Компаньон её сиятельства
Шрифт:
— Как у тебя дела? — спросил Филипп, нарушив молчание. — Если тебе что-нибудь понадобится, скажи мистеру Роуздейлу.
Она подняла глаза.
— У меня все хорошо, спасибо, и я дам знать мистеру Роуздейлу, если мне что-то потребуется.
Пришел черед Филиппа кивнуть. Он сунул руку в карман своего темно-зеленого сюртука и вытащил сверток. Толстая пачка банкнот виднелась из-под обертки.
Белла с недоумением взглянула на сверток. Зачем он дает его ей? Полагает, что Стирлинг отказывает ей в карманных деньгах?
— Мистер Роуздейл попросил, чтобы я вернул тебе это.
Она застыла. Сердце
— Нет, я не возьму. Это принадлежит мистеру Роуздейлу.
Он сунул ей сверток.
— Изабелла, возьми.
— Нет. — Одно дело — слушать обвинения Джула, и совсем другое — иметь перед собой такое грубое и прямое доказательство, к тому же исходящее от Филиппа.
— И что я должен с этим делать?
— Верни ему. Мне это не нужно, — решительно заявила она.
— Изабелла, — пожурил он. — Я этого не сделаю.
— Почему?
— Потому что он не хочет этих денег. — Филипп в недоумении воззрился на нее. — Я думал, он тебе не безразличен. Ты хоть представляешь себе, какое оскорбление нанесешь, если я верну это по твоей просьбе? Я этого не сделаю.
В отчаянии от его настойчивости, она выхватила у него сверток. Вес его показался неправильным. Нахмурив лоб, она просмотрела пачку.
Филипп нахмурился.
— Он не тратил их, если это то, что ты думаешь. Подозреваю, его работодатель забрал вторую половину. Ты ее никогда не увидишь.
— Половину?
— Да. Так обычно делается, — устало проговорил он.
— Но здесь больше чем двести пятьдесят фунтов, если только…
— Если что?
Она покачала головой.
— Ничего, я ошиблась. — Она быстро завернула деньги в бумагу. Белла не была уверена, знает ли Филипп, что Гидеон был нанят дважды. Если нет, у нее нет ни малейшего желания сообщать, что Гидеон вернул плату за оба раза.
А он вернул. Даже не зная суммы, с которой рассталась Эсме, она была уверена, что здесь ровно половина того, что они с Эсме заплатили за Гидеона. Значение бумаги, в которую были завернуты деньги, не ускользнуло от ее внимания. Она была потертой и помятой, карандашные линии слегка смазаны, но все равно невозможно было не узнать руку художника.
Белла не могла точно сказать, что значит для нее больше — тот факт, что он вернул деньги, или то, что он хранил набросок так долго.
Филипп пошевелился, опустил взгляд, затем вновь решительно посмотрел на нее.
— Изабелла, ты моя сестра. Я никогда не желал тебе зла.
— Я знаю, Филипп, — мягко проговорила Белла. Хотя одно время он и был сильно зол из-за нее, и совершенно справедливо, она никогда не была настолько глупа, чтобы верить, будто Филипп выдал ее замуж за Стерлинга, прекрасно зная о его истинной натуре.
Он ссутулился на стуле и провел рукой по волосам.
— Я не должен был выдавать тебя замуж за Стерлинга. Ты его даже не знала. Мне ужасно жаль. Я понятия не имел, что он…
Явная боль у него на лице разрывала ей сердце. Стирлинг не вина Филиппа. Она сама во врем виновата. Она не станет извиняться за Гидеона. Ни за что. Но она тоже должна попросить у Филиппа прощения.
— Прости, Филипп. Прости за то, что я подвела тебя тогда. Мне не следовало быть такой безрассудной. Мне надо было найти состоятельного жениха. Если бы я тогда… — Закрыв глаза, она покачала
— Изабелла.
Она посмотрела на него.
— Нет, — резко сказал он. — Состояние моих финансов не твоя вина. Не думай об этом. Никогда. — Он наклонился вперед и твердо схватил ее за руку, заглядывая в глаза. — Это я подвел тебя. Мне следовало быть более понимающим. Я не должен был толкать тебя на брачный рынок всего через несколько месяцев после того, как мы потеряли маму с папой. Черт, самое малое, что я мог сделать, это послать тебе хотя бы одно письмо за эти пять лет. Сообщить тебе, что я по-прежнему…
Филипп крепко зажмурился, лицо исказила болезненная гримаса. Он отпустил ее руку, прижал ладони к вискам и тяжело вздохнул. Их взгляды встретились: его твердый, ее настороженный.
— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Изабелла. Не беспокойся обо мне. Делай то, что сделает тебя счастливой. И что бы это ни было, я всегда буду твоим братом.
Она закусила щеку изнутри, чтобы сохранить внешнее спокойствие, и кивнула. Одно время Белла была уверена, что Филипп больше никогда не назовет себя ее братом.
С усталым вздохом он поднялся и одернул полы сюртука.
— Береги себя.
— Постараюсь.
Он повернулся и, тяжело ступая, вышел из комнаты.
— Я тоже по-прежнему люблю тебя, Филипп, — прошептала Белла, когда брат тихо закрыл за собой дверь.
— Ты знаешь, куда едешь? — спросил Филипп брата, который небрежно развалился в кресле, повернутом к его столу. После изнурительной поездки назад в Лондон братья помылись и встретились в кабинете за бутылкой французского коньяка.
— Одна служанка слышала, как Стирлинг упоминал, что направляется в Рим, — сказал Джулиан. У одного из его дружков вилла за городом, где они планируют провести зиму. Господи, он притащил их всех в дом Беллы. Судя по тому, что доложили слуги, господа были шумными и неприятными. Опустошили винный погреб и устроили настоящий погром. Экономка Беллы сказала, что до сих пор не может привести дом в порядок.
Если Джулиан считает друзей Стирлинга шумными и неприятными, это о многом говорит.
— Отправишься на корабле или по суше?
Джулиан потер рукой челюсть. Как он может столько дней не бриться? От вида неопрятной русой бороды у Филиппа зачесалась шея.
— Лучше отправиться морем, — ответил Джулиан. — Не удалось узнать ничего относительно их маршрута, но к тому времени, когда я доберусь до Рима, они уже должны будут устроиться.
— Когда уезжаешь?
— Как только удастся собрать команду «Владычицы». Разыскать их всех и собрать — та еще задачка. На это может потребоваться день-другой. Команда еще и недели не пробыла на берегу, а почти все разбежались, как только я дал разрешение. И я заеду во Францию. Посмотрю, смогу ли отыскать Эсме. Я все еще не могу поверить, что она наняла мужчину для Беллы. О чем она думала? Если она считала, что с Беллой что-то не так, то должна была сказать об этом тебе или мне. Я видел ее зимой, и она ни словом об этом не обмолвилась.