Конан и алтарь победы
Шрифт:
— Само собой,— продолжал трактирщик,— я тебе, красавица, ничего не говорил. А то, ежели твой приятель прознает, что я языком треплю, он мне голову снимет своим ножиком…
— Он уже не прознает,— прошептала Луара.— Он не вернется…— И стремглав взбежала по лестнице обратно в комнату.
— Не вернется,— как эхо повторил трактирщик самому себе, ухмыльнулся и поманил к себе щуплого человечка, сидевшего за самым дальним столом за кружкой кислого пива «Огненный бык».
Не торопясь, щуплый поднялся и, кутаясь в линялый плащ, подошел к стойке. Несколько минут они о чем-то
— Ты умный, Заячья Губа.
Тот довольно хохотнул:
— А то! Нам, трактирщикам, положено быть сметливыми… Не забудь, мои двадцать, как обычно.
— Не боись.
Незнакомец отсчитал Заячьей Губе двадцать монет, и тот проворно сгреб их в карман.
— Где она?
— Вторая дверь направо. Но чтоб у меня ни звука!
— О чем речь…
Луара была в отчаянии. Она осталась в чужом городе совсем одна, без денег, без друзей… Можно было бы, конечно, продать браслет, подарок Хорга, но на сколько хватит вырученных денег? Впрочем, одно она знала точно: домой она не вернется. Ни за что. Но почему, почему Конан так поступил с ней? Уехал искать свою противную Гиль-Дорад, бросил ее… А она-то, дура влюбленная, думала, что они вместе будут скитаться по запретным землям в поисках чудесной страны, вместе делить трудности и бороться с опасностями — вместе…
Раздался стук в дверь, Луара судорожно вытерла слезы и, сглотнув, спросила:
— Кто там?
— Прошу великодушно извинить меня, сударыня,— послышался тихий и вежливый голос,— но до нас, скромных паломников, дошли слухи о том, будто вы ищете путь в якобы несуществующее государство…
— Я вырву твое сердце,— прошипел Конан, выволакивая Заячью Губу из-за стойки трактира.— Я вырежу твою гнилую печень и скормлю шакалам…
— Но, добрый господин…— захрипел тот, с трудом выталкивая слова из сдавленного могучей ручищей горла, лицо его побагровело.— Вы же не говорили мне, что я должен держать девчонку под замком. Откуда я мог знать, что она решит сбежать? Мне и в голову не пришло…
— Голова тебе больше не понадобится,— пообещал Хорг и рявкнул: — Куда она направилась?!
— Она… Она сказала, что хочет вернуться домой… Спросила, где можно нанять повозку или пристать к группе торговцев, отправляющихся в Шадизар… И умоляла меня не говорить вам об этом ни слова…
— Кром порази тебя молнией! — в сердцах воскликнул Конан. Отшвырнув трактирщика обратно за стойку, он быстро вышел из таверны и остановился на пороге. Хорг поспешил следом. Не глядя на него, Конан сказал:
— Моей вины тут нет, кузнец.
— Не уверен,— хмуро ответил Хорг.— И не смогу увериться, пока не разыщу Луару. И ты поможешь мне в этом. Хочешь того или нет… И зачем ты оставил ее одну?…
— Да мне и в голову не пришло…— начал было Конан, но, сообразив, что оправдывается теми же словами, что и трактирщик, прикусил язык,— По крайней мере, поверь мне, что, пока она находилась рядом со мной, с ней
Хорг в ярости скрипнул зубами.
— Ну хорошо, Конан. И где ты предлагаешь ее искать? Приставать к каждому встречному — мол, не видели ли вы поблизости молодую красивую девушку?
— Отправимся к городским воротам. Расспросим стражников. Если из города не так давно уходил караван на Шадизар или если они видели одинокую всадницу, поскачем следом. Если нет — останемся у ворот. Будем ждать до завтра.
— А если сегодня из города уехало много чужеземцев? Откуда мы узнаем, что среди них была Луара?
— Понятия не имею. У тебя есть другой план?
Хорг опустил глаза и угрюмо покачал головой.
— Ну тогда вперед. Слышишь колокол? С минуты на минуту городские ворота запрут на ночь, и мы останемся с носом.
Они быстро спустились во двор и свернули к коновязи.
Трое всадников в форме местной стражи с любопытством разглядывали нездешнюю упряжь жеребца киммерийца. Когда Конан и кузнец подошли, двое немного отступили и подняли пики. Третий же, по-видимому старший, напротив, неторопливо спешился, приблизился, задумчиво пригладил седые усы.
— Приятного вам вечера, добрые незнакомцы,— сказал он.— Позвольте узнать, не вам ли принадлежит этот красавец конь, а также откуда вы и куда столь поспешно направляетесь?
— И вам приятного вечера, офицер,— как можно вежливее ответил Конан.— Мое имя Конан, а это мой друг — славный кузнец Хорг. Конь этот действительно принадлежит мне. Родом мы из Шадизара, что лежит к юго-западу от вас, туда и торопимся.
— Ага, понятно,— протянул офицер.— И в чем же причина такой спешки? На ночь-то глядя?
— У нас нет денег, чтобы платить за покой,— нашелся Хорг, пока Конан судорожно размышлял над ответом.— А ночевать под открытым небом не очень-то приятно.— И он поглядел на быстро темнеющее небо.
— Стало быть, ночевать под открытым небом в степи вам приятнее,— добродушно улыбнулся охранник.— Отчего же?
— Поверьте, офицер,— начал терять терпение Конан,— мы и вправду очень спешим. Может быть, вы позволите нам отбыть, пока не закрылись ворота?
— А не оттого ли,— не слушая, продолжал седоусый,— что в степи вас ожидают ваши сообщники? То самое кочующее племя узкоглазых воров, убийц и похитителей детей, которое каждый год доставляет нам одни хлопоты, а?.. Эй, погодите-ка, а не вы ли давеча устроили потасовку на рыночной площади?
— Мы…
— Ну да! Я твою мерзкую рожу хорошо запомнил, чужак! И у лошадки твоего дружка, что осталась на площади, упряжь та же, что и у твоей! Дракой вы отвлекали внимание честных горожан, а ваши сподвижники тем временем подожгли лавку благородного купца Макара и, воспользовавшись возникшей суматохой, обчистили ее до последней безделушки! Взять их!
Без лишних слов к ним рванулись солдаты.
Переулок, где стояла таверна, был слишком узким, чтобы те смогли пустить в ход свои копья.