Комплект книг: «Щелкунчик и Мышиный король», «Снежная королева», «Синяя птица»

Гофман Эрнст Теодор Амадей

Немного успокоившись, дети решили посмотреть книги с картинками: редкостные цветы, люди в разноцветных нарядах и играющие дети были так хорошо изображены, что казались живыми, – но только взяли первую книжку, как снова звякнул колокольчик. Фриц и Мари поняли, что настал черёд подаркам крёстного Дроссельмайера, и подбежали к стоявшему у стены столу.

Ширму, что долго загораживала стол, наконец отодвинули, и такое великолепие предстало глазам детей! На зелёном цветущем лугу возвышался чудный замок с зеркальными окнами и золотыми башнями.

Вдруг раздался звон колокольчиков, двери и окна распахнулись, и стало видно, как по залам

замка прогуливаются изящные крошечные кавалеры под руку с дамами в шляпках, украшенных перьями и вуалями. В среднем зале, который от множества крохотных свечей, горевших в серебряных люстрах, казался огненным, в такт звону колокольчиков танцевали дети. Какой-то господин в изумрудном платье часто выглядывал из окна и потом снова исчезал, а сам крёстный Дроссельмайер (только величиной с папин большой палец) время от времени выходил из дверей замка и, постояв, снова уходил внутрь.

Облокотившись на стол, Фриц некоторое время понаблюдал за обитателями замка и вдруг спросил:

– Крёстный, а можно мне туда войти?

Конечно же, это совершенно невозможно: ведь замок вместе со всеми своими золотыми башнями был гораздо меньше Фрица. Через некоторое время мальчику наскучило смотреть, как кавалеры и дамы всё так же прогуливаются, дети – танцуют, зелёный человечек – выглядывает из того же окошка, а крёстный Дроссельмайер выходит из двери, и он нетерпеливо выкрикнул:

– Крёстный, ты хоть бы вышел из другой двери!

– Это невозможно, мой милый Фриц, – ответил советник суда.

– Ну так заставь того зелёного человечка, что высовывается из окошка, прогуляться с другими по замку.

– И это невозможно.

– Ну, если так, то пусть хоть дети выйдут наружу: мне хочется как следует их рассмотреть, – упорствовал мальчик.

– Ничего из этого сделать нельзя, – рассердился советник. – Так устроен механизм.

– Вот как… – разочарованно вздохнул Фриц. – Значит, твои расфранчённые куколки в замке больше ничего не могут? Но это же неинтересно. То ли дело мои гусары: скачут, куда прикажу я, а не сидят взаперти в доме.

Не дождавшись ответа крёстного, мальчик подбежал к столу с подарками и принялся за своих гусар на серебристых конях: по его команде те гарцевали, нападали, отдавали честь и стреляли.

Мари тоже скоро наскучило наблюдать за однообразными движениями и танцами куколок в замке, но, будучи девочкой доброй и деликатной, она не стала шуметь и возмущаться, как братец, а тихонько отошла в сторону.

Советник Дроссельмайер обиделся и заявил родителям:

– Дети ещё очень глупы и ничего не смыслят, так что игрушку я заберу.

Но тут в дело вмешалась мама, отлично умевшая находить выход из любой ситуации, и попросила его рассказать, как устроен чрезвычайно сложный механизм игрушки.

Советник

с готовностью всё разобрал и потом опять собрал, после чего снова пришёл в отличное расположение духа и подарил детям несколько великолепно благоухающих кукол из пряничного теста, с золотыми лицами, руками и ногами. Фриц и Мари очень обрадовались.

Сестра Луиза, по желанию матери нарядившаяся в подаренное платье, выглядела в нём красавицей, но когда на Мари тоже захотели надеть обновку, девочка попросила разрешения ею полюбоваться ещё немножко.

Прелюбопытнейший подарок

На самом же деле Мари не могла оторваться от стола с подарками, поскольку отыскала нечто весьма необычное. Гусары Фрица своим парадным строем до поры заслоняли преинтересного человечка, и он тихо и скромно стоял у самой ёлки, как будто спокойно дожидаясь, пока очередь дойдёт и до него.

Рассмотреть фигурку Мари смогла как следует, лишь после того как братец принялся играть со своим войском. Красотой человечек не отличался: длинная и довольно крепкая верхняя часть туловища совсем не соответствовала маленьким тоненьким ножкам, да и голова казалась слишком большой, – зато приятное впечатление произвела опрятная одежда, явно указывавшая на образованность и вкус своего обладателя. Щегольскую гусарскую фиолетовую куртку украшало множество белых шнурков и пуговиц, а великолепнейшие сапоги так плотно обхватывали его маленькие ножки в панталонах, что казались нарисованными. Узкий, уродливый, казавшийся деревянным плащ, прикреплённый к спине, и нелепая чёрная шапочка на голове дополняли костюм человечка, однако никак с ним не сочетались и выглядели немного смешно.

Тут Мари подумала, что ведь и крёстный Дроссельмайер носит скверный сюртук и отвратительную шляпу, однако добрый и очень милый, хотя, конечно, ему никогда не стать таким пригожим, как этот человечек, во что бы ни нарядился. Чем дольше девочка смотрела на славного человечка, тем больше он ей нравился. Мари заметила, что у него добродушное выражение лица, а взгляд светло-зелёных, немного навыкате глаз приветлив и доброжелателен. Ему очень шла волнистая бородка из белого хлопка, как нельзя лучше оттенявшая приятную улыбку ярко-красных губ.

Оторвавшись наконец от созерцания игрушки, Мари воскликнула:

– Папенька, а кому принадлежит вот этот прелестный человечек?

– Это, голубушка, общий подарок для всех. Его обязанность – колоть твёрдые орехи.

С этими словами герр Штальбаум осторожно взял фигурку со стола, и, когда приподнял деревянный плащ, человечек широко-широко разинул рот и показал два ряда острых белых зубов. Доктор предложил Мари вложить человечку в рот орех, и тот – крак! – его раскусил. Посыпалась шелуха, а сладкое ядро упало в руку Мари. Тут уж каждому стало ясно, что это Щелкунчик.