчиво произнес капитан. — Могу ли я полюбопытствовать — каким же образом русский князь оказался здесь, на “Титании” — и для чего?
— Представьте — я как раз хотел спросить у вас то же самое. — Я пожал плечами. — Если мне не изменяет память, это судно принадлежит голландской судоходной компании — но никак не британскому флоту. И перед тем, как задавать вопросы, вы могли хотя бы представиться. Сэр.
Может, я и высказался грубовато — однако пронять капитана оказалось не так просто. Впрочем, неудивительно — я понятия не имел, зачем ему понадобилось захватывать “Титанию” и спешно уводить ее из Антверпена — едва ли команда действовала без указки. И для подобной работы наверняка отобрали лучших из лучших. Тех, кто умеет не только соображать, но и действовать — в самых различных обстоятельствах.
— Пожалуй, вы правы, сэр. Мое имя — Томас Коннери, коммандер военного флота его величества короля Георга. — Капитан чуть склонил голову. — А что касается вашего второго вопроса… К сожалению, я не уполномочен на него ответить.
— Охотно верю, — кивнул я. — Но в таком случае, мне бы хотелось встретиться со старшими офицерами эскадры, коммандер. Думаю, мое положение позволяет даже требовать подобное — и все же только прошу. Пока что.
Вместо ответа Коннери только посмотрел на меня — и смотрел долго. Без растерянности, без злобы или даже какой-то осязаемой неприязни — но я почему-то сразу подумал, что, возможно, изобрел далеко не лучший способ разгадать очередную тайну “Титании”. В конце концов, мы с Хельгой могли просто-напросто вскрыть металл корпуса Кладенцом и потом устроить себе небольшой заплыв до берега… Всего каких-то полтора-два километра по грязному и холодному устью Шельды.
И эта мысль больше не казалась такой уж дурацкой.
— Ваше положение позволяет куда больше… конечно же, — наконец заговорил Коннери. — В любое другое время я тут же запросил бы срочную связь с адмиралом — или даже с Букингемским дворцом, будь такая необходимость. Но, как вы можете заметить, мой экипаж
— Вот как?.. — Я откашлялся. — Значит?..
— Именно так. Боюсь, вы поставили меня в немыслимо неловкое положение: я не могу связаться с командованием, не могу позволить вам сойти на берег. — Коннери мрачно усмехнулся. — И, разумеется, я никак не могу вас казнить.
— Приятно слышать, — буркнул я. — Но что же вы, в таком случае, можете, капитан?
— Подозреваю, мне следовало бы посадить вас обоих под замок. Но здесь прекрасная юная леди, — улыбнулся Коннери. — И сам князь Горчаков… Едва ли я могу поступить так с людьми вашего положения. И если вы пообещаете…
— Разумеется, — кивнул я. — От нас не будет хлопот, капитан.
— Чудесно. Вашего слова более чем достаточно. Я, в свою очередь, лично обещаю вам с леди Гижицкой лучшие условия и каюты, что мы можем предложить. И полную свободу перемещения по “Титании” — в пределах разумного, конечно же. Вы покинете нас, как только появится возможность. — Коннери поднялся из-за стола, явно давая понять, что наша беседа подошла к концу. — Но до этого дня — прошу, считайте себя гостями флота его величества.
Глава 13
— Значит, ты и есть тот самый князь Горчаков?
Я на мгновение даже удивился, что Хельга заговорила. Мы сидели молча уже часа два — с тех самых пор, как более-менее обустроились. “Самые лучшие условия” на деле оказались одной каютой на двоих. Которую, похоже, наспех переоборудовали чуть ли не из карцера — настолько она оказалась тесной. Впрочем, я не жаловался: даже пожелай капитан Коннери уступить нам собственные апартаменты, там едва ли было бы намного просторнее.
А здесь кое-как помещались две койки, разделенные единственной тумбочкой, стул и невесть откуда взявшаяся деревянная вешалка для одежды, на которую я пристроил свою куртку и кобуру с “кольтом”. Оружие мне любезно вернули — видимо, посчитали, что если уж мы решим перебить экипаж и удрать — скорее воспользуемся магией Одаренных.
Впрочем, я не собирался делать глупостей — а именно: убивать людей без причины, захватывать корабль, которым все равно не умел управлять, портить отношения с британским монархом или даже пускаться в открытое море на шлюпке без паруса или хоть какого-то средства связи. В конце концов, я пообещал Коннери — а слово аристократа не должно стоить меньше, чем самая важная бумага с печатью и подписью.
Так что меня при любом раскладе ждало путешествие. Может, совсем короткое, до ближайшего британского порта, может, и нет — но уж точно в весьма занятной компании… теперь. Чуть приоткрытый иллюминатор приносил свежий морской воздух, но в каюте все равно было потчи жарко. То ли от близости паровых котлов…
То ли от сурового темперамента фрайин фон Рихтгофен. Хельга все это время молчала и буравила меня глазами-льдинками. Правда, ненависти я так и не почувствовал. Любопытство, смятение, целый океан сомнительного и недоброго интереса, недоверие, капельку страха — что угодно, кроме полноценной злобы.