Комната мертвых

Муни Крис

— Вы также говорили, что Ортис — прижимистая и скупая ведьма.

— Что вы имеете в виду?

— У той женщины на руке был дорогущий браслет от Картье.

Хейг резко обернулся к ней. Глаза его расширились от удивления, на лбу собрались недоуменные морщинки.

— Вы сумели разглядеть этот чертов браслет?

— И еще на ней были туфли-лодочки от Кристиана Лубутена, — добавила Дарби. — Такие стоят примерно восемьсот баксов. И браслет тянет штуки на три, не меньше. Ничего не скажу о ее костюме, но он тоже не из дешевых. Кстати, от кого он? Гуччи? Армани?

— Я что, произвожу впечатление

парня, который разбирается в таких вещах?

— Если судить по тому, как вы одеваетесь? Нет, сэр.

Хейг медленно зашагал по дороге, ведущей к уединенной площадке, на которой минеры подрывали обезвреженные бомбы.

— Из того, что вы сообщили нам о картеле, не было понятно, кто у них главарь — мужчина или женщина, — заметила Дарби. — После того как Флинн отпустил ее, она не побежала в соседнюю комнату. Она даже не стала звать на помощь. Она сразу бросилась вверх по лестнице, ведущей на крышу, то есть туда же, куда собирался Флинн. Мне это показалось странным. Вот почему, ранив Флинна, я развернулась к лестнице, а она уже стояла на площадке с «береттой» в руках. Думаю, она и есть глава картеля.

— Вы правы.

— Значит, план состоял в том, что она сыграет роль заложницы, а потом Флинн отпустит ее и, если сам не успеет прикончить меня к тому времени, она должна будет довершить начатое, когда я стану надевать на Флинна наручники.

— И опять вы правы.

— Кто из рекрутов убит или ранен?

— Вы — единственная, кто остался в живых.

— Вот что бывает, когда вы отправляете женщину сделать мужскую работу.

Хейг молча сплюнул густую табачную жижу и свернул на другую тропинку.

Вдалеке Дарби разглядела небольшой фермерский дом с пологой крышей, в котором жила последние две недели. В окнах бытовки, служившей раздевалкой, и подвального помещения виднелся слабый свет.

— Зачем мы туда возвращаемся?

— У нас гости. За вами прибыл какой-то малый, чтобы отвезти обратно в город. Приказ комиссара полиции, — ответил Хейг. — Не спрашивайте меня, зачем и почему; я не знаю подробностей.

У самой Дарби уже возникли вполне определенные подозрения. Она была руководителем экспертно-криминалистического отдела, ЭКО, подчинявшегося лично комиссару полиции Чад-зински, в состав которого входили лучшие следователи и криминалисты. Как правило, ее группе поручалось расследование жестоких убийств и дел, связанных с исчезновением людей.

Хейг снова сплюнул табачный сок.

— Я знаю, вы приложили чертовски много усилий, чтобы попасть в эту программу. Ваши навыки в обращении с оружием говорят сами за себя: в стрельбе вы лучшая в группе, тут нет вопросов. Признаюсь, у меня были сомнения на ваш счет. Из опыта могу сказать, что женщины не годятся на роль офицеров спецназа.

— Что же, приятно было доказать вам, что вы ошибаетесь.

— Вы всего лишь вторая женщина, подготовкой которой я занимался. Первая была первостатейной шлюхой.

Хейг не обернулся, чтобы посмотреть, не обиделась ли она. Ему было все равно. Этот человек говорил то, что думал, и плевать ему было на тех, кто считал себя оскорбленным. Дарби вдруг поняла, что ей нравится подобное отношение.

— Для начала эта девица потребовала для себя отдельную раздевалку, — продолжал

инструктор. — Без конца жаловалась на нагрузки, причитая, что она не такая сильная, как прочие мужчины, и что она не обладает их выдержкой и стойкостью. Словом, обычная бабская чушь. Хотя правда заключалась в том, что у нее кишка была тонка пройти программу до конца. Но это не помешало ей подать иск о дискриминационном отношении, которым судья справедливо посоветовал ей подтереться. А вот вы не требовали для себя никаких привилегий. Вы спали, ели, принимали душ и переодевались вместе с остальными парнями. Вы не нагружали меня своими женскими проблемами, если таковые у вас были, и вдобавок справлялись со всеми испытаниями, которым я вас подвергал. И ни разу не пожаловались и не отступили. Вы держали рот на замке, а ушки — на макушке. И вкалывали изо всех сил. — Хейг в очередной раз сплюнул. — Я слышал, что вы врач. Получили степень в Гарварде по психологии преступности.

Дарби молча кивнула в знак согласия.

— Никогда не видел, чтобы врач — или любой эксперт, если на то пошло! — проделывал то же самое, что вы вытворяли здесь. Или теперь так стрелять тоже учат в Гарварде?

— Я часто бываю в тире и на стрельбище.

— Оно и видно. Вы уложили всех телохранителей, помешали Флинну добраться до вертушки, а уж как вы скрутили его самого — просто загляденье. Помните, что я говорил вам насчет оружия?

— Что на каждой пуле написано имя адвоката.

— Верно. И если бы сегодняшняя ситуация повторилась на самом деле, в Департаменте внутренних дел к вам не было бы никаких претензий, но это не значит, что какой-нибудь адво-катишка не возжаждал бы вашей крови. Стряпчим плевать на то, что вы поступили правильно, да еще и рисковали своей жизнью при этом. Пролитая кровь означает деньги, много денег, и эти адвокаты способны заползти к вам в задний проход и залечь там в спячку до тех пор, пока не высосут из вас все до последнего пенни. Вы не задумываясь пускаете оружие в ход, так что вбейте это в свою ирландскую башку, понятно?

— Понятно.

Хейг распахнул перед ней дверь в офис.

— С вами я пошел бы в разведку в любой день недели, МакКормик.

3

Дарби свалила амуницию и оружие на свободный стол и на негнущихся ногах вошла в раздевалку.

Ее напарник по работе в лаборатории, Джексон Купер, сидел на одной из скамеек, привинченных к полу между рядами металлических шкафчиков для одежды, выкрашенных в серый цвет. На плечах и спине у него под темно-синей спортивной рубашкой с короткими рукавами плавно перекатывались тугие узлы мускулов, когда он большим пальцем лениво перелистывал потрепанный номер «Плейбоя».

— Тебе что, нравится торчать в мужской раздевалке? — поинтересовалась Дарби, расстегивая крепления бронежилета.

Куп даже не соизволил поднять голову.

— Твой инструктор, этот солдафон, распорядился, чтобы я ждал тебя здесь. К счастью, на полу я нашел вот эту штуку, и она не дала мне умереть со скуки. Это не ты обронила?

— Что стряслось?

— Похоже, в твоем родном городке, Белхэме, произошел грабеж со взломом. Маршалл-стрит. Женщину и мальчишку-подростка привязали к стульям. Женщина мертва, мальчик в больнице.