Компьютерные новеллы
Шрифт:
Как бы то ни было, до полуночи мы проговорили про дартс. Мне
казалось, что моему другу хотелось немного отвлечься от обстоятельств
этого непростого дела, и я с удовольствием предоставил ему эту
возможность.
Следующее утро встретило нас привычным лондонским туманом,
повисшим между рядами сумрачных домов. Когда мы вышли на улицу, лишь
окна в доме напротив тусклыми, расплывшимися пятнами маячили в
серо-желтой мгле. Сонный возница
табачный магазинчик. Сразу при входе внимание привлекала большая
голова лося - несомненно именно то, что мы искали. Но как узнать
адрес таксидермиста, если его не помнил даже сам хозяин магазинчика?
Если вы внимательно следите за моими записками, время от
времени появляющимися в печати, то вам, несомненно, знакомо
виртуозное расследование Холмсом убийства в Эбби-Грейндж. Тогда мой
друг блестяще продемонстрировал, что не боится высоты и мог бы лазить
по вантам не хуже любого матроса. Это умение немало пригодилось ему и
сейчас. Адрес мастерской был у нас в руках.
С помощью возницы мы не без труда отыскали невысокое здание
мастерской, затерянное в узких лондонских улочках. Переступив порог,
я вздрогнул - прямо на нас смотрел большой нож с зазубренным лезвием.
Неужели тот самый? Впрочем, Холмс всегда предостерегал меня от
поспешных выводов.
Но обнаруженная вскоре еще одна улика, казалось, должна была
развеять последние сомнения. Причем, и то, и другое в самом деле
принадлежало мистеру Блэквуду.
– Нет, сейчас его нет, - сказал второй таксидермист, работающий
в той же мастерской, - но через несколько часов, насколько мне
известно, у него деловая встреча в доках Саррей.
– Но как же мы его узнаем?
– воскликнул я.
– О, это совсем не сложно. Он среднего роста, широк в плечах, с
пепельно-серыми волосами. Обычно он носит высокую шляпу и монокль. И,
кстати, откликается на имя Блэквуд.
Кажется, он решил над нами немножко подшутить. Или это мне
показалось?
Теперь перед нами встала новая проблема. Если вы когда-нибудь
бывали в доках, то, несомненно, хорошо представляете себе это
нагромождение бараков, складов, бочек, тюков, тупиков и узких
проходов. Как же мы сможем найти там мистера Блэквуда, даже
располагая подробным его описанием?
К счастью, нам на помощь пришел верный Тоби. После дела
Баскервилей никто не смог бы обвинить Холмса в излишне теплом
отношении к собакам, но в интересах дела он, как вы знаете, всегда
мало считается с личной
проведя Холмса и меня к заброшенному складу едва ли не в самом
дальнем углу доков.
Дверь была заперта, и нам ничего не оставалось, как заглянуть в
окно. На наше несчастье, оно оказалось настолько грязным, что
разглядеть что-нибудь внутри было практически невозможно. При всей
своей проницательности Холмс иногда бывает на редкость беспомощен в
обычных житейских делах, так что решать эту проблему пришлось мне.
И вот мы заглянули в окно. Нашему вниманию предстало плохо
освещенное помещение, в котором находились двое мужчин. Один из них
точно соответствовал описанию Блэквуда, второй держал в руке кулон,
внимательно его рассматривая на свет.
– Приготовьте пистолет, Ватсон, - сказал Холмс спокойно, но в
голосе его прозвучал металл.
Выломав дверь, мы ворвались внутрь. Блэквуд вскрикнул от
неожиданности и кинулся в сторону. Я выстрелил. В темноте вспышка
озарила искаженное злобой лицо таксидермиста, но позволила Холмсу
схватить его и после недолгой борьбы связать. На нашу беду его
собеседнику удалось скрыться.
Теперь нам предстояло длительное разбирательство с полицией,
которую Холмс, естественно, не мог не поставить в известность. Однако
до того, как в него вцепился Лейстред, мы уже знали все, что он мог
нам поведать.
По его словам, несколько дней назад его нанял на работу
неизвестный джентльмен, уже в возрасте и вполне приличного вида. Он
попросил изъять некое письмо, которое должно было храниться у мисс
Кэрроуэй. Актриса была хорошо известна всему Лондону, и Блэквуду даже
в голову не пришло, что речь может идти о ком-то другом. Дождавшись,
пока начнется спектакль, он проник через черный ход в гримерную и
тщательно обыскал ее. Письма не было. Тогда он вышел из театра и стал
поджидать миссис Сару, рассчитывая добиться у нее, где она хранит
необходимый документ.
Увидев его, девушка закричала. Понимая, что все улики против
него, Блэквуд, сам не осознавая, что делает, выхватил нож и всадил
его в актрису. После чего схватил с тела кулон и растворился в ночи
(см. картинку).
Однако каково же было его разочарование, когда на следующий день
джентльмен пришел в страшную ярость, крича, что речь шла не о Саре, а
об Анне Кэрроуэй - письмо должно было находиться именно у нее.