Компьютерра PDA 13.03.2010-19.03.2010
Шрифт:
В том-то и дело, что «выгодной» для США хартии Международной торговой организации не существовало даже в теории! Традиционная торговля с миллионами её участников и миллионами живых товаров и услуг не поддается контролю и принуждению в принципе, в противном случае нам придётся иметь дело уже не с торговлей, а с Госпланом СССР. Соединенные Штаты элементарно не могли заставить покупать каких-нибудь австралийцев американские часы, а не швейцарские, американские костюмы, а не английские, американские духи, а не французские. Единственно возможное и реалистичное регулирование международных торговых отношений заключалось
Таким соглашением и явился ГАТТ, который, как мы уже отметили, на протяжении 45 лет самым замечательным образом регулировал отношения международной торговли, демонстрируя впечатляющие результаты:
– Сессия в Женеве (апрель 1947): устранение 45 тысяч тарифных ограничений на сумму в 10 миллиардов долларов;
– Сессия в Аннеси (апрель 1949): устранение 5 тысяч тарифных ограничений;
– Сессия в Торкей (сентябрь 1950): устранение 8700 тарифов;
– Сессия в Женеве (январь 1956): снижение тарифов на 2,5 миллиарда долларов;
– Сессия «Дуглас Диллон» (сентябрь 1960): снижение тарифов на 4,9 миллиарда долларов;
– Сессия «Кеннеди» (май 1964): снижение тарифов на 40 миллиардов долларов (!) и первое в истории анти-демпинговое соглашение.
Успешная и даже блистательная поступь ГАТТ продолжалась до сентября 1986 года, пока на т.н. Уругвайском раунде не возобновились разговоры о неполноценности простого международного торгового соглашения и необходимости создания специальной международной организации.
Наше видение подлинных (в отличие от декларированных) причин, по которым ГАТТ переделали в ВТО, определяется суждением здравого смысла. В рамках здравого смысла единственным концептуальным отличием организации от соглашения (то есть простой договоренности) является мера принуждения. Соглашение может лишь увещевать, а организация – принуждать. Вся структура ВТО выполнена таким образом, чтобы мобилизовывать по первому требованию эффективные средства принуждения членов этой организации к выполнению определённых взятых на себя обязательств.
Следует также иметь ввиду, что важнейшим фактором принуждения является вовсе не его объект, а субъект – то есть некая сущность, во имя которой это принуждение выполняется. В случае с международной торговой организацией субъектом эффективного принуждения может быть только определенный товар или услуга. В 40-е годы в условиях реальной экономики, наполненной живыми товарами и живыми услугами, эффективное принуждение было невозможно в принципе – именно по этой и никакой другой причине не состоялось рождение МТО! Во второй половине 80-х годов сформировался целый пласт виртуальных товаров и услуг, которые:
а) монопольно генерировались «золотым миллионом» (США, Евросоюзом и Японией) и
б) требовали эффективного принуждения и контроля за своим распространением и должной компенсацией.
Виртуальные товары и услуги, о которых идет речь, называются интеллектуальной собственностью. Именно ради этих товаров и услуг создавалась ВТО в качестве инструмента эффективного принуждения всех стран-участников
TRIPS
Тот факт, что метаисторическая сущность ВТО полностью укладывается в концепцию инструмента принуждения для защиты интересов интеллектуальной собственности, наглядно подтверждается самой структурой Всемирной торговой организации.
Высшим органом ВТО является Исполнительная конференция, которая объединяет представителей всех стран-участников. Сессии Исполнительной конференции собираются не реже, чем раз в два года. Между сессиями по необходимости созывается Генеральный совет, также состоящий из представителей всех участников ВТО. Генеральный совет выполняет функции органа по урегулированию споров и Органа по обзору торговой политики.
Под руководством Генерального совета работают три департамента:
– Совет по торговле товарами;
– Совет по торговле услугами и
– Совет по торговым аспектам прав на интеллектуальную собственность.
Совет по торговле товарами и Совет по торговле услугами – это наш старый добрый знакомый ГАТТ, прошедший косметическую доработку на Уругвайском раунде, однако сохранивший в целости и сохранности всю чистоту и наивность принципов свободной торговли, который характеризовал эпоху традиционного бизнеса (в отличие от современной эпохи бизнеса виртуального). ГАТТ 1994, включающий в себя пакет соглашений (общим числом 60), подобно своему прародителю ГАТТ 1947, основан на принципах отсутствия дискриминации в торговле, взаимовыгодности, сдерживающих обязательств, прозрачности отношений и т.н. «предохранительных клапанов» (safety valves), которые позволяют государствам вмешиваться в свободную торговлю ради достижения неэкономических целей (например, гуманитарных или экологических).
В целом, атмосфера в Советах ВТО, курирующих традиционную торговлю, царит непринуждённая, вольготная и расслабленная. В распоряжении стран-участников находятся более ли менее эффективные структурные подразделения ВТО, призванные разрешать спорные ситуации и конфликты (т.н. Dispute Settlement Body, Trade Policy Review Body и др.), в которых они вольны утрясать разногласия годами и до посинения. Завсегдатаи «Чужих уроков» помнят нескончаемую борьбу стран Карибского бассейна с Соединенными Штатами, связанную с дискриминационными мерами последней, наложенными на казиношный бизнес в Интернете.
Причина либертарианского духа Советов по торговле товарами и услугами кроется в концептуальной невозможности и – главное! – никчемности принудительного регулирования традиционных торговых отношений. В ВТО установлена практика двустороннего переговорного процесса – точно такая же, как и в случае с ГАТТ образца 1947 года. Существуют рамочные соглашения, в пределах которых страны-участники утрясают детали взаимоотношений. Кстати, из этой же практики растут ноги той несусветной канители с претензиями к России Грузии, Молдавии, Гватемалы и т.д.