Комментарий на «Сновидение Сципиона» Марка Туллия Цицерона

Макробий Феодосий

4. Платон, основательно обозревающий природу всех вещей и действий, во всей беседе о предложенном устройстве государства поворачивает [читателя к тому], что в души [людей] должна быть внедрена любовь к справедливости, без которой не будет устойчивым не только государство, но и небольшое собрание людей [и] даже маленькая семья (domus).

5. Далее, он не увидел ничего [другого], равным образом заслуживающего покровительства (patrocinaturum) сравнительно с (ad) этим привитием сердцам страсти к справедливости, которая, даже если бы её плод не был виден, граничит с жизнью человека. Но [то], что он, присутствующий, продолжает существование после [смерти] человека, как могло быть показано, если бы прежде [уже] не было

известно о бессмертии души? Когда же была внушена вера в вечность душ, следует (consequens esse), обращает он внимание, [то], что им, отрешившимся от связи с телом, были отведены определённые места в зависимости от рассмотрения [их] доброго или недоброго поступка (meriti).

6. Так, в «Федоне» [14] , когда душа в блеске неодолимых рассуждений [уже] была утверждена в истинном достоинстве принадлежащего [ей] бессмертия, следует разделение мест, которые причитаются по этому закону [воздаяния] оставляющим эту жизнь, которую они, каждый себе, определили [своим] житием. Так [и] в «Горгии» [15] , после проведённого обсуждения в защиту справедливости, нам напоминают о положении душ после [смерти] тела [со всей] нравственной основательностью прелестной (dulcedinis) сократовской [речи].

14

Платон. Федон, 110b–114с.

15

Платон. Горгий, 523а–526d.

7. Итак, тому же он старательно следовал [и] в тех особенно свитках, в которых он взялся (recepit) образовать (formandum) устройства государства. Ибо, после того как он отдал первенство справедливости и научил, что душа не исчезает после [смерти] живого существа, он посредством той именно сказки в конце [своего] труда – ведь так некоторые [её] называют – объявил, куда бы душа после [смерти] тела уходила или откуда бы она к телу приходила, чтобы научить [тому], что соблюдается либо вознаграждение за почитание (cultae) справедливости, либо наказание за пренебрежение (spretae) [ею] для душ, разумеется, бессмертных и подвергающихся (subituris) [некоему] суду.

8. Туллий оказался сохраняющим этот порядок [изложения] с не меньшей рассудительностью, чем с изобретательностью. После того как в ходе рассуждения он отдал преимущество справедливости во всякого рода спокойном и неспокойном состоянии государства, в самом завершении (fastigio) [своего] доведённого до совершенства труда он поместил [рассказ о] священных местах пребывания (sedes) бессмертных душ и тайнах небесных областей, показывая, куда неизбежно было бы прийти или, лучше [сказать], возвратиться тем, кто управлял государством с благоразумием, справедливостью, решительностью и сдержанностью.

9. Но тот платоновский рассказчик о тайнах [суда над душами] был некто по имени Эр, по народности памфилиец (Pamphylus), по занятию воин, который, получив раны в сражении, когда казалось (visus), что жизнь [уже] утекла (effudisse), на двенадцатый только день должен был бы наконец почтён [погребальным] костром (igne) среди других убитых в одно время, после того как [ему] вдруг или была возвращена, или сохранена душа, возвестил [о том], что бы ни делал он или видел за дни, прошедшие между той и другой жизнью, словно попросивший слова для общезначимого (publicum) заявления [всему] человеческому роду. Хотя сам Цицерон, как (quasi) знающий истину, печалится, что эта сказка [была] осмеяна неучёными [людьми], всё же, стараясь избежать (vitans) [этого] предыдущего случая (exemplum) глупого отрицания, предпочёл, чтобы будущий рассказчик (narraturum) [скорее]

был разбужен (excitari), чем воскрешён.

Глава 2

1. Но прежде чем мы задумаемся о словах [самого] сновидения, нам следует разъяснить, в отношении какого рода людей Туллий упомянул бы, [что они] не тревожатся ни (vel) [о том, что ими была] осмеяна сказка Платона, ни [о том], что с ними (sibi) произойдёт то же [самое] [16] . И конечно, он хочет, чтобы [под] этими словами [о хулителях] подразумевался не неопытный народ, но род людей, под видимостью [своей] опытности несведущий в истине, которые, ведь [это] было известно, и прочитывали такое, и воодушевлялись на (ad) [его] опровержение.

16

Суд над их душами.

2. Итак, мы будем говорить и [о тех], которые, сообщил бы он, упражняли на таком философе [свой] какой-то легковесный (levitatem) разбор [его воззрений], и [о том], кто ещё и сохранил их записанное обвинение, и, наконец, [о том], что подобало бы ответить противникам (obiectis) в защиту той, по крайней мере, части [учения философа], которая необходима для этого сочинения. Обессилив их, что легко сделать, уже будет опровергнуто всё, что даже против мнения Цицерона, также и против [именно] сновидения Сципиона или когда-либо [раньше] обрушила завистливая насмешка, или, возможно, [ещё] обрушит.

3. Всё целиком содружество эпикурейцев, вечно отклоняющееся от истины вследствие равного [у него] заблуждения и считающее нужным осмеивать то, чего оно [совершенно] не знало бы, осмеяло священный свиток [17] и [изображённые в нём] величественнейшие явления природы. Действительно, Колот, весьма известный [своей] говорливостью среди слушателей Эпикура, также внёс в [свою] книгу то, над чем он подшутил особенно колко. Но то прочее несправедливое, что он пометил [в книге] – если оно притом не касается сновидения, о котором здесь идёт разговор, – нам в этом месте следует отпустить. Мы станем преследовать ту [его] клевету, которая, если она не будет растоптана, останется общей для Цицерона с Платоном.

17

Видимо, «Государство» Платона.

4. Он бает, что философ не должен сочинять сказок, так как никакой род вымысла не подобает вещателям истины. «Почему же, – говорит он, – если [ты [18] хотел научить нас] пониманию небесных вещей, если ты хотел научить нас положению душ [на небе], это не было обеспечено путём простого и безусловного разъяснения [вопроса], но [какое-нибудь] приисканное [тобой] лицо, и придуманное необычайное происшествие [с ним], и сочинённое действо (scaena) [с] привлечением (advocati) вымысла [совокупно] осквернили обманом сам подход [к] исследованию истины?»

18

Платон.

5. Так как, в то время как набрасываются на (de) платоновского Эра, тем (haec) [самым уже] порицают также и отдых нашего видящего сон Африканского [Младшего] – ибо то и другое лицо, которое сочли бы подходящим для того, что должно быть высказано (enunciandis), было избрано под соответствующее содержание [высказываемого] – давайте сопротивляться напирающему [противнику], и [тогда] ошибочно обличающий [Платона] был бы опровергнут, чтобы после разрушения клеветы на одного (unа) дело того и другого сохранило невредимым, как [это и] дозволено, [своё] достоинство.