Конан из Киммерии
Шрифт:
За спиной Белит сгрудились чернокожие воины, жадно разглядывая руины некогда пышных дворцов и главную площадь, посреди которой высилась мраморная пирамида. Что-то огромное темнело на ее вершине. Поначалу Конан решил, что это статуя, но его зоркий взгляд уловил едва заметное движение.
— Глядите! Там гигантская птица! — закричал один из пиратов, указывая на вершину сооружения.
— Лопни мои глаза! Это чудовищная летучая мышь! — заспорил другой.
— Это обезьяна, — отрезала Белит.
И вдруг неведомая тварь расправила мощные крылья, выпрямилась и
— Крылатая обезьяна! — воскликнул колдун Н’Гона, — Это злое чудище, о котором говорили наши предки, и это заколдованное место, где творятся ужасные дела!
— Замолчи! Держись за свои амулеты и молись богам! Мы причаливаем. — На губах Белит заиграла усмешка.
Как только сбросили сходни, шемитка поспешила первой сойти на берег; за ней шел Конан, а вслед спустились остальные. Вокруг царила тишина. Безлюдье и разруха окружали людей. Здесь, в этом царстве запустения и смерти, прекрасная Белит была подобна чудному цветку, раскрывшемуся посреди могильных камней; радость жизни, отвага и жажда новых приключений придавали ей силы — так свежие соки земли питают возросший на кладбище розовый куст.
Солнце медленно поднималось над джунглями, заливая ярким светом обвалившиеся крепостные стены и башни. Белит указала на круглое строение, пред которым высился массивный алтарь. Дорога из потрескавшихся мраморных плит вела к нему, и пираты без колебаний направились к древнему святилищу.
— Смотрите, это храм неведомых богов! — воскликнула Белит. — Даже тысячи дождей не смыли крови жертв… Я вижу темные потеки в желобках по бокам алтаря… Стены рассыпались, а этот камень цел… О, здешние боги сильней жизни, смерти и самого времени!
— Кто же они? — спросил Конан.
— Предания о том молчат. Да и какое нам дело! — Белит отбросила со лба прядь черных волос. — Но в обычаях всех жрецов прятать свои богатства под алтарями. Глядите, там, в камне, есть выступы! Пусть четверо из вас попытаются сдвинуть эту плиту.
Она отошла в сторону, рассматривая из-под руки накренившуюся башню.
Конан и трое пиратов ухватились за каменный монолит и напрягли мышцы, пытаясь приподнять плиту. В тот же миг Белит пронзительно закричала. С проклятием отскочив от алтаря, киммериец бросился к ней. Все замерли.
— Что случилось? — выхватив меч, спросил киммериец.
— Змея! Змея в траве! — выдохнула Белит. — Найди и убей ее! — Она повернулась к пиратам. — Что встали? Отодвигайте плиту!
Пока варвар осторожно осматривал траву в поисках гадины, его место у плиты занял чернокожий воин. Пираты напряглись и слегка приподняли ее, как вдруг алтарь начал поворачиваться, а в башне раздался гул и страшный скрежет. Внезапно стены ее зашатались и рухнули вниз, похоронив четверых людей под обломками. Раздался крик ужаса. Тонкие пальцы Белит впились в плечо Конана.
— Никакой змеи не было, — едва слышно прошептала она. — Боги всегда охраняют то, что им принадлежит… А я не хочу тебя потерять.
Алтарь завалило. Пираты с трудом растащили каменные глыбы и наконец добрались до изуродованных тел своих соратников. Четверо мертвецов
Белит с восторженным криком опустилась на колени среди окровавленных обломков у края склепа и по локоть запустила руки в груду драгоценностей. Перебирая и лаская камни, она забыла обо всем на свете. Глаза ее зажглись безумным огнем: души шемитов в богатстве всегда находят радостное упоение. Да и то сказать: вид этих сокровищ потряс бы даже утопающего в роскоши вендийского владыку. Наконец Белит поднялась, держа в руках чудное ожерелье — пурпурные камни, нанизанные на золотую струну. Надев его, шемитка хриплым от возбуждения голосом приказала:
— Грузите драгоценности! И поторапливайтесь, вы, отродья Сета!
— Погляди, владычица, — черная мускулистая рука вытянулась, указывая на «Тигрицу».
— Проклятье! — бросила Белит, обернувшись к своей галере. Она ожидала увидеть другой корабль, прибывший, чтобы отобрать ее добычу.
Однако река была пустынна, а с палубы поднялась крылатая обезьяна и полетела в джунгли.
— Что он там делал, этот демон? — со страхом произнес черный воин.
— Какая разница! — Белит гневно топнула ногой. — Вам что сказано! Сложите носилки из плащей и копий, грузите их и тащите на корабль! А ты куда?
Последний вопрос относился к Конану.
— Осмотрю галеру, — буркнул варвар, — Эта летучая тварь могла напакостить там, пробить дыру в днище или порвать парус.
Он побежал к берегу и взобрался на корабль. Осмотрел его и с хмурым выражением направился к тому месту, где недавно хозяйничал демон.
Вскоре он вернулся к Белит. Красные камни искрились на ее обнаженной груди, отбрасывая кровавые блики. Шемитка наблюдала за погрузкой, нетерпеливо поигрывая кинжалом. Громадный черный пират стоял в склепе, по пояс утонув в озере сияющих самоцветов, и щитом, словно лопатой, черпал переливающиеся камни, пересыпая их в подставленные носилки.
— Этот ублюдок пробил бочки с водой, — сказал Конан. — Мы сделали глупость, не оставив стражи, ведь из реки пить нельзя. Придется поискать источник… Пожалуй, я возьму двадцать парней и Н’Гону. Он чует воду, как верблюд в пустыне.
— Хорошо, — отмахнулась Белит, — иди! Мы останемся здесь и закончим с погрузкой.
Небольшой отряд углубился в джунгли. Свет сменился полумраком; яркие солнечные лучи не могли пробиться сквозь сплетающиеся кроны деревьев. Мечами прорубая путь сквозь густые заросли, люди медленно двигались вперед, пока не вышли на открытое место. Но и здесь им не удалось обнаружить ни ручейка, ни озера. Конан и его воины застыли, прислушиваясь к лесным звукам, но вокруг стояла гнетущая тишина. Ни пения птиц, ни шороха зверья… Киммериец тревожно огляделся.