Компот из запретного плода

Донцова Дарья

– Слышь, мама, – хрипло донеслось снизу.

Я опустила глаза, на полу, на тележке, сидел опухший от пьянства безногий бомж, страшный, с жутким, синим лицом.

– Чего тебе? – испуганно спросила я.

– Никак ты номерок забыла?

– Ну, да.

– Могу помочь.

– Чем?

– Тыщу давай, открою шкафчик.

– И как вы это сделаете?

– Не все ли тебе равно, – в омерзительной улыбке оскалил остатки зубов маргинал, – плати и забирай хабар. Можешь, конечно, официально помощи

попросить, только на поезд в свой Зажопинск опоздаешь, пока ячейку вскроют. А я за минуту управлюсь. По рукам?

Я вытащила купюру.

– На.

– Отзынь в сторону, мама, – велел парень, потом, ловко оттолкнувшись от пола деревянными «утюгами», подкатил к шкафу, вытащил из-под себя длинные, криво изогнутые железки и начал поворачивать ими ручки, бормоча: – Ну, сучьи дети, шевелитесь.

Я навалилась на соседний ящик.

– Во! – воскликнул бомж. – Пожа…

Больше он ничего произнести не успел. Из распахнутой ячейки сначала вылетел огненный шар, потом раздалось оглушительное «ба-бах», повалил дым, в воздухе запахло кислым. Шкафчик покосился, закачался, начал медленно падать на бомжа, я бросилась к тележке, пихнула ее, споткнулась и со всего размаха рухнула на отвратительно воняющего парня.

– Держись, мама, – взвыл тот, орудуя «утюгами», – … нам пришел! Пихайся ногами, задавит на … !

Не успело площадное ругательство повиснуть в воздухе, как ячейка с ужасающим грохотом рухнула вниз, за ней полетел и соседний железный шкафчик. Я обняла бомжа, попыталась отпихнуть его еще подальше, но тут в нос ударил смрад от давно не мытого тела, я сначала перестала дышать, потом видеть, слышать и… ощущать действительность.

Глава 32

Первое, что увидели глаза, было лицо Дегтярева, неожиданно большое и сердитое. Рот полковника шевелил губами, я моргнула, затем услышала голос:

– Ты разговаривала с Клавой?

– С кем? – выдавила я из себя, села и в ту же минуту окончательно пришла в себя. Поняла, что нахожусь в зале хранения багажа, вокруг полно народа, в основном люди, одетые в милицейскую форму, но полковник, как обычно, в штатском, и он задает вопрос:

– Ты разговаривала с Клавой, теткой Лиды?

– Ну…

– Отвечай!

– Откуда знаешь? – разозлилась я. – И вообще, ты же на рыбалку уехал!

– Вы бы девушку сейчас не трогали, – сказала молодая женщина в куртке с надписью «Скорая помощь».

Дегтярев повернулся к врачу и рявкнул:

– Она уже бабушка!

– Ну и что? – не сдавалась медичка. – Где написано, что человека в возрасте можно допрашивать в любом состоянии?

– Эту – нужно!

– Даже если гражданка – преступница, она имеет право… – загундосила врач.

Но полковник вдруг очень нежно произнес:

– Ступай займись

делом, мы сами разберемся, верно, Дашутка?

Обрадовавшись ласковым словам, я кивнула:

– Верно.

Докторица с сомнением посмотрела на меня, потом твердо сказала:

– Нет, в больницу! У нее контузия.

Чьи-то руки подхватили меня, я потрясла головой. Странное, однако, дело, уши вроде слышат, но звук проходит словно сквозь вату, перед глазами трясется черная сетка, а ноги подгибаются в коленях. Внезапно стало очень душно, воздух превратился в желе, да такое плотное, что мне захотелось пальцем проковырять в нем дырку.

– На улице лучше станет, – донесся невесть откуда незнакомый женский голос.

Я попыталась кивнуть, ощутила тошноту, и какие-то незнакомые люди медленно поволокли меня куда-то.

Несколько дней я попросту проспала в кровати, слава богу, в больницу меня не отправили, а домашние не стали ругать Дашутку, проявили сострадание и заботу. Впрочем, особого вреда взрыв мне не нанес, и к пятнице я ощутила себя окончательно здоровой. Теперь настало время задать Дегтяреву пару вопросов.

Схватив телефон, я набрала хорошо знакомый номер и бодро крикнула:

– Привет.

– Ну? – не слишком обрадовался, услыхав мой голос, приятель. – Как твое ничего себе?

– Отлично! Почему ты не на рыбалке? Как оказался на вокзале? Нашли пакет с деньгами? И вообще…

– Похоже, совсем очухалась, – протянул полковник, – Дашка-неваляшка.

– Ты о чем? – не поняла я.

– Разве не видела такие игрушки? Неваляшки называются, их по голове лупят, а они покачаются и снова в вертикальное положение возвращаются. Неваляшка с волынкой.

– Это кто?

– Ты, – хмыкнул Дегтярев.

– Почему с волынкой?

– Ну, она так противно зудит, – ляпнул полковник, – прямо тошно слушать.

Я сначала хотела обидеться, но потом быстро сказала:

– У меня к тебе много вопросов.

– У меня к тебе тоже, – отбил мяч приятель, – в двадцать ноль-ноль жду у себя в кабинете, пропуск будет внизу, не забудь паспорт. Любишь ты приключения, просто эффект черного кота.

– При чем тут кошки? – совершенно растерялась я.

Полковник хмыкнул.

– Был у нас водитель, – продолжал он, – Шурик, котов боялся, в приметы верил. Стоило хвостатому на дороге показаться, наш Шурочка – по тормозам и стоит. Уж его ругали, а толку ноль. Но что интересно, остальным шоферам кошки от силы раз в месяц встречались, а этому просто батальонами, полками, армиями попадались, по шесть штук на дню. Чуяли, что он их боится, и сбегались. Вот и у тебя так с приключениями, приманиваешь ты их!

– Абсолютно не жажду приключений, но и не опасаюсь их! При чем тут история про водителя? – обозлилась я.