Конан и повелитель молний
Шрифт:
– А если я тебе не верю и никуда с тобой не пойду?
– Как угодно, – Феруза преувеличенно тщательно разгладила несуществующие складки шелкового халата и сделала шаг к двери, крикнув: – Киршас, я ухожу! Спасибо!
Он заколебался. Кто знает, что за друзья у этой рыжей девчонки, наговорившей ему кучу глупостей? С другой стороны, в чем-то она права. Не зная, по каким правилам принято жить в городах, он рискует нарваться на излишние неприятности. Согласиться? Нельзя долго колебаться над решением, сомнения приводят к гибели.
– Ла-адно, – протянул он и встал.
Камни
– Жарковато? Весной еще терпимо, начнется лето, будет совсем не продохнуть. Кстати, раз мы идем в одно и то же место… Может, все-таки приоткроешь завесу тайны и скажешь, как тебя называть? Если нельзя по имени, то прозвище какое-нибудь у тебя имеется? Ой-лэ, невозможно разговаривать с человеком, обращаясь к нему «Эй, ты!»
Ее спутник промолчал, но через десяток шагов неохотно буркнул:
– Люди обычно называют меня Конаном. Я родом из Киммерии. Это далеко за горами.
Любопытная Феруза уже раскрыла рот: поинтересоваться, где именно и за какими горами находится страна с таким странным названием, но здраво рассудила, что не стоит торопиться. Успеется. Нельзя требовать ответа сразу на все загадки мира.
Идти пришлось недолго: миновать пару улиц, свернуть, подняться по длинной, скрипучей деревянной лестнице и там еще шагов двести вверх по разбитой мостовой. Прохожих на глаза почти не попадалось, дома стояли притихшие и запертые. В. придорожной канаве еле слышно булькала мутная вонючая жижа.
Остановились возле обычного забора из каменных валунов. Феруза бросила взгляд по сторонам и свернула под арку, в полуоткрытые ворота. Левая створка болталась на одной петле.
Забор скрывал небольшой двор, замощенный булыжниками, между которыми кое-где пробивались пыльные кустики бурьяна. В городе все так или иначе приходило в упадок – от строений до людских нравов. Посреди двора торчал фонтан: позеленевшая медная цапля с разинутым клювом, из которого в лучшие дни била струя прозрачной воды, а теперь вытекал слабый ручеек. Создавалось впечатление, будто несчастная птица находится при последнем издыхании.
Дом – двухэтажный, из желтоватого песчаника, с узкими окнами в кирпично-красном обрамлении – стоял в глубине двора. Слева к нему примыкала хлипкая на вид пристройка, откуда долетало приглушенное гоготанье, кряканье и кудахтанье. К дверям вели щербатые ступеньки, сбоку на ржавом крюке болтался не горевший сейчас масляный фонарь. Над входом покачивался ярко размалеванный лист жести, укрепленный на паре цепей. Кто-то со всем тщанием и весьма похоже изобразил на нем стол, полный тарелок и кувшинов. За столом восседала большая толстая крыса с чрезвычайно самодовольным выражением морды, сжимавшая в одной лапе нечто вроде окорока, а в другой – кружку. Внизу полукругом шла надпись: «Уютная нора. Таверна со сдачей комнат внаем».
К сожалению, молодой человек не умел читать и потому не понял значения вывески. Он просто толкнул дверь (беззвучно провернувшуюся на хорошо смазанных петлях), еще раз подумал, насколько неосторожно
Внутри оказалось прохладно и темновато, откуда-то тянуло запахом поджаривающегося мяса и острых специй.
Под ногами хрустели сухие тростниковые циновки, брошенные на деревянный пол.
Несколько человек, расположившихся за столами и стоявших возле стойки, оглянулись. С равным недоумением они уставились на вошедшего, тот – на них. Разговоры и смешки затихли.
На пороге распахнутой двери, ведущей в кухню, появилась высокая фигура в пронзительно-зеленой рубашке и замшевом жилете, украшенном бахромой. Присмотрелась и озадаченно вопросила:
– Феруза, это что? Я имею в виду, что ты притащила?
Взгляд в настоящее: Хозяйка гостиницы
«Нора» вот уже пять с половиной лет принадлежит женщине по имени Лорна. Довольно-таки странноватой женщине, с привычкой произносить свое имя так, что оно звучит подобием боевого клича или вызова на поединок.
Лорна из Пайрогии.
Она гордилась своими многочисленными прозвищами, своей независимостью и способностью в любой момент ввязаться в драку и победить. Лорна Бритунийка не боялась никого и ничего, кроме старости и маячившего невдалеке одиночества.
Поэтому в один прекрасный день Лорна Неукротимая, охотница, наемница, телохранитель и – по мере необходимости – воровка, с величайшей неохотой подсчитала прожитые годы, вздохнула и задумалась о своей дальнейшей судьбе.
Становилось ясно, что молодость прошла и более она не может скакать целый день, потом пить, петь и веселиться ночь напролет, а утром с хорошо соображающей и высоко поднятой головой встречать новые каверзы судьбы.
Она поразмыслила над тем, какие возможности предоставляет этот мир женщине средних лет, привыкшей к ремеслу воина, и пришла к неутешительному выводу: очень и очень немногие. Можно плюнуть на все и вернуться на родину, в Бритунию, откуда она некогда сбежала в поисках приключений, богатства и, возможно, счастья. Она вдоволь получила первого, поменьше – второго, и самую капельку третьего, но домой ей совершенно не хотелось. Кроме того, она не представляла, чем там заняться.
Еще можно разыскать кого-нибудь из давних друзей, кто уже успел остепениться и обзавестись подходящим ремеслом, жениться («Выйти замуж!» – в очередной раз напомнила себе Лорна, привыкшая за пятнадцать лет бурной жизни думать о себе в мужском роде) и попытаться стать добропорядочной матроной.
Этот план ей не слишком нравился, и она отложила его в самый дальний уголок памяти. На случай, если не придумает ничего лучше.
Наконец, она способна завести собственное дело. У нее имеются кой-какие сбережения, почему бы не пустить их в оборот? Но каким образом? Она умеет торговаться, неплохо разбирается в лошадях, оружии, припасах и дорогах, не мошенничает без необходимости… Может, податься в проводники или сунуться в какую-нибудь купеческую гильдию – не нужен ли надежный человек, способный и товар сохранить, и хозяйскую выгоду не забыть?