Комплекс полноценности
Шрифт:
Тут Жиши Пиксса приосанилась и пробурбурулила на языке обитателей далекой планеты:
– «Знатная хреновина! Сдать бы ее на металлолом, жаль, у Яшки-тракториста запой».
– Интересно, – ухмыльнулся Грузилбасси, – что хотел сказать инопланетянин Курдуссу Одинокому?
– Запись пока не расшифрована, – продолжала Пиксса. – Но, увидев одного из обитателей планеты, родственных Великому Тукану, Курдусс Одинокий решился на эксперимент, достойный настоящего ученого. Не изменяя своей формы, он выплыл из корабля через квазилюк и вступил в контакт.
– Вступил в контакт? – не поверил Грузилбасси. –
– Курдусс Одинокий спросил, не испугал ли он своим видом обитателя планеты и не слышал ли тот о Великом Тукане? – продолжала бурбурулить Жиши Пиксса, не обратив никакого внимания на замечание Грузилбасси. – Инопланетянин, как оказалось, нисколько не испугался Курдусса Одинокого. «Видали и позеленее», – заявил он. А потом добавил, что Великий Тукан он сам и есть. Так его в поселке кличут среди шоферов. После чего инопланетянин попросился полететь с ним на другую планету, поскольку на этой жизни уже совсем нет никакой.
Армаран-исследователь, целых пять брунов наблюдавший за многочисленной популяцией обитателей влажной планеты, был ошеломлен. Новые данные и личное знакомство с Великим Туканом, которого миллиард кугов все армараны считали воплотившимся в Бесконечности, потрясли его. Конечно, данные нуждались в проверке. Однако Совет Мудрых и Тактичных дал четкие инструкции – либо оповестить потомков Великого Тукана о том почитании, которое было оказано их предку в галактике Аммавару, либо пригласить кого-либо из них на Оззу для личного участия в празднованиях. А потому Курдусс выполнил просьбу жителя неизвестной планеты, взял на свой корабль инопланетянина и пустился в обратный путь.
Но тут случилось непредвиденное. Едва инопланетянин оказался внутри корабля Курдуса Одинокого и пронаблюдал старт с поверхности планеты, как сразу достал из своей одежды странную прозрачную емкость. Трижды приподнял ее вверх, слегка стукнул об иллюминатор и отпил половину, предложив разделить остаток с Курдуссом Одиноким. Ради научного эксперимента Курдусс воспринял жидкость, которая оказалась по вкусу значительно крепче отвара из самой крепкой турды. Такие жидкости армаранам запрещено употреблять во время трансгалактического перелета.
Эта ошибка исследователя едва не привела к катастрофе. Очень скоро Курдусс Одинокий пришел в состояние глубочайшей душевной невесомости и не выходил из него целых десять брунов. Позабыл о своих обязанностях и даже позволил потомку Великого Тукана немного «порулить» космическим кораблем, как тот просил.
Когда Курдусс Одинокий смог управлять своим телом и попытался понять, где же они находятся, то обнаружил, что корабль сбился с курса. К счастью, модуль определения звездных координат работал безотказно. Но он показывал такое, отчего Курдусс Одинокий снова чуть не впал в состояние душевной невесомости. Корабль исследователя дрейфовал неподалеку от эллиптической галактики «Вазза», чудом разминувшись с черной дырой.
– Бедняга, – вставил слово Ага Агу.
– Едва придя в себя, Курдусс Одинокий принял решение подготовиться к гиперпрыжку через пространство. Когда же корабль, наконец, вынырнул неподалеку от галактики Аммавару и в непромытый трансграбон стало видно родную Оззу, Курдусс Одинокий испытал прилив радости.
Связавшись с Советом Мудрых и Тактичных, ученый-исследователь сообщил им долгожданную новость о потомке Великого Тукана. Но внезапно испытал неведомое чувство, услышав о необходимости выдержать длительный карантин. Раньше он воспринял бы эту информацию как ученый, с пониманием. Но теперь Курдусс Одинокий, не успев подумать, с размаху стукнул своей конечностью по пульту, сломав один из регуляторов бортовой температуры. И даже произнес вслух какое-то слово из лексикона, забытого мозгом учтивых армаранов.
Жиши Пиксса ненадолго умолкла. Остальные армараны смотрели на нее в изумлении.
– Говорят, вскоре он извинился и успокоился. По внутренней связи показал Совету Мудрых и Тактичных собранные материалы и сделал отчет о своем исследовании влажной планеты. Но к другим армаранам его по-прежнему не допускают…
– Но почему? – не выдержал Ору Бору.
Жиши Пиксса понизила голос:
– Потому, что на этой планете Курдусс Одинокий подхватил вирус Х.
– О, Великий Тукан! – воскликнул Туртиллоус, в страхе отодвигаясь. – Разве вирус Х до сих пор где-то существует?
Жиши Пиксса пробурбурулила еще тише:
– Как говорят наши мудрецы, он долго может жить там, где есть большие проблемы с Сущностью.
Затем она повернулась к Ага Агу и, глядя только на него, закончила свой рассказ неожиданным сообщением:
– В связи со случившимся, сегодня вечером Совет Мудрых и Тактичных ждет тебя, дорогой О, на верхнем уровне башни Великой Линзы-Прародительницы.
Светясь от радости, Ага Агу О медленно вплыл на верхний уровень башни Великой Линзы. Он был счастлив и слегка смущен. Быть допущенным в святая святых наблюдателей космической сущности означало быстрый духовный рост и продвижение по службе. Когда темные двери, обсыпанные алатуровой крошкой, раздвинулись, армаран-наблюдатель оказался посреди большого круглого зала с гладкими каменными стенами и зеркальным полом.
Голубоватый свет звездного неба падал сверху сквозь прозрачный выпуклый потолок, сделанный в виде Великой Линзы-Прародительницы. Ага завис над зеркальным отражением и так засмотрелся на мерцавший под ним рисунок звездного неба, что не заметил появления Интелликуса, самого старого наблюдателя звездной Сущности на Оззе. Интелликус между тем не спешил вступать в разговор. Он ждал, когда будет замечен.
Наконец, армаран-наблюдатель оторвал взгляд от созерцания звездного неба и, подняв глаза, заметил его.
– Простите мою оплошность, великий Интелликус, глава Совета.
– Не стоит, – ответил Интелликус, медленно приближаясь. – Ты смотрел на отражение Великого неба, это гораздо интереснее, чем смотреть на меня. Значит, это я оторвал тебя от важного занятия. Но на то у меня есть веские причины.
Мудрый Интелликус остановился и завис рядом с Ага Агу О.
– Жиши Пиксса уже поведала тебе с моего разрешения информацию о Курдуссе Одиноком, которого постигло несчастье. Не беспокойся о нем. Сейчас он уже вне опасности и на пути к полному излечению. Однако не его судьба беспокоит меня в этот брун.