Коммандос Штази. Подготовка оперативных групп Министерства государственной безопасности ГДР к террору и саботажу против Западной Германии
Шрифт:
В качестве приложения к совершенно секретному документу были приведены «Тезисы для разработки общих программ для проведения учебных курсов на конспиративных объектах». Эти «тезисы» уже содержат очень точные определения о содержании, форме и цели подготовки диверсантов в МГБ.
Чтобы воплотить в жизнь указанные задачи, потребовался еще почти целый год напряженной работы. В это время нужные «конспиративные объекты» были расширены и перестроены, чтобы служить учебными базами. МГБ приняло несколько таких объектов от распущенного Пятнадцатого управления ННА. Три из них должны были также и в будущем использоваться как тайные учебные базы для диверсантов МГБ. Это были объекты «Валли» в Вартине, район Ангермюнде, «Эльза» в Бизентале и «Мария» в Штруфенберге под Гёрцке. Теперь они были оснащены новыми стрельбищами, полосами препятствий, «учебными полигонами для подрывного дела», учебными
21 января 1964 года Эрих Мильке своим секретным приказом 107/64 постановил начать обучение кадров МГБ, чтобы те «в любых условиях были готовы к […] успешному проведению активных мероприятий против врага и его глубокого тыла». В том же месте он также указывал:
«Организация и проведение всего обучения должна происходить строго в соответствии с определенными основным документом от 20.04.1963 и утвержденными мною мероприятиями. […] За выбор, определение и назначение кадровых работников для участия в учебном курсе отвечают лично руководители служебных подразделений. Они должны предлагать только непременно надежных сотрудников с перспективой, которые располагают соответствующими предпосылками и пригодностью для выполнения таких заданий. При отборе нужно действовать строго, последовательно и предельно добросовестно. Руководители служебных подразделений должны давать свое письменное заключение о каждом выбранном ими кадровом работнике».
Первый семестровый курс для двадцати сотрудников из семи различных подразделений начался 1 февраля 1964 года. Одновременно такой же учебный курс проводился для 26 НС Главного отдела I пограничных войск ННА. Что касается подготовки НС, то Мильке так писал в своем приказе: «Учебную программу для этого учебного курса нужно скоординировать таким образом, чтобы никакие связи с Министерством государственной безопасности не могли стать заметными». Затем все слушатели курсов были отпущены в их соответствующие подразделения, откуда они в случае необходимости снова должны были откомандировываться для особых заданий в оперативной области. В заключение министр постановил, что руководителей участвующих подразделений по причинам секретности нужно инструктировать о соответствующих разделах данного приказа только устно. Ответственным лицом за воплощение в жизнь своих распоряжений Мильке назначил руководителя РГМ Альфреда Шольца.
Приказ Мильке был напечатан только в двух экземплярах. Один из них получил офицер МГБ по имени Хайнц Штёкер. Родившийся в 1929 году Штёкер до 1957 служил в ННА преподавателем тактики пехоты. После его перевода в МГБ в 1957 году он как руководитель реферата стал ответственным за военную подготовку сначала в Главном отделе кадров и обучения (HA KuSch), а потом в РГМ. Начальники Штёкера уже в 1962 году хвалили его за то, что он разработал много новых форм боевой подготовки и способствовал, таким образом, воспитанию твердости, мужества и боеготовности. Штёкер казался подходящим человеком для реализации приказа Мильке 107/64. Поэтому в феврале 1964 года его назначили руководителем направления по «специальным вопросам» (Arbeitsgebiet für Sonderfragen, АG S) внутри структуры РГМ. К его задачам также относилось руководство и контроль отдела IV / 2, в будущем ответственного за подготовку диверсантов.
Согласно плану 1963 года примерно сто сотрудников МГБ ежегодно, начиная с 1964 года, должны были проходить обучения для акций в оперативной области. Более точные сведения о состоянии дел в этой области в шестидесятых годах не найдены до сих пор.
Количество обученных неофициальных сотрудников Главного отдела I в пограничных войсках тоже так и осталось неизвестным до сегодняшнего дня. Но на основании форсированного расширения и увеличения секретных учебных баз, тем не менее, можно уже для последней трети шестидесятых годов исходить из значительного роста ежегодного количества курсантов. Так, отдел IV / 2 обязывался, например, в 1967 году увеличить учебные мощности на 70 %.
