Комплекс Синей Бороды
Шрифт:
– Крепкий такой мужичок, – заторопился незадачливый рэкетир, – росту не очень большого, но широкоплечий, основательный… волосы темные, опять же коротко подстрижены, на висках маленько с сединой…
– Ну, брателло, тебя в прежние времена взяли бы в отдел кадров или в милицию работать! – восхитился Владислав.
– Это почему?
– Память на лица у тебя хорошая!
– Да под это описание кто угодно подойдет! – раздраженно оборвала его блондинка. – Например, композитор Раймонд Паулс! Хоть какие-нибудь особые приметы у него были?
– Какие
– Правда, что ли, Ревазу позвонить… – задумчиво протянула блондинка.
– Родинка у него на левой щеке, – заторопился Шуруп, – круглая такая родинка…
Леня вошел в гараж и огляделся.
Как всегда, здесь было ужасно неубранно. Под ногами валялись пустые канистры из-под бензина и машинного масла, ржавые автомобильные детали, мотки троса и клочья промасленной ветоши. В углу, рядом с новеньким мотоциклом «Харлей-Дэвидсон», громоздились зимние шины. Можно было только удивляться, когда из такой помойки выезжали на трассу чистенькие, сверкающие свежим лаком и хромированными деталями автомобили.
– Ухо! – окликнул Маркиз приятеля. – Ты где?
– Здесь я, – отозвался тот глухо, как из железной бочки, – обойди «Победу»…
Маркиз обошел старую, изрядно тронутую ржавчиной машину и увидел нижнюю половину тела, торчащую из-под ее поднятого капота.
– И зачем тебе понадобился такой металлолом? – поинтересовался Леня, обращаясь к этой нижней половине.
Ухо приветливо дрыгнул правой ногой и проговорил из глубины мотора:
– И вовсе не мне! Знакомый один кино снимает, историческое, вот и понадобилась ему старая тачка. Ну, я пообещал сделать. Нашел у одного пенсионера на даче, стал разбирать – гляжу, а машинка-то ничего! Умели делать вещи пятьдесят лет назад! Еще побегает! А главное – стильная какая! Не хуже старого «Кадиллака»!
Многие знакомые Уха пользовались его необыкновенными способностями. Самое главное, что все они прекрасно знали, как заставить его совершить настоящее чудо: достаточно сказать, что это невозможно.
Ухо громко чихнул и выбрался из машины. Лицо его было основательно перемазано ржавчиной и мазутом, о руках нечего и говорить. Но при этом он сиял от удовольствия, как всегда, когда имел дело с интересной машиной.
– Здорово, Маркиз, – он вытер руки куском ветоши и протянул Лене руку, – каким тебя ветром занесло? Так просто заглянул, или дело какое-нибудь имеется?
– Да вот хотел тебя попросить пробить по своей базе одну машину… «Опель» синего цвета…
Ой! – Ухо скривился, как будто проглотил целый лимон без сахара. – Этих синих «Опелей» в городе как собак нерезаных! Если бы тебя интересовало что-нибудь экзотическое, типа там гэдээровского «Трабанта»… а так без номера ничего не обещаю…
– Кто тебе сказал, что без номера? Есть у меня и номер этой тачки! Сейчас, подожди минутку. ..
Маркиз достал из кармана потрепанную записную книжку, перелистал ее и прочел:
– Номер «УГУ-742»…
– Вы чего, сговорились
Уже произнеся эту фразу, он сообразил, что ляпнул лишнее, и зажал рот ладонью. Но Маркиз уже насторожился и подскочил к нему:
– Ну-ка, еще раз и помедленнее! Что там было у Лолки с этим «Опелем»?
– Чего? У какой Лолки? С каким «Опелем»? – забормотал Ухо. – Знать ничего не знаю! Ведать не ведаю!
– Слово – не воробей, – Леня прижал его к стене и уставился прямо в глаза прокурорским взглядом, – вылетело – не проглотишь! Колись, Ухо, по-хорошему! Или у нас с тобой будет разрыв дипломатических отношений! Со всеми вытекающими из крана последствиями! Признавайся, во что вляпалась эта авантюристка, моя легкомысленная партнерша?
– Ничего не знаю, – отпирался Ухо, – первый раз слышу! У тебя есть партнерша? Да что ты говоришь? Симпатичная, небось? Познакомил бы!
– Кончай придуриваться! Что там вы с Лолкой делаете у меня за спиной?
– Да говорю тебе – ничего не знаю! – Ухо решил держаться до последнего.
– Так! – Леня огляделся, подобрал с пола тяжеленный разводной ключ и двинулся к сверкающему мотоциклу.
– Только не «Харлей», – взвыл Ухо, – только не «Харлей»! Ты знаешь, что он для меня значит!
– Тогда колись! – бросил Леня через плечо.
– Не могу, – простонал Ухо, – слово дал!
– Молодец, – одобрил Маркиз, приближаясь к мотоциклу, – нужно быть хозяином своего слова! – И он занес над мотоциклом руку с зажатым в ней разводным ключом.
– Стой! – завопил Ухо. – Я все расскажу!
– Рассказывай, – Маркиз опустил ключ и повернулся.
– Но она взяла с меня слово…
– Это ты уже говорил! – И Леня снова угрожающим жестом занес ключ над мотоциклом.
– Нет, только не это! Я все расскажу…
И Ухо, чувствуя себя предателем и клятвопреступником, выложил все, что поведала ему Лола про супругов Ветровых, и все, что они с ней узнали в ходе собственного расследования.
Леня Маркиз был вне себя. Руки его тряслись, щеки пылали, пот собирался на висках и градом тек по шее за воротник рубашки. Тщательно уложенные волосы стояли дыбом, как иголки у сердитого ежа, глаза горели угрожающим огнем. Словом, если бы Ленину ярость перевести в тепловую энергию, а самого его превратить в примус, то вполне можно было бы приготовить обед для среднестатистической семьи, состоящей из мамы, папы и ребенка.
Леня рывком распахнул дверь собственного подъезда и споткнулся о коврик, лежащий у порога. Едва удержавшись на ногах, он с размаху пролетел до места консьержки. Там, за прозрачной стеночкой, было пусто – Валентина Романовна вышла поговорить немного с уборщицей. И то сказать – мыслимо ли дело отсидеть полную смену в прозрачной тесной клетке? Так и гиподинамию схлопотать недолго…
В данный момент женщины застряли где-то на этаже, поскольку уборщица Зинаида мыла лестницу, а консьержка топталась рядом и сплетничала о жильцах.