Конан и Живой ветер
Шрифт:
Вместо того чтобы напасть, зверь снова закричал. Он, казалось, ждал ответа или, возможно, ждал, пока не стихнет эхо. Но и тогда он все еще не нападал. Он грузно подошел к краю участка, заросшего грибами, опустил морду и откусил кусочек.
— Эта скотина не дракон, — сказал Конан. — Это тот, кто ест грибы.
— Тогда что убило другого... — начала Валерия.
И следующее мгновение она уже сама нашла наиболее вероятный ответ на свой вопрос. Хотя и плохо видящее, существо имело достаточно острый слух. Оно повернулось в сторону, откуда исходили голоса,
Валерии не нужны были команды. Она еще больше увеличила расстояние, отделяющее ее от товарища. Если зрение достаточно плохое, зверь может оказаться не в состоянии разглядеть двух противников, не то что напасть на них. Тогда один из них может погибнуть, но у другого будет возможность расправиться со зверем.
Если тварь и видела их, она ничем это не показала. Валерия подумала, что, вероятно, животное так плохо видит, что может замечать лишь движение. В следующее мгновение тварь опустила морду и снова стала есть.
Ело это существо отнюдь не изысканно. Оно залезло, чавкая и хлюпая, в группу тесно росших грибов размером с аквилонский огород. Чавканье, рыгание и шум шага зверя отдавались эхом. Внимание твари можно было обратить на себя, лишь протрубив у ней над ухом из кавалерийского горна, не меньше.
Насытившись, она подняла голову и поковыляла к останкам другого животного — ее жертвы, вероятно павшей в смертельной схватке за обладание пещерой, полной пищи. Тварь подошла к телу, с шумом обнюхала, за подняла голову и протрубила вызов громче прежнего.
Валерии казалось, что в уши ей вгоняют раскаленные гвозди, но она не сводила с твари глаз. Зверь, может, и плохо видит и не много слышит из-за собственного шума, но он явно чует присутствие чужого.
Конан дал знак Валерии подойти поближе. По-прежнему следя за чудовищем, она опустилась на колени и на четвереньках поползла между грибов. Киммериец стоял неподвижно, как идол в храме, наблюдая, как тварь обходит вдоль стен, и ждал, когда к нему подползет Валерия.
— Нам придется сейчас с ним встретиться, — прошен талон. — Зверь почуял на своей территории чужого. Если мы не убьем его, он найдет нас и набросится неожиданно
Валерия была готова согласиться. Челюсти зверя были гладкими костяными пластинами, зубов там было не больше, чем в клюве у цыпленка. Они были также достаточно большими, чтобы проглотить Валерию целиком, и достаточно сильными, чтобы сломать кости Конана, как ветки.
Конан и Валерия снова разошлись. Они находились в сорока шагах друг от друга, когда из туннеля, через который они вошли в пещеру, повеял легкий порыв ветра. Ветерок пролетел мимо них, и Валерия замерла. И даже остановила дыхание, ожидая ответа зверя.
Ответ пришел — опять вызов, подобный грому. Не успело затихнуть эхо, как зверь ринулся. Будто тяжелогруженое судно в бурном море, он продрался сквозь грибы, топча одни, разбивая другие. Голову он держал низко, выставив рога вперед, как таран галеры. Валерия стояла неподвижно, пока зверь надвигался на них.
В следующее мгновение Конан выскочил вперед, будто камень,
Но каким-то образом стальная хватка подвела его. Вместо того чтобы четко сесть верхом, он упал на живот поперек шеи зверя. Киммериец соскользнул и упал, перекатившись, потеряв в падении меч.
Валерия наполнила легкие и издала крик — будто душа, терзаемая вечными муками. Голова зверя обратилась к Валерии, — боги, очевидно, решили, что Конану суждено погибнуть, а ей расправиться со зверем, но Валерия из Красного братства не позволит такие вопросы решать за себя ни человеку, ни богу.
Тупое животное не смогло сообразить, что противников двое. Оно снова протрубило вызов и начало пятиться.
— Теперь вместе! — крикнул Конан.
Эти слова заставили зверя повернуться к нему, но киммериец был снова на ногах и вооружен. Валерия уже видела прежде, что киммериец одинаково быстро может передвигаться и вперед и назад; теперь она увидела это вновь. Отступая, он увлекал зверя за собой, и тот позабыл, что вообще чуял второго противника. Вспомни он о Валерии — это было бы смертным приговором.
Пиратка прыгнула, легконогая, как кошка, вскакивая туда, куда Конану не удалось. Она приземлилась верхом на шее, ухватилась за край пластины и встала на ноги, готовая к удару.
Когда она ударила, зверь встал на дыбы. С быстротой и ловкостью, приобретенными при лазании по такелажу десятка судов, Валерия доверила свой меч лиане, прикрепленной к кисти, и ухватилась за шейные пластины двумя руками. И руки и лиана хорошо выполняли свои функции, пока Валерия, как кукла, болталась на шейных пластинах. Зверь зашипел, зарычал и завыл одновременно, затем стал мотать головой, стараясь избавиться от помехи.
Это дало возможность киммерийцу нанести удар им незащищенному горлу зверя. Меч звенел, рассекая ноя дух, чешуи размером с ладонь и плоть. Вогнанный двумя крепкими руками, меч нанес смертельную рану.
Крик животного захлебнулся, оно захрипело, и из пасти полилась кровь. Зверь, однако, не упал, и Валерия подтянулась и забралась на пластины. Мгновение она держала там равновесие, будто на вершине мачты в шторм, с изяществом привычного к таким вещам матроса.
Затем ее меч ударил в тонкую кость между пунцовых глаз. В следующее мгновение Валерия летела по воздуху, будто со сломанной мачты. Она приземлилась среди грибов, что смягчило падение и отчего она вся покрылась жиром.
Когда Валерия поднялась на ноги, то увидела, что Конан уводит от нее зверя. Тварь истекала кровью и явно ничего не видела, но все же не падала! Валерии прокляла всех тех незаконных детей, вшивых приматов которые создали эту колдовскую тварь.
Будто проклятие оказалось магической формулой — животное обрело новую силу. Оно бросилось на Конана, и киммерийцу пришлось побежать, чтобы сохранить дистанцию. Челюсти лязгали, и животное вдруг развернулось в сторону туннеля, через который Конан и Валерии вошли в пещеру.