В мае 1967 шеф РГМ Альфред Шольц решил, что наступил подходящий момент, чтобы продемонстрировать «товарищу министру» успешное выполнение его приказа 107/64. Желанный повод для этого давали пятидесятая годовщина «Великой октябрьской социалистической революции» и пятидесятая годовщина образования большевистской ЧК, величайшего образца для всех коммунистических служб государственной безопасности. В ходе подготовки к этим юбилеям Шольц составил «план политически-оперативных мероприятий» под поэтическим девизом «По следам Красного октября». Перед руководящими товарищами из МГБ на учебном показе следовало продемонстрировать
Скольких хлопот это требовало, показывает сообщение одного сотрудника отдела об учебном показе в 1969 году в связи с двадцатой годовщиной образования ГДР. Уже за несколько месяцев до этого участвующим товарищам поручили найти техническое решение для следующей проблемы: «Легковой автомобиль «Вартбург» должен был самостоятельно завестись, набрать скорость примерно 20 км/ч и взорваться под действием электрического контакта». После этого вырабатывались, проверялись, отвергались и совершенствовались различные предложения, пока не было найдено лучшее решение. После многочисленных попыток и обширных технических изменений машины было решено, что подрыв должен был имитировать заряд напалма. Никто иной как сам министр Мильке должен был лично в день учебного показа проверить на пригодность результат кропотливой многомесячной работы. Дальше в сообщении рассказывается:
«Для показа была построена трибуна, откуда товарищ министр должен был запустить «Вартбург». Для этого на трибуне была установлена система зажигания подобная панели приборов. Стартовые батареи стояли под трибуной. Нужно еще отметить, что ради надежности, если бы двигатель в своей последней поездке не начал работать, стартер в процессе запуска автоматически замыкался накоротко. Вследствие этого стартер протянул бы машину до места подрыва, хотя, разумеется, не с желаемой скоростью. В день демонстрации мы не могли избавиться от определенной нервозности. Все участвующие товарищи спрашивали себя: «Получится или нет?» Но когда товарищ министр включил систему, «Вартбург» пришел в движение и через несколько секунд загорелся, у нас были слезы радости на глазах, так как наши труды увенчались успехом».
За то, что отдел IV к 1969 году развился в боеготовое подразделение, помимо старательного Штёкера нужно было в особой степени благодарить шефа РГМ Шольца. Его особый интерес к этой работе, пожалуй, частично основывался на его биографии. Шольц был солдатом Вермахта и в 1942 году попал в советский плен. Там он вскоре превратился в марксиста-ленинца. С 1943 по 1945 годы он как советский партизан сражался в тылу немецкого фронта. Помимо обязательного сотрудничества между КГБ и МГБ этот опыт в особенной степени мог побудить Шольца искать совета у советских товарищей. Уже в апреле 1967 года он вел в Москве консультативные беседы с представителями КГБ. Речь тогда шла о «принципиальных вопросах о перспективе, подготовке, обучении, оснащении и планировании использования специальных сил в особый период». Под «особым периодом» советские товарищи тогда понимали как начальную стадию ракетно-ядерной войны, так и локально ограниченные конфликты с применением обычных вооружений. Тем не менее, в любом случае, представители КГБ считали целесообразным уже заранее организовывать «политическую работу в глубоком тылу противника и проводить или поддерживать развертывание партизанских движений на территории противника [и] осуществлять вооруженную разведывательную деятельность». Подводя итоги, Шольц в своем докладе о консультациях в Москве отмечал: «В конце своего выступления представитель Комитета государственной безопасности СССР заявил о своей готовности на последующей встрече рассмотреть также конкретные вопросы, касающиеся затронутых основных проблем».
Время для этого пришло в декабре 1969 года. Действуя в духе утвержденной Мильке концепции, Шольц основательно подготовился к переговорам с советскими чекистами:
«С Комитетом государственной безопасности СССР должны быть проведены консультации с целью получения самых новых сведений и инициатив о: 1. основополагающих проблемах специфической неофициальной работы в предполагаемой оперативной области — Западная Германия и Западный Берлин — для создания квалифицированных кадровых и материальных предпосылок и условий, которые позволят в особый период проводить успешные акции против главных политических, военных и экономических объектов противника с использованием одиночных бойцов и оперативных групп (линия IV / 1); 2. принципах и условиях отбора и обучения оперативных сил в собственной стране и их всесторонней подготовке, чтобы смочь успешно решать специальные задания в особый период в глубоком тылу противника с их помощью и во взаимодействии с наличествующими в оперативной области неофициальными силами (линия IV / 2)».