Кому верить?
Шрифт:
Северянка замолчала, потом удивленно раскрыла глаза и ткнула пальцем в Ксению.
– Ты? Нет, я не верю, ты хочешь сказать, что променял меня на неё? Как же твои клятвы? Как же твои слова, что нет на земле женщины краше, лучше меня. Что ты мой до конца жизни?
– Илая! Я не врал, но ты бросила меня, когда больше всего мне нужна была поддержка, - с отчаянием оправдывался некогда "опасный и хищный" мужчина.
– Я не бросала, я тебе всё рассказала. Знал бы ты, чего мне стоило вернуть всё, как было!
Северянка расплакалась, Лейф соскочил с табуретки и
Хотелось Ксении уточнить, чего именно стоило Илае "свергнуть одно императора, посадить другого" и вернуть мужу должность, но разве кому-то интересны такие подробности, кроме её растоптанного самолюбия. Она взяла свой скарб, который хотелось выкинуть с досады куда подальше, но нынче не та жизнь, чтобы разбрасываться вещами и развернулась к двери.
– Ксюша, подожди, я... прости меня. Я не врал, - тут он оглянулся на свою жену, - в общем, не врал, но ты видишь, как обстоятельства изменились?
– Вижу, удачи вам герр Лейф.
Землянка вышла на улицу. Гордо подняв голову, на посыпавшиеся вопросы она спокойно отвечала.
– Да, жена вернулась. Наш северянин снова займёт свой пост.
– Я пока здесь буду, дальше посмотрим.
– У меня итак мужчины в доме, не пропаду.
Только за дверьми своего домика Ксения присела, пнула несчастный, ни в чем не повинный узел и хотела было расплакаться, но ввалились бледные, насупленные сыновья и с тревогой смотрели на неё.
– Ничего. Всё хорошо мои родные. Всё хорошо. Знаете, может так и лучше.
Погладила мальчишек, прижала к себе, поцеловала каждого.
– Давайте-ка обедать, - Ксения взялась за разогрев похлёбки, но, то нож упал, то доску для хлеба мимо стола положила, потом прихватку забыла взять и руки ожгла.
– Мама, не надо, давай мы сами, - влез Алексашка, затыкая рот младшему, хотевшему сказать, что обедать ещё рано.
Женщина кивнула. Взъерошила давно не стриженые вихри сына и прилегла на кровать. Слёз не было. Обидно. Противно. "Как он сюсюкал с этой Илаей", переживала Ксения. Сложившийся образ мужчины разрушился, как карточный домик. А ещё, землянка просто не знала, как быть дальше. Она ведь в отношении северянина была разумна, осторожна, не давала своим чувствам воли, и все равно ошиблась. Всего один день потерпеть и не было бы такого гадкого чувства в душе. А с другой стороны, плевать. Да, плевать. Вчера, она о себе узнала нечто новое. Она теперь знает, что может гореть, что возможно она страстная женщина, этакая Кармен. И всё одно, гадко.
Глава 12.
В жизни героини снова происходят изменения.
Утром Ксения проснулась с верным чувством, что наступает новая пора в её жизни. Вот только какая? А Лейфа она переживёт. Обидно, что она так обманулась в нём, с ней он был уверенный, грозный муж, которого деревенские обходили стороной, а с этой, обманутый старичок муж. Хочется ему быть при жене, подай-принеси сумочку, его выбор. А все разговоры о желании иметь настоящую семью с ребятишками...может приятные слова для Ксении,
С такими бойкими мыслями, Ксения продолжила жить дальше, как ни в чём не бывало. На вопросы любопытным, отвечала весело, задорно. Только если женщина считала, что для неё ничего не изменилось, то у местных было иное мнение.
Через недельку к ней на порог зашёл один из селян.
– Хозяюшка, может помочь, чем надо, - вполне доброжелательно спросил крепкий мужчина.
– Спасибо, может и надо. Сколько, к примеру, за доставку угля возьмёшь?
– немного растерявшись, ответила женщина. Обычно работу просили совсем малообеспеченные рыбаки, этот же был явно из других.
– Нисколько милая, зачем же с такой красивой леди брать деньги, - улыбаясь, проявляя галантность по-деревенски, произнёс селянин.
– Нет, пока ничего не надо, - задумавшись, отказалась Ксения.
Всё было вполне прилично, вот только немного странно. Вышедшая из сарая помощница, где содержались козы, тихо произнесла.
– Защитника-то у тебя нет, а эти пообвыкли к тому, что леди тоже женщина и теперь друг за другом пойдут. Чем кончится, сама догадайся.
– Что, всё так плохо?
– теперь уже до Ксении дошло, что ни о какой доброжелательности и бескорыстной помощи речи нет.
– Была у нас тут красавица одна. Гордая, сильная девка. Никто из местных ей не люб был. Так женихи вместе пришли, своё взяли, не по одному разу. Еле жива осталась. В город подалась, помогли ей, вывезли, а то так бы и принимала бы в своём домишке всех охочих, раз уж дорвались.
– Сколько у меня времени?
– Да кто ж это знает. Несколько дней есть, сейчас один пришел, потом другой, а там уже коль откажешь, то уезжать поздно может быть. Могут и не выпустить. Закон далеко. Да ещё Сильва, паскудная баба, снова гадости понесла по селу. Так что уезжайте леди, чем скорее, тем лучше, да тайком.
– Спасибо за предупреждение.
– Да что там, вы хорошая. Вы на нас не злитесь. Мы так живем, что нельзя иначе, на одной доброте здесь не прожить, только злость поддерживает. Не место вам здесь.
Поговорив с своей помощницей, Ксения присела у себя, посмотрела на вещи, на сумки, стоявшие в ряд и сложенные в них мешки, с неудавшегося переезда и усмехнувшись, приняла решение.
– Всё одно к одному. Вот только хозяйством мы обросли, понадеялись на сильного мужчину рядом, как оказалось зря, - пробормотала она.
Хлеб напечен, мяса заготовки есть, вещи собраны, так чего ждать, какой день назначать для отъезда? Вышла на улицу, покричала детей.
– Мальчики, собирайтесь, мы уезжаем.
– Сейчас? Мам ты чего? Мы только с ребятами драться прекратили, играть вместе начали, - забухтели сыновья.
– Послушайте меня внимательно. Вы тут пожили, пригляделись к здешним нравам. Видели, как с Витом родня поступает? На других посмотрели?
Ребята кивнули.
– У кого сила, тот живёт. У кого нет силы, тот ищет сильную защиту. Теперь скажите мне, кто на селе самый симпатичный, под чью власть мне идти?