Конан и карусель богов
Шрифт:
– Значит, “языка” взять не удалось… Ладно, обойдемся, – буркнул Конан, хотя на самом деле он очень на это рассчитывал. Тяжело иметь дело с противником о котором не знаешь ничего, даже его названия!
Тем временем сошедший на берег Ясунда и впрямь сумел разыскать среди густого подлеска молодую поросль железного бамбука. Под руководством кушита два десятка молодых антилийских новобранцев взялись за нудное и утомительное дело – пилить неподатливые, очень прочные пустотелые стволы этого удивительного растения, из которого часть амазонок Крайнего Юга делает церемониальные копья и колы, на кои насаживают пойманных не в брачную пору мужчин…
Шло
Два бамбуковых ствола удалось спилить только к вечеру. Солнце стояло еще достаточно высоко, и Конан решил не откладывать свой замысел на завтра. Глаза немолодого уже киммерийца были по-прежнему зорки. И на этот раз он сам занял место впередсмотрящего, только не на корабельной мачте, а на вершине длинного шеста, прикрепленного к верхушке самого высокого из прибрежных деревьев. И годились здесь только стволы железного бамбука, очень прочные, но в то же время и легкие.
Когда киммериец оказался высоко над морем зеленой листвы, у него сперва даже перехватило дыхание от восторга. Перед ним расстилалась прекрасная девственная земля. Неподалеку от берега он заметил блеск водной глади большого озерка, на дальнем его берегу теснились какие-то постройки. Конан разглядел высокие, отчего-то сильно наклоненные в разные стороны башни. Это не город. Скорее, загородный дворец какого-то вельможи – вокруг ни полей, ни дорог, ни крестьянских хижин. Только дворец – и ничего больше. Причем на первый взгляд он не казался разрушенным…
За озером вновь тянулись джунгли. Кое-где заметны были извилистые проемы в древесном море – скорее всего, русла небольших рек. Увидеть их воды киммерийцу уже не удалось. А еще дальше к поднебесью вздымались исполинские стены черных гор. И тут бывший владыка Аквилонии понял, почему воля богов привела “Крылатого Дракона” именно к этой бухте – высокая горная цепь широким полукольцом охватывала покрытое джунглями пространство. Справа же и слева от приютившей галеру гавани горы вновь вплотную подходили к воде. Высадиться там было уже невозможно. Что ж, это раскрывало и секрет засады коричневокожие держали под постоянным наблюдением единственное место, где мог причалить вражеский корабль…
Конечно, высотой эти кольцевые горы куда как уступали горам Старого Света – те начинались не высокими предгорьями, исполинские конусы самих гор, увенчанные снежными коронами, видны были за многие десятки миль. Здесь же горы скорее напоминали отвесные крепостные стены – не слишком высоки, однако очень круты, местами почти отвесны. Словно рука некоего громадного строителя воздвигла эту преграду, отрезав от остального мира небольшой участок первозданного леса. В нем не могли обитать люди: нигде ни просеки, ни дороги, ни дыма от костров. Может, конечно, эти коричневые создания вьют себе гнезда, подобно птицам? И, вдобавок, не знают огня?
Конан острием ножа нацарапал на деревянной дощечке грубый план местности и стал спускаться. Завтра ему и его людям предстоял поход к загадочному дворцу на берегу озера.
Глава 2.
Уже много лет Конану не снились сны. Раньше он засыпал мгновенно, едва голова его касалась подушки – или же просто голой земли, что бывало куда чаще. Однако в первую же ночь, что “Крылатый Дракон” провел в бухте у неведомых берегов, на киммерийца обрушился целый вал смутных и неясных видений. В молодости Конан с пренебрежением относился к гадальщикам и толкователям снов – слишком уж часто среди них встречались отъявленные плуты и жулики. Но сейчас он невольно пожалел, что не владеет истинным искусством объяснения ночных божественных откровений…
Сперва он увидел две смутные, туманные фигуры, неизвестно почему, но Конан был убежден, что они поистине громадных размеров. Он не мог различить черты их лиц – но глаза сияли дивным звездным огнем, лучась как тысячи тысяч солнц. Трезвый рассудок киммерийца удивился, как же он не ослеп, глядя на этот всепожирающий пламень.
Фигуры сидели друг против друга, склонившись над странным круглым мерцающим диском. Время от времени призрачная, размытая рука одного из созданий тянулась к жемчужно-серебристому полю, делала над ним некие причудливые пассы и вновь возвращалась на место. Со стороны эта пара более всего напоминала игроков в кости.
Конан как завороженный вглядывался в смутные, постоянно меняющиеся очертания каких-то фигур на жемчужном диске. Ему казалось, что он различает высокие дворцы и шпили, гордые крепости, полноводные реки. Потом картина внезапно изменилась. Он словно бы помчался со всевозрастающей скоростью навстречу жемчужному диску, поразившись про себя еще раз, насколько он громаден. Взгляд киммерийца различал мельтешение то в одной, то в другой части исполинского игрового поля, как окрестил он про себя серебристый диск. Приглядевшись, Конан увидел, как прямо по матовой поверхности движутся люди, величиной не больше муравьев – там шагали армии, скакала конница, ползли обозы…
Время от времени над каким-нибудь отрядом, крепостью или даже отдельной человеческой фигуркой возникало многоцветное переливчатое сияние – “рука” одного из “игроков”. И тогда отмеченная вниманием этих сил особа – или войско – начинало или быстрее двигаться, или поворачивало в сторону, а то и вовсе останавливалось. Иногда воины и армии сталкивались, и тогда перед взором Конана разыгрывались целые баталии…
Как он ни старался, так и не смог до конца понять смысл увиденного. Он четко осознавал, что спит; что может в любой момент проснуться. И не хотел этого, потому что за всем происходящим скрывалась какая-то влекущая, притягивающая тайна, отчего сердце шестидесятилетнего искателя приключений начинало биться учащенно, словно у только что ступившего на тропу войны подростка…
А потом он внезапно услыхал голос. Спокойный, чуть глуховатый, не лишенный приятности голос, назвавший вслух его имя.
– …Тогда в дело вступает Конан из Киммерии!
– А что будет, если навстречу ему попадутся… – ответил второй голос, выше и суше, показавшийся киммерийцу полным скрытого недружелюбия. Северянин смог разобрать только первые слова фразы, после “попадутся…” внезапно наступила полная тишина и он открыл глаза. В своем капитанском гамаке, в просторной каюте на корме “Крылатого Дракона”. Рядом в таком же точно гамаке сладко похрапывал Сигурд. Рядом с ваниром валялся опустошенный кувшин из-под пива.